Лавиния, швырнув на землю пустой кубок, подскочила к Игрру и схватила его за руку.
— Идем!
— Нет! – сказал тот, вырывая руку. – Я же сказал!
— Как смеешь! – зашипела она. – Ты знаешь, кто я?
— Насрать! – сказал Игорь.
Он произнес это на неизвестном мне языке, но, странное дело, мы обе поняли.
— Ты! – задохнулась Лавиния. – Лупа!
— Сама лупа! – не замедлил Игорь. Я аж подскочила. Лавиния – сука! Зачем она так сказала? Пришлым нельзя это говорить!
Лавиния взвизгнула и выхватила кинжал. Я вскочила, но опоздала: лезвие сверкнуло в свете костра. Я закричала, но когда подлетела, Лавиния лежала носом к земле, а Игрр, сидя на ней верхом, выкручивал ей руку.
— Вот ведь, блядь! – сказал, отбрасывая кинжал в темноту. – Могла порезать!
Он опять сказал это по–своему, но я догадалась о смысле слов.
На мой крик сбежались «кошки». Игрр встал и освободил дочь понтифика. Та поднялась, явив всем мятое лицо и испачканную землей тунику. Я ощутила, как меня охватывает бешенство.
— Ты пыталась убить пришлого! Без всякой причины. За это полагается смерть. По возвращению в Рому, я доложу претору, и тебя казнят!
— Не докажешь! – скривилась Лавиния. – Суд не поверит!
— Ты дочь верховного понтифика, – согласилась я. – Но твоей матери здесь нет. Зато есть «кошки», и любая с удовольствием тебя зарежет. В Роме мы скажем, что это дело рук сарм. Если хочешь жить, уезжай! Немедленно!
— Ты пожалеешь! – взвизгнула Лавиния, но лицо ее выдало страх. Я не шутила, и она это поняла. Опустив взгляд, она побежала к коням, и спустя короткое время в ночной тиши послышался одинокий топот.
— Идите спать! – приказала я девочкам. – Хватит на сегодня! Игрр ляжет в моей палатке.
«Не хочу, чтоб из-за него дрались!» – хотела добавить я, но удержалась. Пришлому этого не нужно знать.
Воины рассосались. Игорь направился к моей палатке. Присев у входа, он стащил сандалии и скрылся внутри. Я, успокаивая сердцебиение, прошлась по стоянке. Девочки или спали, или притворялись спящими. Часовые несли службу. Я направилась к себе. У входа в палатку сняла сапоги и пояс с оружием. Забросила это в ближний от входа угол. В случае тревоги окажется под рукой. Затем на четвереньках вползла внутрь.
Дыхания Игрра не было слышно. «Спит! – успокоилась я. – Вот и хорошо!» Я замерла, пытаясь разглядеть, где он устроился, чтобы лечь в стороне, но в этот момент сильные руки схватили меня под мышки. Я ойкнула и попыталась высвободиться, но он оказался сильнее.
— Тихо! – раздался шепот. – Всех перебудишь.
Я замерла. Горячие губы коснулись моего лица и заскользили по нему. «Что он делает?» – испугалась я, но тут его губы отыскали мои, его язык проник мне рот и затрепетал там. Волна неведомого удовольствия накрыла меня. Я ощутила, как тело мое обмякает. Его руки погладили меня по спинке, затем скользнули ниже. Ухватив за подол туники, он потащил ее вверх, и я невольно подняла руки, помогая. Снятая туника полетела в угол. Затем пришла очередь штанов. Он запутался в шнурке, стягивавших их, и я развязала его сама. Штаны последовали за туникой. После чего меня обняли, и я обнаружила, что Игрр без одежды. «Он меня ждал! – поняла я. – Мог ведь замерзнуть. Ночи прохладные…»
Эта мысль пришла и исчезла. Он стал гладить меня – бережно и ласково, и волна блаженства прокатилась по моему телу. Его губы снова нашли мои. Затем наши тела слились, и я разом перестала о чем-либо думать…
Глава 5
Пробуждение было необыкновенным. Открыв глаза, Виталия обнаружила, что голова ее покоится на мускулистой руке, а сама она прижимается к горячему мужскому телу. Ничего удивительного, что жмется: ночи в степи в это время года стоят прохладные. Под тонкой попоной или плащом не очень согреешься. Девочки стараются спать вместе, но при этом они одетые, а не голые, как Виталия сейчас. Но ведь тепло!
Дыхание Игрра щекотало ей щеку. Какое-то время Виталия лежала, улыбаясь и вспоминая произошедшее ночью, затем вздохнула и отбросила попону. После чего попыталась встать.
— Куда? – раздалось сзади, и сильная рука опрокинула ее обратно. Виталия от неожиданности взвизгнула. Его губы, приникшие к ее губам, заставили ее умолкнуть, а затем они вновь стали одним целым. В этот раз он ласкал ее нежно, не доводя до страстного крика, но это было не менее приятно, чем ночью – даже лучше. Словом, из палатки она выбралась уже после рассвета и слегка помятая.
Турма давно встала; «кошки» копошились у коней и костра, ожидая, пока согреется вода, припозднившегося декуриона они встретили понимающими улыбками. Виталия сделала безразличный вид. Подумаешь! Она не заставляла Игрра ее ласкать, он сам захотел. Она лишь взяла его в свою палатку, остальное – его желание.
Она успела умыться и позавтракать, когда из палатки выбрался Игрр. Турма немедленно уставилась на пришлого. Игрр не обратил на эти взгляды никакого внимания. Позевывая, двинулся к озеру, умылся и направился к костру. Дежурная воин протянула ему хлеб и испеченные в золе куриные яйца. Он поблагодарил и устроился рядом с Виталией.
— Черствый! – скривился, куснув хлеб.
— Пекарен здесь нет! – сказала Виталия. – Скоро останутся одни сухари.
— Мука и закваска имеются?
Виталия кивнула. Закваску привезли вместе с припасами – наверное, положили впопыхах. В походе хлеб не испечешь.
— Яйца и сало я видел, – продолжил он, – сковородки – тоже. Вечером испеку вам блины.
Воины у костра, не сговариваясь, уставились на Игрра. Каша, приготовленная пришлым, пришлась им по вкусу.
— Что такое блины? – спросила Виталия.
— Ну… – он задумался. – Хлеб такой. К нему бы еще коровье масло…
Он вздохнул.
— Кто учил тебя готовить? – не удержалась Виталия.
— Тетя! – ответил он. – Она растила меня вместо матери. Много работала и приходила поздно. Я готовил ей ужин.
«А служанка?» – хотела спросить Виталия, но удержалась. Пришлые, прибывающие в Пакс, как ей говорили, родом из бедных семей. Служанок у них наверняка нет.
Продолжать разговор она не решилась. И без того на них смотрели во все глаза и ловили каждое слово. Вскоре к костру подтянулись другие пришлые. Они тоже позевывали и прикрывали ладонями рты. Воины встретили их понимающими взглядами. Четверо «кошек» этой ночью время зря не тратили. Значит, и другим повезет…
Завтрак не затянулся. Скоро колонна, разобравшись в привычном порядке, двигалась по степной дороге. Игорь не стал забираться в седло. Привязав кобылку к повозке, составил компанию Олегу.
— Полежу! – сказал, устраиваясь на мешках с сеном.
— Одноглазая замучила? – ухмыльнулся десантник.
— Так! – ответил Игорь, привстав. – Давай разберемся в понятиях. Во–первых, не одноглазая. Глаз у нее есть, просто не виден под складкой кожи. Во–вторых, я не хочу, чтоб о Виталии так говорили.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});