Читать интересную книгу Не называй меня майором... - Леонид Словин

— Вот и ещё год пролетел…

«Мать есть мать…»

Витькина мать — отмечала тяжелый этот день всегда на работе, в проходной Механического завода, недалеко от вокзала. Домой — куда-то на край города, в Выхино, люди, помнившие Витьку, едва ли бы приехали.

Да и были ли они, эти люди?!

Менты, выплачивали ему содержание и не общались с ним вне службы, соседи, которых он вынужден был обходить стороной…

На задней половине проходной, когда завод не работал, во время дежурства мать собирала скромный небольшой стол. Все, кроме водки, было свое домашнее: огурцы, грибы, квашеная капуста.

— Тут у нас все свои…

Игумнов представлял всю компанию: сослуживцы-сторожа, патрули — постоянные посетители ночных проходных…

— Может и Ксеня приедет… — Ксения начинала когда-то в администрации завода. Игумнов нередко использовал проходную для встречи со своей помощницей. — Приезжайте…

— А что?! — Он снова взглянул на часы. — Мне тут до утра… Если удастся — обязательно…

— У других хоть с производства навещают… Как, мол, там мать одна живет без кормильца…

Она так и не знала, чем в действительности Витька занимался, что делал… Все документы — трудовая книжка завода, где он будто бы работал — все было легендировано.

— К одной так сам директор приехал… А тут: «умер Максим, и хрен с ним!» Так что давайте! По граммулечке за упокой души…

— Я постараюсь…

— Спасибо. Директора уж я, конечно, не жду, хотя, кто знает…А вдруг?! — Она замялась. — На всякий случай я оставила на двери записку…

— Что ж разумно…

Генерал Скубилин , наносящий визит матери агента уголовного розыска…

«Скорее мир перевернется…»

Николе, валявшемуся на грязных нарах, выкручивавшемуся в сложных ситуациях, презираемому своими и чужими, время от времени напивавшемуся в одиночку, была доступна высокая светлая радость — знать, что он разыскал очередного убийцу, успевшего поверить в свою безнаказанность, и перехитрил его !..

«А, собственно, почему бы и нет ?! Могли бы прислать венок и цветы… — Игумнов раньше не думал об этом. — Кто, собственно, такой, Скубилин, что не может позвонить матери агента и выразить соболезнование?!»

***

Настроение генерала Скубилина был напрочь испорчено поздним звонком заместителя министра. Приказ, отданный в форме дружеского совета, следовало неуклонно выполнять.

«Самому разобраться с разбоем в электропоезде…»

«Даже укрыть не могут!.. — Жернаков был предельно откровенен. — Чем жестче мы будем, тем больше у нас шансов устоять. Иначе на нас повесят всех собак …Разберись и сразу прими меры. В шею. Сразу. Грязной метлой…»

Было непонятно, как в Министерстве узнали о незарегистрированном разбое по Каширскому ходу… Какие грядут последствия…

Едва замминистра положил трубку, генерал Скубилин связался со своим дежурным.

— Что у тебя на вокзалах?

Начальник Московского транспортного Управления не здоровался, не представлялся. Резкий высокий фальцет нельзя было спутать.

Дежурный от неожиданности как обычно на секунду потерял дар речи, потом принялся частить:

— Пока все тихо, товарищ генерал! Небольшой пожар в магазине с электроникой на Каширском направлении… Сейчас он ликвидирован. В Рязани на перроне взломали палатку. На место вышла оперативная группа…А так по большому счету …

Скубилин коротким вопросом сразу поставил его на уши:

— Ты обстановкой владеешь?!

Дежурный замялся.

— Да или нет? Не слышу!

Мучитель был опытный.

— Да.

— «По большому счету…» Оно всегда тихо, если уши заткнуть! Ты на службе и ничего не знаешь! А я дома и знаю!

— Слушаю вас, товарищ генерал!

— Укрытый от регистрации разбой у тебя! В курсе?

— Нет…

— В электропоезде!

— Я сейчас узнаю…

— Ничего не надо узнавать! Бери машину и срочно гони сюда . Хотя нет, не надо. Я сам. А ты — на телефон… Еще раз срочно обзвони вокзалы. Накрути хвосты! Министерство уже начало проверку. Если что найдут — я тебе первому голову оторву! Понял?

— Есть, товарищ генерал!

— Что ты понял?

— Мне первому головы не сносить…

— Всех обзвони и транспорт к подъезду. Прямо сейчас.

Машина за Скубилиным пришла быстро.

Генерал уже дожидался её у подъезда.

— Давай по вокзалам… — Он сел рядом с водителем.

