Читать интересную книгу "Верный меч" - Джеймс Эйтчесон

-Я сбежал, когда мне исполнилось четырнадцать, - спокойно ответил я.

-Так ты сбежал?

Я отвернулся обратно к образу рыцаря. Я уже сказал больше, чем собирался.

-Прости меня, - Гилфорд стоял за спиной. - Я не собирался допрашивать тебя. И я не виню тебя, потому что сам никогда не любил монастыри, и, тем более, монахов. Я всегда считал, что лучше распространять слово Божье в мире, чем коротать дни в созерцании и уединении. Можно так легко потеряться в лабиринте собственного разума, и не видеть славы Божьей вокруг нас. Вот почему я много лет назад решил стать священником, а не принимать обеты.

-Отец Гилфорд?

Ясный и звонкий голос раздался за нашими спинами. Я повернулся и увидел молодую женщину, быстро идущую к нам. Она была в зимнем плаще, отделанном мехом, поверх платья из синей шерсти. Ее голова была закрыта платком, но несколько прядей, выбившихся у виска, были похожи на золотую пряжу.

-Отец Гилфорд, - повторила она вежливо. - Хорошо, что я встретила вас.

Капеллан улыбнулся.

-А я вас, миледи. Вы собираетесь в город?

-Я только что вернулась с рынка. - Она посмотрела на меня, словно только что заметила. - Кто это?

У нее было тонкое лицо с бледными щеками и большими глазами, и я предположил, что ей не многим больше двадцати лет, а может быть, и меньше. По правде говоря, я не умел судить о женском возрасте: впервые увидев Освинн, я решил, что она старше, ее свободолюбие и бесстрашие не соответствовали ее летам. Только много позже я узнал, что ей шестнадцать лет, хотя это знание не помогло мне, потому что я уже был в курсе, что она достаточно опытна.

-Меня зовут Танкред Динан, миледи, - сказал я. - До недавнего времени я был рыцарем графа Роберта де Коммина.

-В настоящее время он под моей опекой, - объяснил Гилфорд. - В сражении при Дунхольме он был ранен в ногу. Ваш отец оказал ему гостеприимство, пока он не поправится.

-Понимаю, - хотя я не был в этом уверен, так мало интереса она проявила к тому, что говорил священник.

Вместо этого она спокойно рассматривала меня, скользя взглядом вверх и вниз, словно оценивая лошадь, пока наконец ее глаза, желтовато-карие, не встретились с моими, и тогда мне показалось, что я вижу на ее лице мерцание легкой улыбки.

Надо сказать, она была привлекательна. Не броской внешностью, возможно, и на ней было меньше мяса, чем считается желательным для женщины, но, безусловно, привлекательна: стройная, с узкой талией и полными бедрами.

Ее взгляд задержался на мне на мгновение дольше, прежде чем она повернулась к капеллану.

-Мой отец здесь? - Спросила она.

Наконец, до меня дошло: это была дочь Мале. Мне следовало понять это раньше, во-первых, по ее одежде, а так же по изысканной вежливости, с которой священник обращался к ней.

-Боюсь, что нет, - сказал Гилфорд. - Он поехал к архиепископу. Насколько я знаю, он собирался вернуться к полудню.

-Очень хорошо, - сказала она, отступая на пару шагов. - Я найду его, когда он вернется.

Она еще раз взглянула на каждого из нас, а потом поспешила прочь, приподняв юбки так, чтобы не тащить их по грязному камышу, но и не выставлять щиколотки на всеобщее обозрение.

-Так это дочь виконта? - Спросил я, следя, как она уходит.

-Беатрис Мале, - произнес капеллан назидательно. - И с твоей стороны разумнее было бы не расспрашивать больше о ней. - Он нахмурился, и я увидел в его взгляде предупреждение.

Я почувствовал, как тепло поднимается к щекам и запротестовал:

-Отец...

-Я видел, как ты смотришь на нее, - сказал он, и продолжал, понизив голос. - Не ты один ею интересуешься.

Я с обидой смотрел на него, возмущенный, что он мог предположить такую вещь. Согласен, на Беатрис было приятно посмотреть, но так можно было сказать о многих женщинах. И в любом случае, по сравнению с Освинн, она была совсем простой. Освинн, с вольно распущенными волосами, черными, как ночь. Освинн, которая ездила со мной везде, не боясь ничего и никого. В последние дни я все чаще ловил себя на мыслях о ней, хотя наше с ней время пролетело так быстро. Едва шесть месяцев прошло с тех пор, как мы встретились под летним солнцем, а теперь в тишине и холоде зимы она лежала мертвой.

-Пойдем, - позвал священник со вздохом, направляясь к двери в конце зала. - Я еще многое должен показать тебе.

