— Тут! — крикнул сосед.
Тррррррр… — затрещали кусты. Убежал лосенок… убежала лосиха. Кинулся сосед к сети, схватил дрозда. Дрожит весь, руки трясутся.
— Вот… попался… — Зубы стучат у него, словно в мороз.
Зажал дрозда в кулаке, держит крепко-крепко… Не задушил бы!
— Вот… возьми… ниткой крылья ему перевяжи… сумеешь? — бормочет.
Сумею ли? Не знает мой сосед, сколько я птиц переловил, сколько крыльев перевязал! Что же, пусть и не знает!
Перевязал я крылья дрозду, чтобы не так он бился в клетке. Посадили мы его в лукошко с холщовым верхом.
Вот и поймали дрозда. Черного дрозда. Рад сосед. Руки дрожат. Стал крутить папиросу — всю махорку рассыпал. Не слушаются руки. Так уж рад он…
И я рад. Дрозду? Нет! Лосенок — вот почему я рад. И сосед мой не видал лосенка, дрозда поймал. Значит, уйдет теперь отсюда.
— Ну, я пошел. Легкая у тебя рука, — говорит мне сосед. — Повезло мне с тобой.
— А кто ворчал, когда я пришел?
— Что ж, дело такое… — улыбается сосед. А руки все еще дрожат, да и весь он трясется словно в лихорадке.
Эх и рад же он дрозду! Ну, словно невесть что получил — так рад.
«А вдруг он и завтра сюда придет? — мелькает у меня мысль. — Придет и увидит лосенка. Как же тогда?»
— Завтра за другим придешь? — спрашиваю. Нужно же мне узнать, будет ли он здесь по вечерам еще сидеть иль нет!
— А зачем? Второго дрозда здесь нет, некого ловить больше.
— Может, рыбку поудим? — смеюсь. А сам думаю: «Не придет он больше, не придет… А я приду…»
— Какая тут рыба! Решетом ее только ловить или штанами. Нет здесь путной рыбы. Мелюзга одна.
Вот и хорошо. Завтра, послезавтра и много, много дней впереди… Я буду здесь один. Может, и лосенка опять увижу. И никто не помешает. «Бинокль не забыть», — мелькает в голове.
— Ну, прощай, — спешит домой птицелов. — Вот я и с дроздом. Приходи по зиме — послушаешь, как он засвистит.
— Плыть-плыть-плыть? — смеюсь.
— А что ж? Плохо ли…
Гребень буйвола
На лугу, поросшем высокой, сочной травой, пасется стадо буйволов. То и дело они обмахиваются хвостами, стараясь освободиться от садящихся на них мух, оводов и слепней, чуть не тучами носящихся в воздухе. Иные даже по земле валяются, раздраженные назойливыми насекомыми. Ничто не помогает. А тут еще и клещи, присосавшиеся к коже. Чешется, зудит кожа.
Мучаются бедные животные. В воду залезают чуть ли не по уши, но и это помогает мало. Да и не пробудешь весь день в воде.
Стайка небольших, скромно окрашенных птиц, величиной со скворца, пронеслась над стадом. Повернула обратно. Спустилась.
Быстро рассыпаются птицы по стаду, рассаживаются на буйволах. Лазают они по спинам, головам, ногам, не пропускают ни одной части тела буйвола без осмотра.
Эти птицы — волоклюи.
Вон один — сидит на спине буйвола и клювом вскрывает опухоль — гнойник, образовавшийся в коже животного. Птица запускает туда свой клюв и вытаскивает жирную белую личинку овода, другую, третью… Другой волоклюй старательно обшаривает шерсть на груди буйвола и склевывает присосавшихся, налитых кровью клещей. Третьему повезло больше всех. Он нашел ранку, около которой вьются мухи. Спокойно сидит он и склевывает одну муху за другой. Подлетят новые — тем лучше: он и их съест.
Ни один буйвол не останется пропущенным — все будут осмотрены, всех обшарят, в поисках за добычей, волоклюи.
Больно животному, когда волоклюй запускает свой клюв в наболевшие ранки. Но тихо стоят они, даже хвостами не всегда пытаются отогнать назойливых гостей. Они привыкли к ним.
Да и не стоит пробовать — волоклюя не отгонишь.
Вон сел волоклюй на спину лошади, сильно пораненную, стертую. Больно лошади — она вздрагивает, машет хвостом. Все напрасно.
Но не только этим полезен волоклюй.
Смелый с животными, он очень боится человека. Его мгновенное бегство при виде человека — сигнал опасности.
Дикие животные, несомненно, пользуются этим указанием на приближение опасности.
Волоклюй очень и очень полезен крупным травоядным животным. Он освобождает их от массы паразитов кожи. Животные, привыкшие к волоклюю, терпеливо переносят даже те довольно мучительные операции, что он проделывает, вскрывая им опухоли и нарывы.
Зубочистка крокодила
Далекая, знойная Африка…
Ночь прошла, выглянуло солнце, и сразу стало жарко. Проснулся Бегунок, проведший ночь в укромном местечке по соседству с большой рекой. Осмотрелся кругом. Перебрал клювом перышки на груди, в крыльях, в хвосте. Сделал несколько шагов.
Миг — и он понесся, сверкая крыльями в лучах солнца, к реке. Подлетел, повернул и помчался низко-низко, над самой водой, вдоль реки — к ближайшей отмели.
А на отмели жизнь уже кипит ключом. Бегают, посвистывая, кулички разных пород, попадаются и другие птички; иногда мелькнет цапля.
Вся эта птичья компания свистит, кричит, чирикает на разные лады.
Всем нужно позавтракать, кое-кому — подраться. Много у всех дела, и все хлопочут, бегают, суетятся.
Подлетел Бегунок к отмели, опустился. Быстро-быстро пробежал туда-сюда и смешался с птичьей толпой…
Взволновалась вода реки, пошли по ней круги, сильней заплескались волны о песчаный берег.
Высунулась из воды большая, длинная голова крокодила. Плывет он к берегу, чтоб отдохнуть, подремать и погреться на солнышке после охотничьих похождений ночи.
Удачна была охота. Сыт крокодил, и тянет его ко сну.
Медленно выходит — выползает он на берег. Чуть поблескивают его маленькие глазки, тяжело волочится по песку длинный, тяжелый хвост. Глубокие следы оставляют в песке сильные лапы.
Взволновались, забеспокоились птицы при виде чудовища.
Велика пасть крокодила, страшны сверкающие в ней большие белые зубы: миг — и очутишься там. Лучше держаться подальше.
Разбегаются, разлетаются во все стороны птицы. Пустеет понемногу отмель.
Один Бегунок мало тревожится. Он отбежал к сторонке — и только. Стоит и выжидает чего-то.
Вылез крокодил на отмель, выбрал себе хорошее местечко и растянулся на песке. Греется он в лучах солнца, греется и дремлет.
Забегал по песку Бегунок. Все ближе и ближе подбегает он к крокодилу. Обежал его кругом. Раз, другой, третий…
Спит крокодил… Открыта его пасть, поблескивают в ней страшные зубы. Спит крокодил…
Быстро вспархивает Бегунок и опускается ему на спину. Пробежал по ней и даже вскрикнул тихонько от удовольствия.
Много тины и грязи налипло к спине крокодила. Местами она сплошь покрывает те огромные щитки, что плотным панцирем одевают его спину.