— Понял…

Водитель был обстоятельный, немногословный. Умел держать язык за зубами. На долгом веку своем перевидал много начальства, понимал с полуслова. Сразу погнал на Белорусский.

Вокзал был к дому ближе других.

Ехать было недалеко.

Ночной Ленинградский проспект был почти пуст. Доехали быстро.

Скубилин вышел из машины недалеко от входа в уже закрытую станцию кольцевого метро, дальше пошел пешком.

На тротуаре, несмотря на поздний час, не прекращалась мелочная торговля. Торговали водкой, свежим хлебом, дешевой дорожной снедью. Неумолкавшее вокзальное радио передавало сообщения о поездах…

Высокий, холеный, в щегольской куртке Скубилин прокладывал себе дорогу среди многочисленных бомжей, таксистов, людей кавказской национальности. Тут и там мелькали испитые физиономии дешевых вокзальных девок.

Скубилин прошел в вокзал.

Внутри был полный порядок. В зал для транзитных пассажиров впускали по билетам. Сержант — средних лет, энергичный здоровяк с медалью — ветеран Чеченской войны находился здесь же.

Едва Скубилин появился, сержант мгновенно его заметил, замер по стойке «смирно».

Приблизившись строевым, отрапортовал по форме. Охранник сбоку тоже вытянулся.

Скубилин не заблуждался на их счет — его тут ждали.

Дежурные по Управлению, посылая машину начальству, сразу оповещали Белорусский.

— Приготовь постовую книжку…

Сержант уже держал её в руке.

— Вот, товарищ генерал.

Скубилин сделал отметку о проверке несения службы.

Холодно кивнул, прощаясь.

Идти по залам не имело смысла. Дальнейшее было вполне предсказуемо.

Пока он выйдет на перрон, сержант поставит в известность соседние посты и командира отделения. Через несколько минут о его прибытии будет оповещен весь дежурный наряд. А сам дежурный тут же сообщит о визите соседям на Киевский , Савеловский, Рижский…

Садясь в машину, Скубилин приказал водителю:

— Давай по Садовому Кольцу прямо…

***

Мимо Министерства внутренних дел махнули дальше, на Валовую. К Павелецкому.

Скубилин высадился на площади, пустынной улицей, у музея «Траурный поезд В. И. Ленина», не заходя ни в какие залы, открытым полуэтажом прошел на перрон.

Он так и не нашел ответа на мучивший его вопрос.

«Кто мог сообщить в Министерство, что на вокзале разбой… И что именно в электричке. И что его не зарегистрировали! Кто же этот верный человек, что сообщил Жернакову…»

Генерал Скубилин не долюбливал Линейное Управление по Каширскому ходу. О его ссоре с тамошним начальником ходили скандальные сплетни.

Все было известно всем в мельчайших подробностях.

Нынешний начальник много лет назад был у него, у Скубилина — личным шофером, адъютантом, денщиком.

«Пацан прибывший в столицу откуда-то из глухомани — со станции Поназырево, только что демобилизовавшийся из Армии…»

Долгое время тот входил в генеральскую семью как свой человек.

Возил дочку шефа сначала в школу, потом в институт. Оказался способным: между дел заочно закончил с красным дипломом Академию МВД. С помощью генерала сделал стремительную карьеру. Получил отдел, а затем и Линейное Управление. Подполковника…

Однако стоило креслу под Скубилиным зашататься, как его протеже немедленно поменял свои привязанности. За предательство соперник пообещал ему место своего заместителя и тот согласился.

Теперь он был вместе с врагами Скубилина и Жернакова.

«Мог и нарочно свинью подложить… Например, дал команду не регистрировать разбой и сам же стукнул в Министерство. Подчиненные его не выдадут. Их, конечно, накажут. А он к ближайшему празднику не только снимет взыскания, но ещё и выпишет материальную помощь…»

Несколько мрачных личностей — обычная публика железнодорожных станций и морских портов — потянулись навстречу, скользнули по нему обостренными взглядами.

Менты и воры быстро находили здесь друг друга.

Скубилин был без вещей и, следовательно, не был пассажиром.

Из осторожности участники ночной вокзальной жизни ускорили шаги.

Мимо висевших на стене телефонов-автоматов с оборванными трубками, генерал направился повернул в сторону дежурки.

«Интересно, кто у них дежурит из розыскников?..»

В технике укрытия заявлений существовало четкое распределение обязанностей. Непосредственно этим занимались сотрудники уголовного розыска. Дежурных старались не вмешивать. Те были людьми официальными, потом заявители всегда могли на них указать…