Он вывел меня во двор, где ярко светило высокое солнце, но на севере уже клубились тучи, и я понял, что собирается дождь. На меня повеяло холодным воздухом, я глубоко вдохнул его и пил, словно пиво, пока не почувствовал, как он ударил мне в голову. Я не был на улице так долго, что почти забыл, что такое солнце и ветер. Сейчас все казалось мне новым, но узнаваемым: запах дыма, принесенный ветерком, песни дроздов на соломенной крыше. Все то, что я прежде не замечал, теперь казалось очень важным.

Перед входом в зал трепетал флаг, разделенный на контрастные полосы черного и желтого цвета. Желтые полосы были затканы золотыми нитями, вплетенными так, чтобы отражать свет. Цвета Мале, предположил я.

Зал и двор были окружены высоким частоколом, а за ним лежал город Эофервик: бесконечные ряды соломенных крыш, над которыми возвышалась только башня кафедрального собора и строящийся донжон нового замка. К югу под лучами утреннего солнца поблескивала река. Несколько судов с поднятыми парусами покачивались на воде. Большинство из них больше походили на рыбачьи лодки, но один корабль был особенным. Он был больше остальных, узкий с высокими бортами, и задранным носом. Это был быстроходный корабль, созданный для войны. Я не мог определить, кому он принадлежал, его мачта была опущена и парус свернут. Равномерные удары гонга разносились над водой, отбивая ритм для гребцов.

-Идем со мной, - сказал Гилфорд. - Тебе надо увидеть часовню.

Я посмотрел, как он пробирается через двор к каменному зданию. По правде говоря, сейчас часовня меня не интересовала, потому что я заметил небольшой волнение у ворот. Несколько мужчин поднимали тяжелый засов, другие бежали, чтобы распахнуть створки.

Раздался зов военного рога, ворота распахнулись, и отряд всадников в шлемах и с копьями медленно въехал во двор. Их господин или командир ехал впереди, держа копье с вымпелом: сине-зеленое поле, разделенное на четыре сектора, я не узнал цветов.

-Чьи это люди, - спросил я Гилфорда, который вернулся и теперь стоял рядом со мной, беспокойно хмуря брови.

-Отряд кастеляна, - сказал он. - Почему они вернулись так рано? Сегодня утром он повел их на разведку к северу от города.

Он быстро пошел вперед, я следовал за ним так скоро, как мог, морщась при каждом шаге.

Рыцари уже заполнили весь двор, но новые всадники продолжали въезжать в ворота. Вокруг них начала собираться толпа слуг, кухарок и конюхов.

-Где Мале? - Крикнул человек с вымпелом. Он резко дернул ремень под подбородком и позволил шлему упасть на землю. - Найдите мне виконта сейчас же.

-Что случилось? - Спросил капеллан. - Лорд Ричард с вами?

Рыцарь повернулся, чтобы посмотреть вниз на Гилфорда. Внезапно его лицо исказил гнев.

-Чертов англичанин!

Он приставил острие копья к горлу священника чуть выше зеленого камня, висевшего у него на шее. Гилфорд медленно отступил, его лицо побледнело. Рыцарь последовал за ним, по-прежнему держа свое оружие на уровне шеи.

-Скажи, почему я должен оставить тебе жизнь, - сказал он, задыхаясь от слез, бежавших у него по щекам. - Скажи мне!

-Потому что он священник, - крикнул я, выхватив свой нож и шагнув к Гилфорду. - Если ты убьешь его, твоя душа будет проклята навеки.

-Он один из них! - Рыцарь говорил сквозь зубы, копье дрожало в его руке, я ждал удара, но слезы победили его гнев. Его пальцы ослабели и копье упало в лужу. Сине-зеленое сукно лежало на земле, скомканное и мокрое.

От ворот раздался крик, затем закричала одна из девушек. Я посмотрел туда и увидел в воротах двух последних рыцарей. Они несли тело. Я не сразу понял, кто это был.

Капеллан рядом со мной перекрестился. Он был белее снега, наверное, еще не оправился от испуга. Он закрыл глаза и вполголоса произнес молитву на латыни.

Сначала в Дунхольме был убит Роберт. Теперь кастелян Эофервика, лорд Ричард, лежал перед нами мертвый.

9

Известие о смерти кастеляна погрузило дом Мале в сумрак уныния. Я замечал его в тревожных взглядах слуг, я слышал его в их приглушенных голосах, когда они говорили о чем-то в коридорах. Я физически ощущал холодок в воздухе, когда шел из зала в свою каморку, словно дом наполнили зимние сквозняки, хотя, возможно, это была всего лишь игра воображения. Даже Гилфорд, заходя ко мне, казался более сдержанным, чем раньше.

В течение нескольких первых часов после возвращения людей кастеляна в доме царила суматоха. В собор был отправлен гонец с вестями для Мале, и тот в спешке вернулся обратно. В тот же день он вызвал к себе в зал всех владетельных норманнов, находящихся в Эофервике, и держал с ними тайный совет в течение нескольких часов. Обо всем этом мне позже рассказал капеллан: Мале принял на себя обязанности кастеляна и взял под свое командование всех оставшихся людей лорда Ричарда.