Читать интересную книгу Религия древних кельтов - Джон Маккалох

Мананнан встречается в циклах о Кухулине и Фионне обычно как правитель потустороннего мира. Его жена Фанд была возлюбленной Кухулина, Диармайд был его учеником в волшебной стране, а Кормак был там его гостем. Даже в христианские времена имя Мананнана встречается в легендах. Король Фиахна боролся со скоттами и подвергся большой опасности, когда к его жене явился незнакомец и заявил, что он спасет жизнь ее мужа, если она согласится отказаться от себя ради него. Она неохотно согласилась, и ребенком этой любви стал царь VIII века Монган, о ком летописец говорит: «Все знают, что его настоящим отцом был Мананнан». Монган также считался перевоплощением Фионна. Мананнана все еще помнят в народной традиции, и на острове Мэн, где можно увидеть его могилу, часть его ритуала сохранялась до последнего времени, где на двух холмах ради него накануне дня летнего солнцестояния клали связки тростника. Баринтус, который направил Артура к счастливым островам, и святой Барри, который пересек море на лошади, возможно, были легендарными формами местного морского божества, родственного Мананнану, или им самим. Его конь имел имя Энбарр («водная пена или волосы»), а Мананнан был «всадником гривастого моря». Возможно, слово «Баринтус» связано с «барр финд» («белоглавый»), и, таким образом, это было прозвище бога, который ехал на Энбарре, вспенивавшем волны, или был сам на волне, в то время как его мифическая поездка через море превратилась в легенду о святом Барри, если такой человек вообще когда-либо существовал.

Мананнану приписывались различные магические предметы. У него были: оружие, которое делало его носителя неуязвимым; меч, ужасавший всех, кто созерцал его; лошадь и каноэ; свинья, которая снова оживала, когда ее убивали; магический плащ; чаша, которая трескалась, когда говорили ложь; скатерть, которая, если ею помахать, порождала пищу. Многие из этих предметов обнаруживаются в многочисленных сказках, и в них нет ничего специфически кельтского. Поэтому нам не нужно вместе с мифологами видеть в его оружии туманные облака или в его мече молнию или лучи солнца. Но их магическая природа, а также тот факт, что Мананнану приписывалось так много колдовства, указывают на мифологизацию этого имени, теперь навсегда утраченную.

Происхождение Луга трактуется по-разному, но описание, которое делает его сыном Киан и Этне, дочери Балора, – наиболее подтвержденное. Народная традиция все еще помнит о взаимоотношениях Луга и Балора. У Балора, грабителя, жившего на острове Тори, была дочь, чей сын должен был убить ее отца, то есть Балора. Поэтому он заточил ее в недоступном месте, но, мстя за похищение Балором коровы, Мак Инели добрался до нее. Таким образом, в итоге Этне родила трех сыновей, которых Балор бросил в море. Одного из них, Луга, Мак Инели спас, а его брат Гавида воспитал. Теперь Балор убил Мак Инели, но и сам был убит Лугом, который проткнул его единственный глаз раскаленным железом. В другой версии Киан занимает место Мак Инели, и ему помогает Мананнан, согласно древним легендам. История рождения Луга испытала влияние сказочных сюжетов, например о девочке, спрятанной отцом, потому что было предсказано, что у нее будет сын, который убьет его.

