Меня раздирало от противоречивых чувств. Мне хотелось увидеть сестру, обнять её и быть рядом в такой знаменательный для неё день. А с другой стороны меня грызла обида — она ни разу не поинтересовалась состоянием мамы, будто все уже решено и ею лично поставлена точка в этой истории. А ведь еще несколько лет назад мы вместе мечтали о чудодейственном лекарстве, которое придумаем и которое исцелит маму. А теперь у Лани своя жизнь, и в ней нет места ничему грустному, что связывало её с домом.
После практики, я вместо того чтобы готовиться к завтрашним занятиям, сидела с письмом и решала для себя вопрос: ехать или нет. Сестра поступила благоразумно, прислав приглашение загодя и у меня было время, чтобы отпроситься на несколько дней и без спешки добраться до Даэля. Но руководствуясь чувствами так трудно принять правильное решение!
Мое состояние не укрылось от Саами. Соседка видимо собиралась на свидание: она тщательно переплетала косы, не забывая украсить их ленточками и ниточками. Когда Эжен умчалась по своим делам, полукровка кивнула на письмо в моих руках:
— Плохие новости? Ты сидишь какая-то пришибленная.
— Нет, не плохие. Наоборот — сестра замуж выходит.
— Не слышу радости в твоих словах. Это же замечательно.
— Я, наверное, не поеду.
Поймав недоуменный взгляд Саами, пояснила:
— У нас с ней все не просто… Мы поссорились и еще не успели помириться.
— Ну вот и помиритесь на свадьбе. Странная ты. Будь у меня сестра — я бы пылинки с неё сдувала, а ты на свадьбу ехать не хочешь…
— Я хочу. Но я на неё сильно обижена, а она ведет себя так, будто ничего не произошло!
— А может это единственное верное решение на данный момент? Не знаю, что там у вас произошло, но иногда лучше сделать вид, что ничего не случилось, чем бесконечно ковырять старую обиду.
Умом я понимала разумность слов Саами. Но просто сделать вид, что все в порядке… А как же мама? Хотя чего теперь… Лани в свое время не стала учиться на целителя, мотивируя тем, что не чувствует тяги к этому. И мы с ней решили, что целителем стану я. А Лани откроет свой салон женской одежды и будет финансировать мои эксперименты, пока я изобретаю лекарство для мамы. Знаю, звучит глупо, но мы с Лани верили в это. Раньше.
— Рони, у тебя так много сестер, что ты можешь разбрасываться ими?
— Сестра у меня одна. И я её очень люблю, но…
— Никаких но, Рони! Ты её очень любишь и этого достаточно, чтобы принять верное решение. Я вообще не понимаю над чем тут думать?!
Я подавила тяжелый вздох. Да у меня и подарка нет. А на те скромные средства, что высылает мне отец, приличного подарка не купишь. И тут взгляд упал на чешуйку Шустрика, которая лежала на тумбочке. А почему бы и нет? Что там говорил Корвейн? В Аргоне чешуйки продают как талисманы на удачу? Значит, будет талисман.
Мы с Саами погнули не одну иглу, прежде чем у нас получилось в чешуе проделать крохотное отверстие. Через него с трудом протолкнули одну из ниточек Саами. Потом унизали эту нитку бусинками. На мой взгляд очень даже ничего. Жаль, что в Институте нет артефакторов. Я бы попросила заговорить этот талисман на удачу, чтобы уж точно сработал. В отличие от отца, Лани нормально относилась к магии и не считала её чужеродным элементом.
Осталось теперь только получить разрешение у декана факультета. Я видела его только один раз во время торжественного вечера. И вид у него был совсем не добродушный. А что, если он не отпустит меня? Придется топать в учебный корпус, пока еще не вся администрация разбежалась.
Кабинет декана располагался на третьем этаже корпуса. И если на первых двух этажах еще наблюдалось какое-то движение студентов, то на административном этаже, казалось, все вымерли. Мои шаги приглушал ковер и все равно звук шагов был единственным на этаже. Хоть бы муха какая что ли пролетела, разбавить эту гробовую тишину.
