то ли доверяла детям, то ли не доверяла растениям, поэтому жила почти у самых теплиц.
Мимо постоянно шли слизеринцы, с неприязнью посматривая в мою сторону. У большинства снобизм выглядел сущим ребячеством: не знаю зачем, но раз все на нее косо смотрят, то я тоже посмотрю. Я постучалась, расслышала недовольное «войдите» и толкнула массивную дверь.
— Закрой на замок, — Рус сидел за столом, устало массируя виски.
— Конспирация прям… Прослушать не могут? Или ты и этого защитился?
— Деканов нельзя прослушать, садись уже. Завтракала? Будешь чай?
— Конечно. А вкусняшки есть?
Рус улыбнулся, встал из-за стола и принялся расставлять чайные чашки.
— Не хочу за домовиком посылать. У меня тут есть конфеты, пирожки и все для сэндвичей. Снейп часто засиживается допоздна, а еще любил мармелад с шоколадом — почти все конфеты такие.
Я с интересом рассматривала, как он расставляет тарелки на столе, и над каждой машет палочкой.
— Что ты делаешь? — кивнула я в сторону стола.
— Чары стазиса снимаю. Все, ешь.
— Я-то поем, а ты рассказывай: что за жуткая конспирация?
Рус грустно вздохнул:
— Знаешь, более неудобного персонажа для попадания и так найти сложно, а теперь еще и метки нет, так вообще атас.
— Давай по порядку. Мне, конечно, пока тут очень весело, но это ведь не вечно. Курорт рано или поздно закончится.
Показывая свою готовность слушать и не перебивать, взяла пирожок: на завтрак я уже вряд ли попаду.
— Ладно, если с самого начала, для полноты картины, так сказать, — начал Рус, откинувшись на спинку своего кресла. — Род Принцев, по сути, практически погиб. Они на заре своего существования набрали обязательств перед другими родами, после Первой и Второй мировой у них эти обязательства требовали, и все, что они смогли сохранить, — это библиотека. Как таковых богатств и домов у них давно нет. К тому же, они долгое время женились только на чистокровных волшебницах и Эйлин оказалась лишена родовых возможностей Принцев, даже магия не смогла нивелировать частое кровосмешение. Принцы надеялись, что со временем смогут вернуть себе прежние ценности, но если наследие будет потеряно, то и возвращать ничего не придется. Поэтому Эйлин вышла замуж за магла. Это известный трюк — вливание свежей крови часто помогает вернуть утраченные возможности, дети иногда получаются гораздо сильнее своих предков. Любви у Эйлин со своим мужем не было, дед такие расчеты строил, закачаешься, — все ради сильного Северуса. Принц-старший собирался сам воспитывать внука, но умер, когда мальчику не было и года. Эйлин осталась жить с маглом, который уже не был рад жене, которая почти ничего не умеет.
— Так появился Принц-полукровка? — с грустью спросила я.
Пирожок был вкусным, но маленьким. Не дожидаясь разрешения, я налила себе чаю и цапнула из вазочки несколько шоколадных конфет. Рус к еде интереса не проявлял, продолжал говорить в прежней, малоэмоциональной манере:
— Да. Вроде того. Интеллект-то у него с детства был невероятный, мать постоянно повторяла, что он будет сильным волшебником и все такое. Он сильный вырос. И вредный. Никаким затравленным ребенком и не пахнет — язва страшная. Лили любил, было такое. Но в ее уходе к Поттеру сам виноват: несмотря на все намеки своей рыжей подружки, долгое время сохранял исключительно дружеские отношения. Ухаживать за ней даже не пытался, потому что гордый осел. Но ладно. Еще в школе понял, что талант — это хорошо, но учеба после Хогвартса стоит дорого. Зельеделие выбрал как одно из самых прибыльных направлений. Надеялся, что понравится Слагхорну и тот поможет ему устроиться в Гильдию Зельеваров… но этот боров окучивал тех, кто сам является яркой личностью. Снейп же был вредным, непопулярным и малоразговорчивым. В общем, так он попал в Пожиратели смерти.
— В поисках знаний, — уточнила я.
— Скорее, его знаниями и подкупили. Малфой оплатил ему учебу, и Снейп вступил в эту шайку. Они при вступлении клялись быть верными Темному Лорду, всячески помогать ему и так далее. Ну и народ там был, сама понимаешь. Были те, кто хотел свергнуть правительство, были такие, кто реально ненавидит маглов, но были и скучающие придурки. Но почти половина вступали, как и Снейп, в поисках знаний. Лестрейнджи, например, за знаниями пришли: их отец и дед были против, но мальчишки желали учиться темным заклинаниям. Еще были романтики вроде Крауча и младшего Блэка: взаимопомощь, поддержка, все дела.
— Все подряд то есть?
— Именно. Страна непуганых идиотов — их не смущали клятвы и метка. Хотя Темный Лорд казался обаятельным засранцем. Потом он начал немного с ума сходить. Причем стремительно. Года за два из адекватного превратился в сумасшедшего. Снейп закончил обучение, получил мастерство, начал зарабатывать. Метка начала его тяготить, но снять ее было нельзя. Малфои тогда же начали противиться. К этому времени у многих глаза открылись. А Снейп еще и Лили любил. Бегал подглядывать, когда возможность была. Следил…
Тут Рус на какое-то время замолчал, потом тряхнул головой и сам потянулся к чайнику. Кабинет у него был довольно просторный, но все стены заставлены книжными стеллажами, стопки литературы лежат даже на полу.
— И что, реально до сих пор любит Лили? — не удержалась от вопроса я.
— Он, может, и гений, но все равно идиот. Он просто втемяшил себе в голову… а, не важно, — Рус едва отпил из кружки и отставил ее в сторону: — Рассказываю дальше. Дамблдор его на собеседование пригласил. Слагхорн хотел спрятать свои старые кости подальше от войны, срочно нужен был преподаватель, а зельеварение может преподавать только мастер — таковы правила. Снейп не особенно хотел, детей он всегда не любил, но на собеседование решил сходить, хотел послушать, что ему предложат. И перед ним Дамблдор проводил собеседование с этой Стрекозой, дальше ты знаешь.
— Он подслушал пророчество и рассказал Волдеморту?
— Нет, не рассказал, — Рус улыбнулся и покачал головой, — но молодой еще, жизненного опыта почти и нет. Волдеморт понял, что Снейп что-то знает, взломал его на раз. Влюбленный идиот в истерике: «Не убивайте Лили!», хотя Темный Лорд сначала на Лонгботтомов ставил, там Фрэнк был таким бравым аврором, что закачаешься. А Поттеры — род артефакторов и зельеваров. Они и Лили с радостью принимали потому, что