Вторая проблема — майор Сирота. А вернее его настойчивое желание впихнуть меня в какую-то непонятную банду. Он еще так пространно о ней, этой банде, сказал. Мол, наглые, ведут себя откровенно. На официальную власть, как бы это прискорбно не звучало, положили мужской половой орган.
И вот что меня сильно напрягает. Если уж с точки зрения майора Сироты, который тактичностью не отличается, эти бандиты ведут себя нагло, то что там тогда на самом деле? Полный набор всех статей уголовного кодекса?
И еще интересно… Майор вообще думает обо мне? Ну, какой из меня бандит! Ибо как можно внедриться в преступную группировку? Только если ты сам преступник.
Не знаю, что им, Голдману и Сироте, далось мое лицо, а вернее лицо капитана Волкова, но в остальном я похож на местных криминальных товарищей, как бегемот на балерину. Хорошо, пусть с говором прокатит версия, по которой я типа приехал на гастроль. А остальное? Не знаю вообще ни черта. Да и актер из меня — такое себе.
— Слушайте…– Я задумчиво посмотрел на Цилю, которая не двигалась с места, глядя на меня все тем же коровьим взглядом. — А не хотите прогуляться?
— Хто? Я? — Циля так сильно удивилась, что теперь она напоминала не просто корову, а корову, которой сообщили, будто сейчас она вместо Белки и Стрелки полетит в космос. Вот такой вид был у Цили.
— Ну, конечно. Я — человек в этом городе новый. Ничего не знаю. А Вы мне покажите достопримечательности.
— Ооо…– Циля вытянула губы трубочкой. Видимо, на нее такое неизгладимое впечатление произвела моя образованность. А в частности слово «достопримечательности».
— Ну? Идёмте?
Вообще моя настойчивость, как и желание пригласить эту особу на прогулку, объяснялась просто. Я собирался выпытать у нее максимум информации о реальном положении дел в городе. Потому что майор, конечно, рассказал в общих чертах, но, честно говоря, мне кажется, информацию майора можно смело умножить в несколько раз. Особенно по поводу не очень хорошей обстановки с криминалом.
Цилина мать — вообще вон краденое скупает. Или дарят ей его. Или приносят на перепродажу. Не знаю, как правильно это здесь происходит. Соответственно, девица должна быть хоть немного в курсе. Ну, и опять же, она в городе много лет живет. Точно знает сплетни, разговоры или новости. Они тут все всё знают.
— Идемте. — Затрясла Циля головой и рванула к выходу с такой скоростью, что едва не сбила меня с ног.
Я прикрыл дверь, повернул ключ в замке, убедился, что закрыл комнату, а потом двинулся вслед за Цилей. Думал, пройдемся по набережной, тихо, мирно, спокойно. Ага… Непременно…
Глава 9
Прогулка –дело, возможно, хорошее, и где-то даже приятное, но, как оказалось, в данном случае очень муторное. Для меня конкретно.
Я, к примеру, думал, походим, побродим, поговорим. Вернее, поговорит Циля, а я ее послушаю. Ради этого все и затевалось. Иначе на кой черт вообще попёрся шататься по улице в жару. Еще, как назло, солнце изрядно припекало, и мне пришлось пиджак тащить в руке. Зачем я его только взял? Слава богу, хоть успел перед выходом отобрать тарелку у Цили. Она так ломилась на променад, что едва не утащила ее с собой.
В частности, в предполагаемой беседе с хозяйской дочкой, меня интересовал вопрос, что за новая банда объявилась в их городе и чем она отличается от старых. Потому что оставалась уверенность, майор не был со мной до конца честен. Но нет. Не тут-то было.
Внезапно выяснилось, что всем есть дело до того, «а шо это за такой приличный гражданин» идет рядом с Цилей. И зачем вообще «приличному гражданину» ходить по одному городу с Цилей, «ежли имеются гораздо более достойные варианты».
Именно так заявила первая встреченная дамочка, которая внаглую перегородила нам дорогу. При этом она смотрела на меня со значением, обмахиваясь веером, и несколько раз игриво сдувала упавший на лоб локон. Видимо, себя дамочка относила к тем самым «достойным вариантам».
В общем-то, если целью майора было, чтоб я посветил лицом, его задумка удалась в полной мере. Правда, не совсем в нужном ключе, как хотелось бы. Но тот факт, что мое лицо всего лишь за несколько часов брождения с хозяйской дочкой по улице стало максимально знакомо местным, это несомненно.
