— Простите, но почему здесь стоят растения?
— А, берёзка— непонятно чему обрадовался профессор: —Старая история. Был в институте один кадр (кстати заведовал пятой лабораторией), пытался выращивать растительные компьютеры. К сожалению никак не смог добиться мало-мальски приемлемого быстродействия. Этот экземпляр остался в наследство из него.
Сергей Иванович похлопал ладонью по белоснежной коре и с любовью сказал: —Не просто дерево, а аналог процессорного модуля какие заливают в стены при строительстве. Только слабее раз в двадцать, а про скорость и говорить нечего. Тот кадр всё мечтал о вычислительных лесах. Чтобы каждая травинка, каждый цветочек являлись вычислительными элементами сверхраспределённой стеи. Системные администраторы превратились бы в садовников. Мечтатель!
Ташка спросила: —Что с ним случилось?
— С мечтателем? Лабораторию расформировали как не приносящую практических результатов и не оправдавшую ожиданий. Сотрудников распихали по другим лабораториям, а бывший заведующий сейчас работает программистом-системщиком где-то в Белгороде. В прошлом году вроде бы стал начальником отдела, письмо прислал — говорит продолжает опыты в частном порядке, но пока безрезультатно. Сложно без оборудования и без помощников. Иногда вредно очень сильно мечтать.
У Ташки неожиданно и со страшной силой зачесался нос. Выгадав момент когда научный руководитель отвернётся, девушка с наслаждением почесалась и с целью отвлечь внимание спросила: —Дуб тоже «растительный компьютер»?
— Нет— неожиданно отозвался профессор — Его Римма принесла сразу в кадке. Сказала: для разнообразия. Больше вопросов нет? Тогда идём в лабораторию.
— Что ещё за Римма? — подумала Ташка и вскоре получила ответ на незаданный вопрос.
— Знакомьтесь— представил профессор: —Наталья, будет у нас для начала практиканткой, а там посмотрим. Тринадцать лет, доминанта-плюс. О её дипломном проекте писали в Самарском городском информационно бюллетене. И, кажется, напишут в областном.
— Римма, младший научный сотрудник. Очень перспективная девушка если бы не одна её слабость— охарактеризованная профессором молодая девушка двадцати — двадцати пяти лет приветливо кивнула и помахала свободной рукой. В другой она держала чашку с чем-то горячим, из чашки исходил пар. На столе перед ней лежали планшет, две шутки очков-мониторов, почему-то многофункциональна отвёртка и надкусанный пирог.
— Виталий— сказал профессор — Старший научный сотрудник. Звёзд с неба не хватает, но до спутников на околоземной орбите вполне может дотянуться. Он же, по совместительству, главная Риммина слабость мешающая развернуться её таланту во всю ширь.
Крупных размеров, напоминающий слегка недокормленного медведя — хозяина сибирской тайги, молодой человек сидел в надвинутых на глазах очках-мониторах и что-то активно печатал держа руки сантиметрах в двадцати над столом. Клавиатура была видна только ему одному и со стороны казалось будто парень играет неслышимую мелодию или распутывает клубок невидимых нитей. Выслушав нелестную характеристику профессора, Виталий, сказал мощным басом: —Что вы меня перед новенькой позорите.
Сергей Иванович погрозил пальцем, словно расшалившимся детям и бросил выходя из лаборатории: —Введите пожалуйста Наташеньку в методологию рабочего процесса. Мне надо с Кириенко поговорить насчёт выделения дополнительных мощностей. Второй день от меня бегает окаянный, но сегодня-то не уйдёт.
Профессор вышел и Ташка осталась с двумя научными сотрудниками. Виталий прекратил печатать, развернулся на вертящемся кресле и деполяризовал очки-монитор. У него оказались добрые синие глаза.
— Здравствуй Наташа— произнесла Рима дожёвывая пирог — Я смотрела код твоего дипломного проекта — просто грандиозно сделано!
— Положим не слишком грандиозно— скептически заметил Виталий: —Ты разрабатывала в идеологии равноправных, конкурирующих модулей, верно? Для сущностей подобных твоему «Тигруши» рекомендуется использовать совместную нитевидно-иерарихическую идеологию разработки…
— Нитевидная архитектура в данном случае не эффективна— твёрдо ответила Ташка: —А иерархия и централизация, даже не строгие, даже очень мягкие, всё равно прошлый век.
— Вот значит как— произнёс Виталий, разглядывая её добрыми, синими глазами— Тогда выбирай рабочее место, видишь сколько их свободных.
Ташка спросила: —Кроме вас в лаборатории никого нет?
— Кроме нас— поправил Виталий — Честно говоря наше направление не самое перспективное и приоритетное в последнее время…
Пройдя мимо заваленных всевозможным хламом столов, Ташка остановилась у расположенного немного в закутке, частично закрытого шкафом, с которого также опасно свешивалось устаревшее, поломанное, частично разобранное и находящееся в процессе частичной починки оборудование. Как и прочие столы, выбранный ею был изрядно захламлён. В ответ на вопросительный Ташкин взгляд Римма пожала плечами: —Сгреби куда-нибудь.
Ташка убиралась, а научные сотрудники с любопытством разглядывали её. Что у них, работы нет? — злилась про себя девушка.
Неожиданно Римма спросила: —Профессор рассказывал тебе о лазерах?
— Каких лазерах? — удивилась Ташка.
— Собранных империалистами на совместной японо-индийской исследовательской станции на орбите Марса.
— Так это неправда, их нет?
Римма пожала плечами: —Да кто знает что там есть, а чего нет. ГосБез наверное знает, может ещё космофлот, но и то не факт.
— Профессор любит мотивировать новичков— добавил Виталий — Но ты кажется и без того достаточно мотивирована?
— Достаточно— заверила Ташка.
— В таком случае, младший научный сотрудник Римма— нарочито официальным голосом произнёс Виталий— Прошу рассказать практикантке какие авгиевы конюшни ей придётся разгребрести прежде чем приступить к чему-то более интересному.
Он поляризовал очки-монитор, отвернулся и вскоре гибкие, сильные пальцы снова замелькали в воздухе.
— Слушаюсь— ответила Римма. После чего начала рассказывать и тогда Ташка поняла, что быть практиканткой означает заниматься всей черновой работой в лаборатории. А учитывая, что уже довольно давно в лаборатории профессора Гальтаго должность практикантки оставалась вакантной. Другими словами единственным Ташкиным утешением оставались слова древнего западного философа «всё, что нас не убивает, то делает сильнее». Нужно надеяться, что она сумеет выжить.
Четыре часа спустя научные сотрудники объявили наступление обеденного времи и потащили Ташку в комнату отдыха. У практикантки перед глазами плыли бесконечные последовательности чисел в которых она пыталась отыскать какие-то закономерности или, дай бог, паттерны, чтобы наконец написать сортирующую программу.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});