Но на мое удивление, на стук в дверь раздалось отчетливое "Войдите". Декан Туаре Мириан поднял на меня взгляд — перед ним на столе лежала стопка документов и я оторвала его от дел.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Слушаю…
Тон, которым декан произнес это слово, скорее означал "принесло тебя на мою голову".
— Шарони Ханани Ирги, студентка первого курса. Я хочу получить освобождение от занятий на несколько дней по семейным обстоятельствам.
— А документы у вас есть, подтверждающие эти семейные обстоятельства?
Я протянула декану письмо и приглашение: открытку с голубками и позолоченными завитушками. Туаре Мириан внимательно изучил "документы", понюхал, мне даже показалось, что он сейчас их на зуб попробует. Зачем-то поковырял пальцем почтовый штамп на конверте.
— В Даэль отправляетесь? Это рядом. Так что три дня вам вполне хватит, чтобы добраться туда и обратно и отпраздновать с сестрой. Если задержитесь на большее количество дней — каждое занятие будете отрабатывать дополнительно.
Декан повернул голову к стене, на которой висело расписание занятий. Поводил пальцем по строчкам, словно желая убедиться, что ничего архиважного я не пропущу.
— Да, три дня, не больше.
Он достал из стола бланк пропуска — без него меня не выпустят из стен городка. Размашисто вывел замысловатую подпись.
Чтобы уложиться в сроки, поставленные деканом, выехать мне предстояло завтра утром. С собой я взяла только единственное у меня имеющееся платье для торжественных случаев. Не забыв про кружевные манжеты и воротничок.
Добраться до вокзала я рассчитывала на экипаже. Прямо за воротами Института располагалась стоянка. Экипажами пользовались не только преподаватели и немногие студенты, получившие пропуск, но и местные жители Торона. Мне повезло — с утра пораньше желающих было немного, и я без проблем наняла одноместный экипаж.
Дорога до Даэля прошла без проблем. Билет я купила с большой скидкой, которая полагалась студентам. На поезде всего-то четыре часа и я на месте. В Даэле также на экипаже добралась до адреса, указанного сестрой в письме.
Дом, перед которым остановился экипаж, был маленьким и будто игрушечным. На карнизе открытого окна сидел серый кот, ветер трепал голубую занавеску, а запах сдобы вызвал у меня самые аппетитные ассоциации. Если я правильно помню, Лани снимала комнату вместе с подругой. Надеюсь, в этом маленьком доме и мне местечко найдется.
Постучав дверным молотком в дверь, я застыла в ожидании.
Лани зацеловала меня еще на крыльце дома. Чуть не задушила в объятиях:
— Рони, я так рада! Я так соскучилась!
Я была смущена таким горячим приемом. Всю дорогу я придумывала себе фразы, которыми мы обменяемся с сестрой при встрече. Я была уверена, что Лани тоже держит на меня обиду, и будет вести себя несколько отстраненно. И сильно ошиблась. Сестра металась по тесной комнатке не зная, куда меня удобнее усадить и что мне первым предложить — чашку чая, горячий шоколад или полноценный обед.
— Лани, успокойся уже! Ты ведешь себя, как будто мы не виделись сто лет, а не один год.
Сестра с усталой улыбкой плюхнулась на кровать рядом со мной:
— Если бы ты знала, Рони… я так боялась что ты не приедешь…
— Вот еще глупости. Выдумала тоже, — я постаралась за напускной небрежностью в голосе замаскировать неловкость: Лани слишком хорошо знает меня.
После обеда и ванны, я решила распаковать свою сумку. Вытащила черное платье и аккуратно повесила его на плечики. Лани, окинула мой торжественный наряд мрачным взглядом:
— Рони, что это такое? Только не говори, что в этом саване ты собираешься присутствовать на церемонии.
— Лани, ты прекрасно знаешь отца. На что-то большее надеяться было бы глупо. Кстати, он будет?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Нет, он отделался письменными поздравлениями. Но я так и думала, так что не удивлена. Но в этом ужасе ты никуда не пойдешь. Я вообще советую сжечь этот траурный балахон и забыть как страшный сон. Мы сейчас с тобой посетим салон в котором я работаю и девчонки подберут тебе самое лучшее платье! Считай это мой подарок на твое поступление в Институт.