Читать интересную книгу Власть ножа - Валерий Ефремов

- Это ваш директор. Охранник с полминуты выслушивал свое начальство. Хорошо, Аркадий Ефимыч. Все будет в лучшем виде. - Он обернулся к окружавшим его сановникам. - Пойдемте, товарищи. Директор разрешил занять его кабинет. - Одного кабинета будет мало, - вмешался Семен Коржиков. Нужны ещё как минимум две комнаты для работников оперативных служб. Сделаем, - теперь уже вполне подобострастно кивнул прежде суровый охранник и потряс при этом связкой ключей.

Фарида 24 июня, понедельник: вечер

Когда она увидела гаишника, махнувшего ей палкой, то первой мыслью Фариды было - а ведь у неё нет никаких указаний на этот счет. Ни от Угря, ни от Бархана. Она всегда была прекрасным исполнителем, дотошно, в деталях, следуя наставлениям человека, которого обожествляла. А Бархан, в свою очередь, считал, что, поскольку женщина эта - чрезвычайно смышленая и прожила с ним бок о бок немало лет, то ни в каких особенных подсказках не нуждается. И здесь он ошибался. Фарида не знала и не понимала слишком многих вещей, но, как восточная женщина, боялась докучать своему повелителю глупыми бабьими расспросами. Фариде не только никто не сказал, что делать, если её попытается остановить на украденном джипе гаишник, но Бархан ни словом не обмолвился и о том, следует ли брать с собой оружие. Фарида самостоятельно положила в сумочку "магнум" сорок пятого калибра - разве оружие когда-нибудь бывает лишним? Пару недель назад она из этого ствола с одного выстрела вышибла мозги менту, выследившему самый первый тайный офис можайских. Значит, хорошая пушечка. А от добра добра не ищут. Эту поговорку Фарида знала, а что использованное огнестрельное оружие не стоит применять дважды - нет. Она решила тормознуть и дождаться гаишника, поскольку видела, что его напарник сидит за рулем "форда", и, если не остановиться - погони не избежать. К тому же её подельников, выскочивших из джипа в масках, гаишный лейтенант, стоя за углом здания, явно не видел. Он вообще не мог видеть, что она останавливалась у банка на запрещающий знак и просигналил ей полосатой палкой, скорее всего, в надежде подзаработать. Ну что ж, Фарида скажет, что оставила документы дома и даст летехе пятисотрублевую купюру. Будет мало - откупится стодолларовой банкнотой. Ну, а в случае чего - нажмет на акселератор, потому она ожидала гаишника, не вылезая из машины, хотя и заглушила мотор, чтобы излишне не нервировать мента. Гаишник обошел машину вокруг и увидел улыбающуюся ему из окошка молодую симпатичную девушку восточной наружности. Он ей откозырял. - Ваши документы. Понимаете, лейтенант... - Фарида вместо прав протянула офицеру, как и планировала, пятьсот рублей. Но он её жест по достоинству оценить не успел, поскольку в этот момент резко повернул голову в сторону банка, откуда раздалась автоматная очередь. Фарида, поняв, что произошло неладное и непредвиденное, тут же завела двигатель и ударила по газам. Это, вероятно, стало её ошибкой. Если б она оставалась на месте, гаишники фактически вынуждены были бы мчаться к месту стрельбы, но здесь у них появилась другая цель. Тем более что преследовать одинокую девушку выглядело более безопасным мероприятием, чем ввязываться в перестрелку. И за это их никто не осудит - в конце концов, они борются с нарушителями закона именно на дорогах. Лейтенант махнул рукой напарнику, и вскоре "форд" сел на хвост "чероки". Фарида вырулила на Можайку и устремилась в сторону области. "Форд" проделал тот же маневр, явно прибавляя в скорости и уже находясь метрах в ста от "чероки". Фарида ещё сильнее вжала в пол педаль акселератора. Сирена гаишной машины очищала дорогу от постороннего транспорта и преследователям, и преследуемой. Когда Фарида приблизилась к МКАД, то поняла, что из города ей не выбраться - перекрывая Можайское шоссе, стояли две патрульные милицейские машины, рядом с которыми расположилось несколько автоматчиков. Видимо, уже вступила в действие ментовская операция "Перехват" или "Сирена", шайтан их там разберет! Она развернулась прямо на середине Можайского шоссе и устремилась в сторону Центра. Но гаишный "форд", было поотставший, в ответ на её маневр двинулся прямо на "чероки". Они ехали по одной полосе навстречу друг другу, не петляя и не сворачивая. "Ну что, менты, - почти вслух говорила Фарида. - У вас служебное положение, какой ни на есть оклад, возможность карьеры, наверно, семья, дети. А у меня - ничего. Выбор один - смерть или воля". За десять метров до возможного столкновения "форд" свернул на соседнюю полосу и сразу оказался далеко позади. Что дальше? Она уже на Кутузовском. Теперь свернуть в какую-нибудь боковую улочку, бросить тачку и затеряться в толпе? Ан, нет. Откуда ни возьмись, появились и сразу же прицепились за ней два милицейских "форда". Где лучше уйти от них? Пожалуй, в арбатских переулках. Она рванула к Бородинскому мосту, но стало очевидно, что менты предугадали и этот её маневр. Весь мост перегородили два КамАЗа.