Нам все время попадались по дороге люди. Разные. Много. И все эти люди считали своим долгом остановиться, дабы поговорить о чем угодно. О погоде, о природе, о том, что вчера у каких-то там Мануковских на ужин подавали «рибу». Однако при этом смотрели только на меня и многозначительно улыбались Циле.
Я в какой-то момент начал нервничать из-за того, что такими темпами к нужной теме разговора мы с Цилей не перейдём никогда. А потратить несколько часов впустую сильно не хотелось.
У меня вообще сложилось ощущение, что Циля специально потащила меня по самым оживлённым местам. Это было похоже на «смотрины», причем смотрели конкретно на меня.
Не успели мы разойтись с дамочкой, которая игриво стреляла глазками из-за своего веера, как стали центром внимания не менее колоритной особы, лет этак далеко за сорок.
— Родя! Родя, шоб у тебя глаз на пятке вылез! Як глядеть, так разуваться! Ты на шо потащил пузырёк со двора⁈ Зачем тебе спирт? — Самозабвенно надрывалась эта женщина, высунувшись в окно едва ли не целиком. Я не знаю, каким чудом она ухитрялась оставаться в квартире, а не вывалилась из нее прямо на улицу.
Родей оказался культурного вида мужичок, мелкий и плюгавый, который вихляющей походкой очень быстро удалялся в сторону рынка.
— Родя! Падлюка такая… На шо тебе спирт, спрашиваю!
— Струны протирать! — Гаркнул мужик. Причем сделал он это не оборачиваясь и заодно ускорив шаг. Видимо, опасался погони.
— Какие струны⁈ Ты ерзаешь по обуви счеткой!
— Струны души! — Снова крикнул мужик своей благоверной, а я так понял, это была именно благоверная, и от греха подальше свернул в ближайшую подворотню.
— Вот падлюка…Вы гляньте люди добрые, шо делается…
В этот момент тетка заметила Цилю и, соответственно, меня. Она резко замолчала, уставившись на нас с выражением крайнего любопытства на лице, а потом подозрительно ласковым голосом спросила:
— Циля! Циля, а шо это за товарисч? И где ты отхватила такой сладкий кусок пирога?
— И вам доброго денечка, Роза Леопольдовна. — Моя спутница кивнула тетке, а потом зачем-то повисла на моей руке. В полном смысле этого слова. Просто хапнула меня за локоть и прижалась бедром. Хотя, до этого мы просто шли рядом и я категорически хотел, чтоб расстояние между нами ни в коем случае не сокращалось.
— Циля, таки где раздают такие подарки? — Тетка оказалась очень настойчивой.
— Роза Леопольдовна, я таки не спрашиваю, откуда у вашей Римы взялося то роскошное колье у прошлом го́де?
— Тю…Таки спрашивай. Кто мешает? И знаешь, шо я, тебе скажу. Откуда я знаю иде моя Рима взяла то роскошное колье! Ее Лёник молчит об этом под следствием уже почти год! Товарисчи из милиции тоже хотели бы знать. Так шо насчет твоего кавалера? Лёника выпустят не скоро. Боюся, моя Рима без пяти минут одинокая женсчина.
— А это наш новый жилец, Роза Леопольдовна. — Голос Цили буквально сочился мёдом и патокой. — Так шо, неха́й ваша Рима ждёт своего Лёника.
— Ой, тююю… — Тетка фыркнула недовольно и тут же переключилась на проходящего мимо дядечку. — Николай Матвеевич! Какое счастье, шо вы тут идете. Буквально вчера ваша собака укусила моего Родю. Шо мы будем с этим делать? Вы должны нам за нервы. Я требую компенсации.
Дядечка, в отличие от этой особы, смотрелся очень культурным человеком. Он был одет в светлые, с идеальными стрелочками, брюки, белую рубашку, и на самом деле тащил на поводке собаку. Породу собаки определить я бы не взялся. Мне она напоминала сильно волосатого мопса чуть большего размера, чем положено. Однако, в любом случае, с трудом могу представить, как этот пес кого-то кусает. Бедолага оглядывался по сторонам, трясся, будто у него собачий Паркинсон, и не иначе как от страха, каждую минуту останавливался, дабы задрать заднюю ногу.