Читать интересную книгу Свадьба по приказу, или Моя непокорная княжна - Валерия Михайловна Чернованова

обрамленные ею же бесконечные ряды окон. Длинные балконы, просторные террасы… И все это великолепие в окружении цветущего сада.

— Ваше сиятельство, посмотрите, как красиво! — восхитилась «тетя», веером гоняя по карете воздух. — И как же хорошо, что наша Софушка станет именно Воронцовой! Дальней, но все же родней императорской семьи.

О, боги! Только не говорите, что Андрей с цесаревичем дальние, но все же родственники?

Хреново.

И тут еще надо разобраться, у кого из нас двоих генетика плохая. Софья всего лишь пустышка, а у кое-кого кровь явно с душком.

Наконец ворота отворились, и карета покатила к парадному входу, на ступенях которого стоял мужчина в черном.

«Дворецкий», — определила я.

Несколько раз вдохнула и выдохнула, но так и не смогла успокоиться. Наоборот, стоило выйти из кареты и направиться к ступеням лестницы, охраняемой с обеих сторон каменными орлами, как ноги стали ватными.

Дворецкий низко поклонился, приветствуя гостей, и повел нас через просторный холл к двустворчатым дверям с резными наличниками. Распахнув их и объявив о появлении гостей, снова поклонился.

— Прошу, милостивые господа.

Прежде чем мы переступили порог комнаты, «отец» шепнул мне на ухо:

— Веди себя прилично, Софья. Не позорь меня.

В гостиной, достаточно большой, но загроможденной мебелью, нас встречала статная дама и две девушки. Одна, занявшая позицию за креслом дамы, была навскидку немного старше Софьи, другая, стоявшая от них справа, — еще совсем девочка, лет пятнадцати или даже младше. И только у нее на лице я заметила некое подобие улыбки, а в глазах любопытство. Лица остальных казались непроницаемыми.

Я сразу поняла, что мне здесь не рады.

— Ваше сиятельство, — все-таки заставила себя улыбнуться дама, с напускной благосклонностью взирая на князя. — Княжна…

Стоило ей перевести взгляд на меня, как от благосклонности, пусть и фальшивой, не осталось и следа. Княгиня Воронцова (а судя по внешнему сходству с Андреем, я имела неудовольствие общаться именно с ней) нахмурилась и даже слегка поморщилась.

— Премного благодарны за приглашение, ваше сиятельство, — медово проговорил «отец», едва склоняя голову.

Татьяна дернула меня за руку, требуя изобразить книксен, или как это у них называется. Согнуть колени, в общем, и опустить глаза долу.

Пока я опускалась и опускала, чувствовала, как по мне змеями ползут откровенно враждебные взгляды.

— Софья очаровательная девушка, — наконец снизошла до комплимента княгиня.

Обмен любезностями был обязательным в высшем свете, хоть и явно тяготил эту женщину.

Не знаю, сколько ей натикало, но ее все еще можно было назвать красивой. Пусть черты лица и стали с возрастом резче, подчеркнутые морщинами, но не утратили своей привлекательности и благородства. Каштановые волосы были уложены в простую, но элегантную прическу, а темное платье с воротником-стойкой придавало этой даме еще больше строгости.

— Благодарю, ваше сиятельство, — кивнул князь и улыбнулся.

Молчание. И снова обмен взглядами, от которых меня отвлек уже знакомый голос с ехидными нотками:

— Я бы на твоем месте, девонька, ничего здесь не ел и не пил. Или вон сначала дал попробовать болонке. — Чет, материализовавшийся словно из ниоткуда, вольготно развалился на диване, подложив себе под голову бархатный валик, и махнул рукой в сторону очаровательной собачки, пушистым ковриком разлегшейся у камина.

Псина, будто его услышав, приподняла голову и тихонько заскулила.

Остальные присутствующие хранителя не видели.

— Андрей сейчас подойдет, — вернул меня к действительности лишенный эмоций голос княгини. — А пока предлагаю познакомиться. Это мои дочери. Анна. — Девушка, стоявшая за креслом, шагнула вперед и тоже изобразила некое подобие книксена. — И Наталья.

Младшенькая, слегка покраснев, опустилась в реверансе.

— Очаровательные красавицы, — явно робея перед княгиней, глупо хихикнула Татьяна, за что удостоилась косого взгляда от князя.

Еще вопрос, кто его тут будет позорить.

Княгиня снисходительно улыбнулась и предложила:

— Прошу, ваше сиятельство, располагайтесь. Софья, — мне снова досталась улыбка удава, — присаживайтесь. Хочу послушать о вас, пока Андрей не пришел.

А может, он и не придет?

Было бы хорошо…

Князь устроился на диване, рядом с чертом, которого продолжал в упор не замечать. Я опустилась в кресло напротив хозяйки дома, а Татьяна осталась стоять. Может, ей по статусу не полагалось садиться или еще что, но места ей так и не предложили.

— Расскажите о себе, — попросила ее сиятельство, заставив меня мысленно чертыхнуться.

— Давай, жги, Машка, — благословил меня рогатый. — Только не в прямом смысле слова. Навешай им картофельных шкурок на уши, чтобы отстали.

Навешать им картофельных шкурок на уши… Да запросто!

Нырнув в Софьины воспоминания, я сказала:

— Я родилась и выросла в Вязьме. Батюшка с матушкой весьма пеклись не только о моем здоровье, но и об образовании. Они регулярно выписывали учителей из столицы. До пятнадцати лет у меня была гувернантка из Бритии, поэтому я неплохо владею бритским. И еще лучше говорю на франкском.

Слушая меня, княгиня кивала, почти удовлетворенно, и я даже было поверила, что для нас еще не все потеряно, когда со своего места за креслом подала голос Анна:

— А еще, как нам стало известно, вы неплохо музицируете. Особенно вам нравится этим заниматься в компании мужчин, не так ли?

Начинается…

Ее сиятельство даже не попыталась одернуть нахалку. Наоборот, едва заметно (но все же заметно!) презрительно усмехнулась.

— Мне нравится этим заниматься в любой компании. Хотите, и для вас после ужина сыграю, — ответила я в тон язве.

— Думал, вы больше не садитесь за клавиши. Из-за неприятных воспоминаний, — раздался от двери голос, заставивший меня вздрогнуть.

Холодный, немного насмешливый, пронизанный горечью. Точно таким же был и взгляд Андрея.

Даже не пытается скрыть, что я для него что камень на шее.

— На самом деле я сильнее, чем кажется, и предпочитаю не хранить, а расставаться с неприятными воспоминаниями, — улыбнулась князю.

Холодно и тоже насмешливо.

Чтобы не думал, что я считаю дни до нашей свадьбы.

— А такие уж они были неприятные, раз привели к столь приятному для вас финалу? — продолжала язвить его сестрица.

— Аня, достаточно, — оборвала дочь княгиня. Но как-то уж слишком мягко, почти нехотя.

Вяземский молчал, но судя по красным пятнам на щеках, этот разговор ему очень не нравился. Лицо Татьяны оставалось непроницаемым. Вполне возможно, что ей-то как раз все нравилось.

— Я всего лишь озвучила очевидное, — с притворной невинностью промурлыкала девица.

То есть здесь можно озвучивать очевидное? Что ж, отлично.

— Обо мне вы услышали. А я была бы рада услышать о вас, князь. — Обернувшись к жениху, не спешившему проходить в комнату, проговорила: — Признайтесь, присутствовать при развлечениях цесаревича входит в ваши обязанности или вы тоже так развлекаетесь? С ним на пару. Хотелось бы