— Значит, предложи сумму посолиднее, чтобы уж наверняка. В случае чего я добавлю. Об этом можешь не переживать. Кстати, очень хорошо, что он живет рядом, будешь постоянно держать его на коротком поводке. И то, что мать от них сбежала, нам на руку. Если он ходил к вам, чтобы побыть в нормальной семье, значит, в некотором смысле психологически от тебя зависит.
— Что-о? — изумленно протянула Стефани.
— Ты женщина, мать его приятеля. Эрни наверняка не раз прикидывал, как было бы здорово, если бы и для него ты была матерью. Или даже видел в тебе свою беглянку.
— Ну не знаю…
— А я почти уверена, — безапелляционным тоном заявила Эмма. — Только вот если он слишком честный или очень близкий Кристиану друг, лучше с ним не связываться. Сдаст с потрохами.
— Слишком честный? — повторила Стефани. — Нет, не сказала бы. Даже наоборот.
— Отлично.
— А насчет их дружбы… Это и дружбой-то назвать нельзя. Эрни просто крутился вокруг Кристиана как собачонка, еще когда был ребенком, а Кристиан его вообще всерьез не принимает.
— Тогда начинай его обрабатывать, — велела Эмма. — Акцент делай на материнских чувствах, на тревоге за сына. Это должно подействовать, вот посмотришь.
Стефани в нерешительности нахмурила брови.
— Но мы же не знаем, как на измену отреагирует Кристиан, — пробормотала она беспомощно и испуганно. — А вдруг он… Господи! Даже подумать страшно! Вдруг открутит голову — ей, этому красавцу или, того хуже, обоим? И загремит в тюрьму? Либо на себя руки наложит? Я тогда тоже что-нибудь с собой сделаю… Это уж точно… — жалобным тонким голоском добавила она.
— Дура! — выпалила Эмма. — Еще палец о палец не ударила, а уже всех хоронит, и себя в том числе! Никому он ничего не открутит, положись на мой опыт.
— Откуда ты знаешь? — осмелилась спросить Стефани.
— Когда Кристиан увидит девчонку в объятиях Рубена — из окна машины, на которой его услужливо подвезет, например, к ее дому этот самый Эрни, — то будет так потрясен, что захочет мгновенно подальше уехать и никогда больше Сандру не видеть, — со знанием дела проговорила Эмма. — Она для него ангельски чиста и безгрешна, понимаешь? И вдруг предстанет перед ним совсем в другом свете. Он настолько сильно в ней разочаруется, что поймет: любить ее не за что, она того не стоит. Помается, конечно, я сразу тебя предупреждаю. Без страданий уж никак не обойтись, но это меньшее из двух зол. — Она вздохнула. — И самоубийством он не покончит, будь спокойна. Вешаются, травятся, топятся только те, у кого не в порядке психика, исключительно не совсем нормальные, склонные к самоубийству. По профессии я, в конце концов, психолог. Уж в таких-то вещах разбираюсь. Кристиан — парень сильный.
У Стефани немного отлегло от сердца. Она еще раз прокрутила в голове весь план и нашла его вполне подходящим. Ее губы даже тронула улыбка.
— Вот еще что, — добавила Эмма. — Когда Кристиан вернется домой убитый горем, ты как бы случайно заметишь это и предложишь ему куда-нибудь на время из Нью-Йорка уехать. Допустим, к Бенджамину в Балтимор. Это мой двоюродный брат, помнишь?
— Угу, — промычала Стефани, охваченная новым приступом тревоги.
— Сочиним, что он вдруг занемог, просит, чтобы кто-нибудь приехал к нему и пожил с ним. Бенджамина, разумеется, предупредим. У него там благодать — прекрасный дом на побережье, уют, чистота. Кристиану понравится. В Балтиморе и школу окончит.
Стефани покачала головой, опять теряясь в сомнениях и уже не зная, правильно ли она сделала, обратившись за помощью к Эмме.
— А это обязательно?
— Что?
— Чтобы он уехал в Балтимор?
— Само собой! — проворчала Эмма. — Иначе в скором времени увидится и объяснится с Сандрой в школе.
Стефани растерянно хихикнула.
— А если он не захочет уезжать? Если сразу поймет, что здесь что-то не так и Сандра не способна на измену?
— Это после того-то, как собственными глазами увидит ее с Рубеном? Не говори ерунды, Стефани! Он будет ослеплен негодованием и обидой. И как миленький уедет, даже с радостью. — Эмма засмеялась. — Да не бойся ты, все пройдет как по маслу. Главное осторожность соблюдать и выждать некоторое время. Чтобы ни у кого и мысли не возникло, будто это ты подсуетилась. Понимаешь?
— Понимаю, — со вздохом ответила Стефани.
— Эй, что за настрой? — крикнула Эмма. — Если трусишь или в чем-то сомневаешься, давай оставим все как есть.
Стефани представила, что одурманенный любовью Кристиан женится на своей Сандре, взваливает на себя воз ее проблем, превращается в раба. Он ведь еще и не понял-то, как можно распорядиться жизнью, со жгучей болью в сердце подумала мать. Не соображает, что эта хитрюга сгубит его, собьет с пути… Надо разлучить их, это мой долг. Рискну, доверюсь Эмме. Или до гробовой доски буду жалеть, что упустила шанс, изведусь угрызениями совести.
— Нет-нет, — поспешила ответить она, пока Эмма не передумала. — Я не трушу и не сомневаюсь.
5
— У меня устали ноги, — заявил Джон, дергая сестру за руку и замедляя шаг.
— Ноги? — Сандра в который раз поймала себя на том, что, погруженная в мысли о предстоящем вечере у Адамсов, на брата, пока они бродили по супермаркету, набирая продукты, и теперь, по пути домой, она почти не обращала внимания.
— Я не могу дальше идти, — останавливаясь, с несчастной миной заявил Джонни.
— Ну-ну, совсем ведь немножко осталось, — пробормотала Сандра, обхватывая ребенка за плечики и увлекая за собой. — Вот дом Стиллеров, следующий — Эмили и Майкла, потом с зеленым забором, а там наш. Посчитай, сколько всего остается домов. Один…
Джонни надул губы, покрутил головой, уперся ногами в рассеченный змейкой-трещиной тротуар и опять остановился. Он с самого утра капризничал. С кашей за завтраком насилу управился, читать наотрез отказался, одевался перед походом в магазин подчеркнуто вяло и медленно, точно дразня сестру, намеренно действуя ей на нервы. Мальчик взрослел, нуждался, по-видимому, в чем-то большем, чем могла дать ему семнадцатилетняя Сандра, по сути сама еще дитя.
Она тяжело вздохнула и присела перед братишкой на корточки.
— Ну что с тобой такое, а? Почему ты капризничаешь, расстраиваешь меня?
— Ноги устали, — упрямо повторил Джон.
Сандра вздыхая выпрямилась, прислонилась спиной к каменной ограде ближайшего дома и посмотрела на часы. Без десяти. Ровно в три должна была появиться Стейси — няня, которая иногда присматривала за Джонни.
— Сейчас Стейси придет, а тебя нет.
— Ну и пусть. — Джонни провел по лбу ручкой, демонстрируя, как сильно он утомлен.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});