недель назад, тайно встречался с Усубалиевым и Кунаевым, — закивал головой Пельше.
— С крушением вертолета тоже темная история, директор аэропорта умер от инфаркта в тюрьме, теперь концов не найти, унес с собой в могилу, — добавил Щёлоков.
— В общем так, нашу девочку переправляем в Москву, под присмотр столичных врачей, так нам всем будет спокойнее. Во Фрунзе командируем Марчина, он непосредственный начальник Лёд, это не вызовет подозрений. Его задача: узнать все подробности произошедшей трагедии, посмотреть на реакцию первых секретарей, пообщаться со всеми свидетелями. У кого есть возражения и дополнения? — Брежнев посмотрел на своих соратников.
— Пожалуй у меня, пусть к Марчину присоединится группа летавшая в Сыктывкар, они вместе работали, результаты совсем неплохие, — предложил Пельше.
— Согласен с вами Арвид Янович, Николай Анисимович распорядитесь насчет группы, пусть сегодня же вылетают вместе с родственниками и медиками, — распорядился Брежнев.
— Разрешите Леонид Ильич? — и дождавшись кивка генерального Итон продолжил, — Лучше если они полетят на военно-транспортном самолете, туда и медицинский автомобиль свободно войдет, да и всем пассажирам найдется достойное место.
Это предложение утвердили единогласно, Пельше пообещал предупредить через свой партконтроль Львову и Трубникова, а Щёлоков всех остальных, проходящих по его ведомству.
Уже после, когда в кабинете остался только Брежнев, старый латыш пыхнув ароматным дымом задумчиво промолвил.
— А ведь нам с Ольгой повезло, она волей-неволей помогает, как например в Коми АССР. Тогда многие первые секретари автономных республик перепугались, до этого чего-то выжидали, а после сами к нам прибежали. Думаю с Туркестаном будет тоже самое, завтра, крайний срок послезавтра, они прибегут, заверят нас в полной поддержке, — стряхивая пепел усмехнулся глава Партконтроля.
— Дай то бог Арвид Янович, надеюсь с нашей девочкой будет всё в порядке, — генеральный не спеша распечатал новую пачку сигарет, на этот раз своих любимых, «Новость».
Пока сознание носителя путешествовало по ближайшим параллельным мирам, мозг контролировал всё вокруг происходящее. Порох всё просчитал верно, его мнимая смерть сразу убивала несколько зайцев. Первое, это заключительная фаза трансформации тела, от которого остались только сердце и желудок. Второе, это конечно алиби, после такого мастерски разыгранного представления смерти, никому в голову не придет связать его, вернее её, с этими чудовищными убийствами (Москве, Крыму и Фрунзе). Третье: оставить принимающую сторону в должниках и виноватых, от этого она станет более сговорчивой, появятся различные «вкусные» плюшки. Ну и наконец четвертое: теперь Ольга всегда может отказаться от невыгодных и не интересных для неё выступлений, сославшись на больное сердце и слабое здоровье. Было конечно и тайное пятое, немного стыдливое: по новой привязать к себе Настю и подруг, которые из-за парней стали от неё отдаляться. Сейчас самое время напомнить, какое они могли потерять сокровище! Конечно немного жестоко, ну и пусть, ей тоже необходима любовь и внимание.
После остановки сердца, для мозга началась настоящая работа. Трансформация главного органа продлится не меньше двух суток, и всё это время нужно имитировать его работу, заодно насыщая мозг кислородом. Для различных анализов, а врачи без этого не могут, необходимо синтезировать человеческую кровь и прочие выделения (мазки будут брать везде, из всех доступных мест). Кожу тоже нужно было подготовить для инъекций, иначе игла не пройдет, согнется на поверхности, а это сплошное палево.
Так всё и оказалось, кровь брали каждый день, из пальца и из вены. Мазки два раза: во Фрунзе и Москве, из всех отверстий. Мало того, в мочеиспускательный канал вставили катетер, из-за этого пришлось немного повозиться, очистить до приемлемого состояния мочу, иначе у врачей возникли бы вопросы.
В самый разгар слияния нанитов с плотью, носителя начали перевозить, возвращать на родину. Вокруг находилась целая куча народа, многие не сдерживали слез, от этого было немного стыдно, но и очень приятно (тайный план начинал действовать).
По прошествии двух суток, органы наконец закончили свою финальную трансформацию, стали квазиживыми, практически неубиваемыми. Пришло время по новой заводить сердце, а для этого имитировать смерть, так как тело было подключено к системе непрерывной диагностики (на груди стояли датчики). На «мертвый» писк системы сбежались все врачи, начали проводить реанимационные мероприятия. Через пару минут сердце забилось, сначала хаотично, но постепенно вошло в ритм, стоящие вокруг вздохнули с облегчением.
По прошествии «контрольных» суток, мозг решил возвращать сознание носителя назад, измененные органы работали без нареканий. Свою задачу он выполнил блестяще, ни у кого не возникло и грамма сомнений, что всё происходит на самом деле, так сказать по настоящему.
Что не говори, а всё таки хорошо вернутся в свое тело. Не знаю по каким мирам «летало» моё сознание (да и летало ли вообще), но то что в половине я была Прохором, это точно. В другой конечно Ольгой, со всеми вытекающими, печальными последствиями. Не поверите, мне до сих пор вспомнить стыдно, что в одном из параллельных миров была замужем! Черт с ними, может это всё привиделось как во сне, хотя такое обилие мелких деталей наводит на размышление.
Открывать глаза и подавать признаки жизни не стала, сначала пообщалась с мозгом, он доложил обо всем произошедшем. Во первых, это трансформация оставшихся органов, которая прошла успешно. Сейчас можно смело отчитаться богине, её задание выполнено, я готова к переброске в тот мертвый мир. Надеюсь она меня к себе ещё вызовет, расскажет более подробно о задании, узнаю что мне там ждать, к чему необходимо подготовиться.
Так, это было во первых, а во вторых: моё драгоценное алиби! Оно по уверению мозга безупречно, не вызывает и малейшего сомнения. Из больницы Фрунзе меня забирала целая делегация, которая специально прилетела из Москвы, на настоящем военном самолете. Такого варианта события я не ожидала, похоже что-то пошло не так, а может руководство решило перестраховаться. Ничего, скоро от Итона всё узнаю, он как никак заместитель начальника КГБ, к тому же представитель Партконтроля.
Прислушалась к своему организму: ничего нигде не болело, сердце работало как часы, а желудок требовал в неограниченном количестве пищу (как никак, а трое суток вынужденной голодовки).
Всё, пора начинать приходить в сознание, дел предстоит великое множество, жаль из больницы завтра не выпишут. Эти эскулапы обязательно устроят какое-нибудь обследование, откачают не меньше литра крови, а под мочу выдадут трехлитровую банку.
Осторожно пошевелилась, затем медленно, как бы через силу открыла глаза.
— Оль, ты меня слышишь, можешь что нибудь сказать? — услышала обеспокоенный голос Катюши.
Вот тебе раз, никак не ожидала услышать подругу, она что,