Луг связан с Мананнаном, с чьей земли он пришел, чтобы помочь Туата Дea против фоморов. Его вид был подобен Солнцу, и благодаря героизму этого блестящего воина фоморы были полностью разбиты. Эта версия, обнаруженная в «Детях Туиренн», отличается от описания в истории Маг Туиред. Здесь Луг достигает врат Тары и предлагает ему услуги ремесленника. От всех его предложений отказываются, пока он не объявляет себя «человеком всех искусств», или самилданахом (samildanach), «владеющим многими искусствами». Нуаду оставляет ему престол на тринадцать дней, и Луг производит обозрение различных ремесленников (то есть богов), и, хотя они пытаются помешать такому удивительному человеку, рискующему собой в борьбе, он уходит, возглавляет воинов и поет свою боевую песню. Завистливого Балора он убивает, бросив в него камнем, и его смерть в тот же день оборачивается поражением фоморов. В этом описании Лугсамилданах является главным патроном божественных покровителей ремесел; другими словами, он главенствует над всей группой богов. Он был также изобретателем упряжи, игры в мяч и искусства верховой езды. Но, как показывает М. Д'Арбуа, самилданах – это эквивалент «изобретателя всех искусств», применяемого Цезарем к галло-римскому Меркурию, который, таким образом, эквивалентен Лугу. Это подтверждается и в других случаях. Имя Луга встречается в ирландском «Лоутх» (Лугмагх), в британском «Лугуваллум», вблизи Стены Адриана, в Галлии в названиях Лугудунум (Лион), Лугудиакус и Лугселва («преданный Лугусу»), и это доказывает, что там поклонялись Лугу. Галльский праздник Лугуса в августе – месяце праздника Луга в Ирландии – был, возможно, вытеснен праздником в честь Августа. Однако не было обнаружено ни одного посвящения Лугусу, хотя изображения и надписи, посвященные Меркурию, изобилуют в Лугудунум Конвенарум. Как было три Бригит, так, возможно, было и несколько форм Лугуса, и два посвящения Луговесу были обнаружены в Испании и Швейцарии, одно из них написано сапожниками из Уксамы. Таким образом, возможно, имя «Луговес» был множественной формой имени «Лугус», а «Луговос», «герой», – значение, придаваемое форме «Луг» О'Давореном. Сапожное дело не было искусством, которому учил Луг, но профессор Рис напоминает, что уэльский Ллеу, кого он приравнивает к Лугу, маскируется под сапожника. Луг, помимо того что он был могущественным героем, был великим кельтским богом культуры, превосходившим всех остальных божеств культуры.

Хронисты приписывали смерти Луга определенную дату, но вместе с тем мнение о его божественности преобладало, и он встречается в описаниях как отец и утешитель Кухулина, который был, возможно, перевоплощением бога. Его высокое положение доказывается тем, что в его честь в Лугудунуме было учреждено галльское собрание, подобно празднику Лугназад в Ирландии. Ремесленники несли на продажу свои изделия на этом празднике бога ремесел, в то время как, возможно, это был также праздник урожая. Был ли это чисто солярный праздник – неясно, хотя профессор Рис и другие настаивают на том, что Луг – это бог Солнца. Имя уэльского Ллеу, «свет», приравнивается к имени «Луг», и то же значение приписывается последнему. Это отождествление спорно и сомнительно, Лугус, возможно, означает «герой». Солнцеподобные черты приписывались Лугу перед битвой Маг Туиред, и это говорит о том, что он был богом Солнца, а солярные боги в других местах, например у полинезийских Мауи, – это также боги культуры. Но следует помнить, что Луг не связан с истинными солярными праздниками Бельтайном и днем летнего солнцестояния.

Хотя наше познание Туата Де Дананн основано на мифических историях и других описаниях, знание о богах континентальных кельтов, кроме некоторых замечаний у классических авторов, происходит из надписей. Но насколько можно судить, хотя названия богов этих двух групп редко совпадают, их функции, должно быть, были во многом подобными, а их происхождение, несомненно, одно. Туата Де Дананн были природными божествами роста, света, сельского хозяйства; их символы и атрибуты предполагали мысль о плодородии (например, котел). Они были божествами культуры, ремесел и войны. Должно быть, в Ирландии было множество и других богов, кроме описанных здесь, хотя некоторым из них, возможно, поклонялись на всей территории Ирландии. Вообще говоря, было множество местных богов в Галлии с подобными функциями, но разными именами, и это, возможно, было верным и для Ирландии. По-видимому, разные имена, данные Дагде, Мананнану и другим, были просто именами подобных местных богов, которые стали известными более других и привлекли к себе имена остальных. Так можно было бы объяснить идентичность Дану и Бригит или то, что было три Бригит. Мы читаем также в текстах о боге Коннахте или Ульстере, и очевидно, это были региональные божества или боги друидов. Происхождение некоторых из этих божеств можно найти в примитивном культе Земли, персонифицированной как плодородное существо, и в культе растительности и духов зерна, и неопределенных духов природы во всех ее аспектах. Некоторые из них все еще оставались почитаемыми даже в то время, когда развился культ более значительных богов. Хотя в Ирландии не было недостатка в почитании животных и божеств, которые имели антропоморфные формы более ранних животных, в материальных свидетельствах их меньше, чем на континенте. Божества культуры, ремесел, войны и явлений природы, должно быть, постепенно обрели определенную индивидуальность, приписанную им в ирландской религии. Но несомненно, что они уже обладали этим до того, как гойделы достигли Ирландии. Строго говоря, подземная область, предназначенная позже Туата Де Дананн, принадлежит только тем из них, кто был связан с плодородием. Но с течением времени большинство представителей этой группы подземных обитателей было уже связано с ростом и увеличением плодородия.