Вечерам, собираясь домой, Эверетт заглянул к О'Лири. Физика он застал снимающим показания большого светящегося потенциометра.
- Завтра с утра можно будет приступить к опытам, - сообщил он О'Лири. - Я подготовил партию зрелой шистоцерки.
- О, великолепно, - оживился физик, отодвигая записи. - Как это удалось вам так быстро?
- Надо отдать должное Блеру, организовано все блестяще. В лабораториях имеется саранча самых различных возрастов. Размножение и выращивание ее поставлено безупречно.
- Но чем же тогда объясните вы провал наших опытов? Мы в точности следовали рецептам этого русского профессора.
- Мне кажется, тут дело в неточном определении возрастных групп, подумав, ответил Эверетт. И спохватился:
- Вы сказали: рецепты?
- Ну да. У нас имеются исчерпывающие указания. Даже чертежи аппаратуры, применявшейся профессором Боровиком.
- В материалах этого я не видел.
- Шеф передал прямо мне, в физическую лабораторию... Все уже собрано. Так что можете седлать коня и - марш-марш, галопом!..
Они вышли вместе.
- Я провожу вас, - предложил О'Лири.
- Как тихо, - прислушиваясь к журчанию воды в канаве, заметил Эверетт. Трудно даже поверить, что этот поселок обитаем.
- Общение здесь не очень-то поощряется, - весело заметил неунывающий физик. - К тому же туземцы неплохо вышколены. Апостол держит их в ежовых рукавицах.
- Ежовые рукавицы и комфорт? - Эверетт указал на уютненькие коттеджи. Что же все это значит?
- Кнут и пряник, - рассмеялся О'Лири. - Коттеджи - задаток. Когда осуществятся великие замыслы шефа, все сотрудники станут маленькими князьками. А пока - работа и дисциплина. Дисциплина и работа!
На террасе их встретил Фарук.
- Вы не понадобитесь сегодня, - отпустил его Эверетт.
Молча поклонившись, шофер вышел.
- Ну как, неплохая школа? - физик с наслаждением растянулся в плетеном кресле. - Мне нравится.
- А мне - не очень. - Эверетт нахмурился, вспомнив, что вторично произносит эту фразу. - Будете пить?
- Если не возражаете, что-нибудь покрепче. У нас тут водится неплохой ром.
Действительно, на нижней полке буфета, среди солидного запаса горячительных напитков, Эверетт обнаружил несколько бутылок ямайского рома. Откупорив одну из них и "вызвав" фрукты, он вынес угощенье на террасу.
- Чудесно! - воскликнул физик, приподняв бокал. - Посмотрите, как играет луч в золотистой жидкости. Янтарь, чистый янтарь! А когда пьешь, кажется, что глотаешь частицу солнца.
Эверетт не удержался от иронической улыбки. Видно, увлечения его коллеги несколько шире, чем можно было думать...
- Да, да, да, - мелкими глотками осушая бокал, продолжал О'Лири. - Частицы солнца... Выпьем за Великое Светило, Эверетт. Пейте и передайте мне бутылку. Чего, чего, а рома хватает в Альджаубе...
Рассеянно слушая быстро пьянеющего физика. Эверетт думал о своем. Разговор с Мэй не выходил из головы. Блер вскружил голову бедной девочке, это ясно. Он остался один, совсем один. Единственный близкий человек потерян!
- Э, да вы совсем не пьете, - спохватился физик. - Давайте-ка свою чашу, Выпьем, коллега, выпьем за ваше посвящение в жрецы Неугасимого Пламени!
- Вы пьяны, О'Лири, - послушно подставляя бокал, с улыбкой заметил Эверетт. - Вам не следует больше пить.
- Да, да, - восторженно подхватил физик. - Да, да, да! Я пьян, я совершенно пьян, но не от рома, нет. Неугасимое Пламя струится в моих жилах. Это блаженство, Эверетт, это подлинное блаженство. Когда-нибудь и вы испытаете его. Только нам, адептам великого Заратуштры, доступны эти неземные чувства...
Эверетт оторопело смотрел на своего коллегу: О'Лири преобразился. Огненная его шевелюра вздыбилась над побелевшим лицом, глаза пылали.
- Да, да, да, - все более распаляясь, продолжал ирландец. - Мы преемники мудрых мидийских магов! Наше божество - великий Агура Мазда! Вы не читали древние книги Авесты, Эверетт? Агура - это свет, правда, доброта, знание. Ему противостоит злой дух Ангра Майнью - весь тьма, лживость, злоба и невежество. Это он примешивает яд к растениям, дым к огню, грех к человеку, смерть к жизни...
- Прекрасная легенда, - примирительно заметил Эверетт. - Все это очень...
Но физик положительно закусил удила:
- Это откровение! Да, да, да, откровение, а не легенда! О, вы еще придете к нам. Придете! Или же разделите участь того - молодого, самоуверенного...
- О ком это вы? - насторожился Эверетт.
- Нет, нет, не спрашивайте. Сейчас мне некогда. Я тороплюсь, я должен спешить. Прощайте, Эверетт!
И неугомонный физик, сорвавшись с места, устремился на улицу. Эверетт только пожал плечами. Трудно, очень трудно было ничему не удивляться в Альджаубе.
Пить больше не хотелось. Не зная чем заняться, Эверетт прошел по комнатам, вернулся в кабинет, впервые присел за письменный стол. Знакомая фиолетовая папка привлекла его внимание. "Профессор Боровик - взгляды и опыты"... Мысли унеслись в прошлое. Сорок третий год, совместная англо-советская экспедиция. Волны пеших саранчуков едва не покрывают баллоны автомашин. Тучи взрослых насекомых препятствуют старту самолетов. Как давно это было, как бесконечно давно!
Эверетт раскрывает папку, медленно перелистывает вшитые страницы. Надо отдать должное Блеру, - материал обширнейший. Стенографические записи выступлений, выдержки из невесть каким путем добытых писем, вырезки из журналов. Судя по всему, его советский коллега отнюдь не чурается массовых научно-популярных изданий. Именно в них он излагает свои смелые, граничащие с фантастикой прогнозы. Митогенетические излучения... "Теория камертона"... "Органы настройки" у животных.
Любопытно, чертовски любопытно... А это что?
Он остановился на вырезке из советского молодежного журнала.
Опираясь на ряд опытов, поставленных с применением метода парамагнитного резонанса, Боровик высказывал догадку о самом широком взаимодействии жизненных процессов с полным спектром электромагнитных колебаний. Эверетт дважды перечитал статью, оставляя на полях многочисленные пометки.
Начинались сумерки. Эверетт захлопнул папку, с наслаждением потянулся. Да, это был веселенький денечек. Впечатлений - с избытком, кажется, он сыт ими по горло. Теперь - отдыхать. И прежде всего отгородиться от Альджауба. Где она славная оранжевая кнопка?
Нащупав клавиатуру, Эверетт бросил взгляд в окно. На вершине мрачной, оплавленной закатом башни виднелась человеческая фигура. Сразу забыв про кнопку, он потянулся за биноклем. Ну да, так и есть, это был неистовый ирландец. Скрестив руки на груди, оборотясь лицом к заходящему светилу, О'Лири неподвижно стоял на самом краю уступа. Огненная шевелюра его пылала.
Глава 9
"Так сказал Заратуштра"
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});