— Ну как, нравятся тебе мои апартаменты? — прозвучало сзади.
Она обернулась. Саймон с улыбкой смотрел на нее.
— Здесь очень мило, — сказала Викки.
А что еще могла она сказать?
Саймон не включил свет, поэтому в номере было сумеречно. И еще здесь витал приятный запах.
— Чем это так замечательно пахнет? — спросила Викки.
Саймон продолжал разглядывать ее.
— Что? А... Наверное, это розы.
Викки вновь посмотрела по сторонам, но не заметила никаких цветов.
— Розы?
Саймон откровенно любовался ею. Почему-то ему было очень приятно присутствие в комнате этой милой стройной девушки. С ее появлением номер, в котором Саймон останавливался множество раз, словно приобрел какую-то новую, очень изысканную ауру.
— Там, — махнул Саймон в сторону балкона. Но так как Викки продолжала недоуменно смотреть на него, добавил: — Внизу, в скверике.
— Можно взглянуть? — спросила она.
— Конечно. Кстати, тебе не мешает твоя сумочка? Положи ее куда-нибудь.
— Спасибо. — Оставив сумочку на ближайшем кожаном кресле, Викки шагнула на балкон. Роскошные кремовые розы она увидела сразу, потому что клумба была подсвечена прячущимися среди декоративной травы маленькими парковыми фонарями. — Здорово! — вырвалось у нее.
— Да, симпатичный уголок, — согласился тоже вышедший на балкон Саймон.
Викки перевела взгляд на возвышающиеся напротив гостиницы здания, в которых кое-где уже светились окна.
— Наверное, здесь приятно жить.
— Возможно. Во всяком случае, в этом отеле я чувствую себя очень хорошо. — Последовала небольшая пауза, после которой Саймон добавил: — И хочу, чтобы ты тоже просто наслаждалась нынешним вечером, оставив все неприятности за дверью моего номера.
Викки повернулась к нему.
— Я постараюсь. Здесь так замечательно! Думаю, отныне Париж будет ассоциироваться у меня с разлитым в вечернем воздухе ароматом роз.
Во взгляде Саймона мелькнула какая-то мысль.
— А давай дополним эту ассоциацию винным букетом. Идет? Какое предпочитаешь вино — белое или красное?
Викки замялась.
— Я уже выпила бокал вина за ужином.
— Помню, — улыбнулся Саймон. — И оно было белым. Пойду проверю, что есть в баре. Впрочем, если желаешь вино какой-нибудь определенной марки, я позвоню и велю принести бутылку в номер.
— Нет, не нужно, — поспешно произнесла Викки. Она чувствовала себя неловко из-за того, что Саймон уделяет ей столько внимания.
Когда он удалился в комнату, Викки вновь устремила взгляд на клумбу. Потом различила на одной из оставшихся в темноте скамеек влюбленную парочку. В тот момент, когда Викки увидела их, парень обнял девушку за плечи, та повернула к нему лицо и они слились в долгом поцелуе.
Счастливые... Викки вздохнула. У нее есть он, у него — она. А я очутилась в другой стране, без гроша в кармане, одна-одинешенька...
Неправда. Не одна, а с Саймоном. Между прочим, твоему положению позавидовали бы многие женщины. Вспомни хотя бы тех красоток из «феррари». Будь их воля, они ввалились бы к Саймону всей гурьбой!
— Знаешь, я обнаружил в холодильнике шампанское и решил, что это будет наилучший вариант, — произнес тот, появляясь на балконе собственной персоной с двумя наполненными шипучей влагой бокалами в руках. — Пусть вечерний Париж запомнится тебе ароматом роз и вкусом шампанского.
И обаятельным мужчиной, мысленно добавила Викки.
— Спасибо, — сказала она, принимая бокал.
— У меня есть тост.
— Правда? И какой же?
— Давай выпьем за удачу.
Викки усмехнулась.
— Да, за это стоит выпить. Лично мне удача очень нужна.
— Мне она тоже не помешает.
Он поднял бокал. Викки последовала его примеру. Потом они одновременно поднесли бокалы к губам. Саймон выпил сразу половину, Викки лишь пригубила.
Он внимательно проследил, как свежие розовые губы Викки прикасаются к краю бокала, как она наклоняет его и шампанское сначала касается ее языка, прежде чем наполнить рот...
От волнения у Саймона даже стиснулось горло, и он с трудом проглотил пузырящийся напиток.
— Ммм... вкусно! — произнесла Викки с оттенком легкого удивления.
Затем она облизнула губы... и Саймон вновь ощутил мощный прилив чувственности.
Внезапно ему захотелось забрать у Викки бокал, поставить куда-нибудь, а саму ее заключить в объятия и прильнуть к соблазнительным, хранящим вкус шампанского губам. Вот так сразу, без какого-либо вступления, без нежных слов, ласк, всего, чего требует этикет интимных отношений. Потом просто подхватить ее на руки, внести в комнату, положить на кровать, чтобы тут же стянуть джемпер, джинсы, лифчик, трусики. А затем одним движением войти в жаркую и влажную женскую глубину, почувствовать, как ее ладони скользят по спине, стройные ноги обхватывают поясницу...
Собственные брюки вдруг показались Саймону тесными. Сообразив, что происходит, он стиснул зубы.
Дьявол! Недоставало еще, чтобы Викки заметила мое состояние! — вспыхнуло в его голове. Только недавно, в вестибюле, пытался развеять ее уверенность в том, что все мужчины одинаковы, и вот, пожалуйста!
— Гм... Как интересно получилось, — произнес Саймон, изо всех сил стараясь скрыть свои чувства. — Мы летели сюда в одном самолете, а потом оказались в одной гостинице. Я тебя сразу узнал, как только спустился в ресторан и сел за столик.
Викки насторожилась.
— Узнал?
— Да. Ведь я обратил на тебя внимание еще в салоне самолета.
— В самом деле? — усмехнулась она. — А мне показалось, что ты не видел никого, кроме той жгучей брюнетки, которая сидела рядом с тобой! — Произнеся эту фразу, Викки похолодела. Боже мой, что я наделала! Надо же было такое брякнуть... Просто взяла и выдала себя с головой. Теперь Саймон поймет, что я тайком наблюдала за ним. И подумает, будто у меня к нему особый интерес!
А разве это не так?
Нет! У меня задание. Я должна сделать снимки, собрать компрометирующий материал для Стефани.
Вот и собери, ласточка. Пофлиртуй с парнем. Докажи, что он способен увлечься первой встречной и, значит, в мужья дочке Стефани не годится. Ради пользы дела можешь даже поцеловаться с этим красавчиком. Только вот незадача: сфотографировать вас некому! Ха-ха-ха...
Оставаясь в неведении относительно того, какие мысли проносятся в голове Викки, Саймон спокойно ответил:
— Не мог же я промолчать, когда она со мной заговорила. Это по меньшей мере невежливо. Между прочим, жгучая брюнетка, как ты ее называешь, тоже узнала меня. Вот почему я говорил, что порой излишняя известность бывает обременительна. Как говорится, у каждой монеты есть обратная сторона. Мне пришлось в течение почти всего времени полета объяснять своей соседке, что отличает обычного фотографа от фотохудожника.