предметом. Тик-так, тик-так, тик так. Россия, ты слышишь? Слышишь? Россия, ты видишь айсберг 1917 года? Видишь? Увы, никто на палубе, а главное — капитан этого корабля не видит приближение к айсбергу! Корабль с названием «Российская империя» идёт. Полный вперёд! Никакой остановки, никакого поворота. Капитан корабля глухой и слепой… Он не видит за толстым матовым стеклом своей слепоты своё мёртвое тело, мёртвые тела жены и пятерых своих детей на кровавом полу подвала Ипатьевского дома!
Тем не менее некоторые люди предупреждали царя и его родных о революции, которая ползёт как удав на мирно щиплющего травку кролика. Княгиня Зинаида Юсупова, у которой состояние было больше, чем у царя, в своём письме написала: «Валида сама сошла с ума и свела с ума своего супруга». (Валидус с латыни — имеющий действительную силу. Валида здесь имеется в виду царица. — Прим. автора). И вот та самая княгиня Зинаида Юсупова приходит к вдовствующей царице, матери Николая II, Марии Фёдоровне, и говорит в присутствии родных сестёр царя — великих княгинь Ольги и Ксении — что единственный способ спасти государя и его детей — поместить императрицу в санаторий для душевнобольных. Следует заметить, что Мария Фёдоровна и родная сестра императрицы Елизавета Фёдоровна ненавидели и на дух не переносили святого старца Григория Распутина.
А вот из письма жены председателя Думы Анны Родзянко своей родственнице, той же княгине Зинаиде Юсуповой, от 01.12.1916: «Все назначения, перемены, судьбы Думы, мирные переговоры в руках сумасшедшей немки (жены Николая II. — Прим. автора), Распутина, Вырубовой, Питирима и Протопопова».
Мать царя, Мария Фёдоровна — датская принцесса — не любила немцев. У неё изначально были прохладные отношения со своей невесткой, царицей Аликс… И вот в декабре 1916 года родная сестра Аликс — Великая княгиня Елизавета Фёдоровна ещё раз пришла к младшей сестре, чтобы указать на негативное влияние распутного Распутина (ну надо же, фамилия говорила о многом…). Царица оборвала сестру: «На святых всегда клевещут». Елизавета, уходя, бросила родной сестре: «Помни о судьбе Людовика XVI». Дело в том, что в январе 1793 года свергнутому революционерами французскому королю Людовику XVI и его жене Марии Антуанетте революционеры на гильотине отрубили головы. Что там говорить, если недовольство возникло даже в самой императорской семье Романовых.
Второго ноября 1916 года в Ставку в Могилёв прибыл великий князь Николай Михайлович Романов, внук царя Николая Первого и друг детства царя. Перед этим, 1 ноября 1916-го, Романовы собрались в Киеве на свадьбу родной сестры Николая II, великой княгини Ольги. Великая княгиня Ольга в первом браке с Петром Ольденбургским за 15 лет замужества так и осталась девственницей, ибо её родной брат Николай II долго не давал ей разрешение на развод… В ноябре 1916-го в Киеве она во второй раз вышла замуж за офицера Н. Куликовского. И в Киеве они попросили великого князя Николая Михайловича повлиять на царя, который не видит катастрофы, надвигающейся на Россию.
Князь Николай Михайлович оставил царю письмо: «Неоднократно ты мне сказывал, что тебе некому верить, что тебя обманывают. Если это так, то же явление должно повторяться с твоей супругой, горячо тебя любящей, но заблуждающейся благодаря злостному сплошному обману окружающих её людей. Ты веришь Александре Фёдоровне, оно и понятно, но то, что происходит из её уст, есть результат ловкой подтасовки, а не действительной правды. Если ты не властен отстранить от неё это влияние, то по крайней мере огради себя от постоянных вмешательств и нашептываний через любимую тобой супругу… Я долго колебался открыть всю истину, но после того, как твоя матушка и твои сёстры убедили меня это сделать, я решился. Ты находишься накануне эры новых волнений — скажу больше, эры покушений. Поверь мне, если я так напираю на твоё собственное освобождение от создавшихся оков, то только ради надежды и упования спасти тебя, твой престол и нашу дорогую Родину от самых тяжких и непоправимых последствий».
Как видим, не все Романовы не видели близкую катастрофу корабля «Российская империя». И главное — они были правы!!! Самые близкие родственники царя предупреждали его о плохих последствиях дружбы с Распутиным, его дурном влиянии на кадровую политику в правительстве и абсолютную возможность грядущей «эры новых волнений — скажу больше, эры покушений», то бишь революционных событий.
Царь переслал письмо жене, написав 2 ноября 1916 года: «…Моя бесценная! Николай Михайлович приехал сюда на один день, и мы имели с ним вчера вечером длинный разговор, о котором скажу тебе в следующем письме, сегодня я очень занят… Храни Господь тебя, моё любимое солнышко, и детей! Навеки твой старый Ники».
Царица Александра Фёдоровна уже 4 ноября 1916 отвечает супругу-царю: «…Я прочла письмо Николая и страшно возмущена. Почему ты не остановил его среди разговора и не сказал ему, что если он ещё раз коснётся этого предмета или меня, то ты сошлёшь его в Сибирь, так как это уже граничит с государственной изменой. Он всегда ненавидел меня и дурно высказывался обо мне все эти 22 года. Но во времена войны и в такой момент прятаться за спиной твоей мама́ и сестёр и не выступить смело на защиту жены своего императора — это мерзость и предательство… Ты, мой дорогой, слишком добр, снисходителен и мягок, этот человек должен трепетать перед тобой, он и Николаша — величайшие твои враги в семье, если не считать «чёрных женщин» и Сергея… Женушка — твоя опора, она каменной стеной стоит за тобой…».
Уже 5 ноября 1916 царь в письме оправдывается перед женой, что даже не читал этого письма, и пишет, чтобы она не сомневалась, если бы Николай говорил что-то о ней, то: «…неужели ты сомневаешься в том, что твой муженёк не вступился за тебя?..».
А жена царю отвечает 12.11.1916: «…Я всего лишь женщина, борющаяся за своего повелителя, за своего ребёнка, за этих двух самых дорогих ей существ на земле. Только не выдёргивай тех подпорок, на которые я нашла возможность опереться (людей, расставленных в правительстве ею. — Прим. автора)… Душка, помни, что дело не в Протопопове… Это вопрос о монархии и твоём престиже… Не думай, что этим кончится — они по одному удалят от тебя всех, кто тебе предан, и затем нас самих… Вспомни, как в прошлом году ты уезжал в армию — ты тоже тогда был один с нами двумя, против всех, которые предсказывали революцию, если ты поедешь. Ты пошел против всех, и Бог благословил твоё решение».
Мы видим, что все предупреждали царя — не возглавлять армию и не выезжать в Ставку в Могилёв, ибо, во-первых, царь потеряет популярность через отступление армии на фронте, во-вторых, возможна