Фарида резко сбавила ход, озираясь по сторонам и пытаясь найти хоть какой-нибудь выход. Ее внимание привлек стоящий у тротуара автобус с пассажирами - видимо, его шофер получил от гаишников команду прекратить движение, как и остальные водители, на свое несчастье оказавшиеся в этот момент на Кутузовском проспекте. Фарида свернула к автобусу. Выскочив из джипа, бросилась к кабине водителя. - Открывай дверь, сука! - крикнула она, потрясая выхваченным из сумки пистолетом. Шофер, молодой амбалистый мужик, мгновенно покрывшись крупными каплями пота, повиновался. - С другой стороны открой дверь, придурок! Со мной поедешь! Пассажиров не выпускать! Через секунду она уже сидела в салоне водителя, наставив на него "магнум" сорок пятого калибра. - Разворачивай и дуй из Москвы. На полной скорости! Пассажиры в автобусе, уразумев в чем дело, подняли истошный визг, но Фариде не было никакого дела до их проблем. Ей сейчас хватало своих.

Налетчики 24 июня, понедельник: вечер

Бархан в один из прихваченных с собой громадных пластиковых пакетов уже запихал все, что нашел за стойками у кассиров. В операционном зале бабок оказалось не густо, но главная надежда была на банковский сейф и выкуп за заложников, за которыми налетчик сейчас внимательно присматривал. Но те вели себя очень смирно под наставленным на них автоматом Бархана, и он все чаще косил глаза на выход из банка. Там дежурил Витя Перышко фигура, по мнению Бархана, в их команде совершенно случайная, и взял этого пацана Угорь, наверно, только потому, что не хватало надежных людей. Фольтики с перышком этого Вити, если придется туго, никого не выручат, а опыта у парня хотя бы в простых гоп-стопах вообще никакого, не то что в налетах на солидные фирмы. Однако у Бархана ни на секунду не возникло чувство сожаления, что он ввязался в столь рискованное предприятие, которое к тому же с самого начала пошло через пень-колоду. Он - профессиональный вор, причем с малых лет. Бархан осознанно выбрал это ремесло, которому риск, порой смертельный, сопутствовал неизбежно. Он ни о чем не сожалел и ничего не боялся. Вот только Фарида... Странно, что именно сейчас, в чрезвычайно драматические минуты налета, Бархан вдруг начал осознавать, насколько привязан к этой молодой женщине и как на самом деле она дорога ему. Нет, он понял это ещё раньше, когда увидел, что её краденый джип тормознул гаишник и Фарида почему-то решила остановиться. Как-то она сейчас... Но где же Угорь с Селезнем? Почему они так долго возятся?.. Бархан посмотрел на трупы охранников и подумал о том, что вынос тел за пределы банка должен угнетающе подействовать на ментов и они будут более сговорчивыми при определении суммы выкупа. - Эй! Ты и ты, - указал он дулом автомата на двух мужиков помоложе и покрепче... Витя между тем бубнил в рацию написанный Угрем на бумажке текст. Он читал его строго, без всяких отклонений, какие бы вопросы ни задавал ему мент, ведущий с ним переговоры, что чрезвычайно раздражало последнего. Наконец рация умолкла, и Витя вытащил из кармана паспорт девушки, которая несомненно являлась его Единственной. Он уже сейчас хотел узнать о ней возможно больше. Итак, как же зовут Женщину, завещанную ему Судьбой? Ага, Вера. Вера Шигарева...

В кризисном штабе 24 июня, понедельник: вечер

В кабинете директора режимного предприятия Аркадия Грабовского, где расположился кризисный штаб по освобождению заложников, было весьма шумно. Постоянно несколько человек вели переговоры по телефону и рациям, люди в штатском, милицейской форме и камуфляже возбужденно входили и выходили, а иногда кто-то вбегал, можно сказать вкатывался, в помещение и выкрикивал самую последнюю новость. Только одному человеку, казалось, не было никакого дела до царящей вокруг суеты - Иннокентию Трофимовичу Шигареву. Он размышлял о том, почему его дочь - такая одинокая и такая несчастная. Отчего ей все не нравится в этой жизни? Конечно, окружающую их действительность раем на земле не назовешь, но другие же люди приспосабливаются к ней. Многие из них преуспевают и вполне счастливы. Может быть, он Веру как-то не так воспитывал? Но ведь не скажешь, что она выросла папиной дочкой. Вера - очень самостоятельная девушка и умеет за себя постоять.