Читать интересную книгу Том 12. Лорд Дройтвич и другие - Пэлем Вудхауз

— Г-гав, г-гав, г-гав! — тявкнул попугай Билл.

Любой беспристрастный слушатель расслышал бы в его тявканье премерзостный отзвук сарказма, что больно ужалило Генри. Обычно он был не из тех, кто прибегает к рукоприкладству в спорах со слабым полом, — ну, разве что стукнет по голове свою половину, если требуют обстоятельства. Но теперь он отбросил главные принципы всей жизни и тигром кинулся на Джилл.

— Отдай палку!

— Не отдам!

— Э, послушай-ка, знаешь ли… — вмешался Фредди. Генри совсем потерял голову и снова кинулся на Джилл, а Джилл, глаз у которой был меткий, стукнула его палкой, попав точнехонько в висок.

— У-у-у, — взвыл Генри и сел на землю.

И тут внезапно голос сзади произнес:

— Что тут у вас происходит? Здоровяк-полицейский возник из пустоты.

— Прекратить драку! — выкрикнул он.

Эрб, до сей поры молчаливо созерцавший стычку, разразился речью:

— Это она его приложила!

Полисмен взглянул на Джилл. У него был большой опыт службы, и время притупило в нем почтение новичка к дорогой одежде, с каким он приехал из провинции. Одета Джилл была хорошо, но в беспокойную эпоху суффражистских беспорядков полисмена лягали в голень и даже кусали леди, одетые не хуже ее.

На Белгрейв-сквер[26] сердца честны, как и на Севен-Дайлс,[27] но если кто нарушит общественное спокойствие, их надо арестовывать. Взгляд, устремившийся на Джилл, застигнутую на месте преступления с палкой в руках, был суров.

— Ваше имя, пожалуйста? Адрес, мисс?

Неподалеку остановилась девушка в большой шляпе и синем платье, недоуменно глядя на всю компанию. Увидев ее, попугай Билл издал приветственный взвизг. Ура! Вернулась Нелли, и теперь опять все будет замечательно!

— Маринер, — ответила Джилл, бледная, с горящими глазами. — Мой адрес — Овингтон-сквер, 22.

— А ваше, сэр?

— Мое? О! Ах, да! Да, ясно, ясно. Рук. Знаете ли, Ф.Л. Рук. Живу в Олбэни, то-се…

Полисмен записал все в блокнот.

— Послушайте, — закричала Джилл. — Этот человек пытался убить попугая, и я его остановила…

— Не могу ничего поделать, мисс. Вы не имели права бить человека палкой. Придется вам пройти…

— Да вы послушайте! — Фредди пришел в ужас. Под арест его сажали и прежде, но всегда только в день гребных гонок,[28] где аресты, считай, входят в программу развлечений.

— Я хочу сказать!..

— И вы тоже, сэр. Замешаны вы оба.

— Но…

— Прекрати, Фредди, — спокойно перебила Джилл. — Все это абсолютная нелепость, но шумиху поднимать незачем.

— Вот это, — сердечно одобрил полисмен, — правильно.

3

Леди Андерхилл прервала себя, чтобы сделать вдох. Говорила она давно и очень пылко. Они с Дэреком сидели у Фредди в Олбэни, и темой монолога была Джилл. Атаку Дэрек предчувствовал давно и удивлялся только, отчего она не случилась раньше. Весь ужин предыдущим вечером и даже после открытия, что Джилл сидит за соседним столиком с мужчиной, незнакомым ее сыну, леди Андерхилл хранила о будущей невестке мрачное молчание, но сегодня высказалась со всей энергией, вырвавшейся наконец из-под спуда. Она облегчила душу потоком слов, полных долго сдерживаемой враждебности, нараставшей в ней с самой первой встречи в этой самой комнате. Говорила она быстро, потому что торопилась изо всех сил. Городской Совет главного города в избирательном округе на севере Англии решил завтра утром заложить первый камень фундамента их нового муниципалитета, и на торжестве должен председательствовать, как член парламента, Дэрек. Баркеру уже поручили заказать по телефону такси и отвезти депутата на вокзал, а потому беседу могли прервать в любой момент. Вот леди Андерхилл и использовала на полную мощь малое время, бывшее в ее распоряжении.

Слушал Дэрек насупясь и что-то мямлил в ответ. Его мать была бы довольна, знай она, как глубоко затрагивают сына ее аргументы. Маленький бесенок сомнения, досаждавший Дэреку в такси по дороге домой с Овингтон-сквер, не сгинул тем же вечером. Напротив, он подрос и стал еще грознее. И теперь, с помощью союзника извне, превратился в колосса. Дэрек то и дело поглядывал на часы, кляня безвестного таксиста, чье промедление продлевало сцену. Что-то подсказывало ему, что сейчас его спасет только бегство. Он никогда не умел противостоять матери, когда та приходила в воинственное настроение. Она словно бы замораживала все его способности, он не мог ни думать, ни говорить. Другие члены семьи тоже отмечали это качество леди Андерхилл и с горечью обсуждали его в далеких загородных домах, в час, когда мужчины встречаются, чтобы опрокинуть на ночь рюмочку виски с содовой и излить душу.

Высказав все, что она хотела сказать, леди Андерхилл перевела дыхание и начала сызнова. Неоднократное повторение было одним из мощнейших ее орудий. Как частенько острил ее брат Эдвин, любивший грубоватую образность, она сумела бы заболтать и заднюю ногу осла.

— Ты, видно, Дэрек, с ума сошел! Мечтаешь о помехах на решающей стадии карьеры! Такая жена не только не поможет, она станет губительным препятствием. Не виню тебя за то, что тебе померещилось, будто ты ее любишь. Хотя все-таки человек твоей силы воли и характера должен бы… Однако, как я и сказала, я тебя не виню. На первый, поверхностный, взгляд девушку эту, несомненно, можно назвать привлекательной. Лично я не в восторге от такого типа, но, полагаю, она обладает качеством — в мое время его называли наглостью, — которое притягивает современных молодых людей. Могу себе представить, что она с легкостью очарует слабохарактерного недоумка, вроде твоего дружка Рука. Но чтобы ты… Хорошо, нет нужды углубляться в это. Я стараюсь подчеркнуть, что в твоем положении, с карьерой, которая открывается перед тобой — несомненно, через год-другой тебе предложат по-настоящему крупный и ответственный пост, — чистое безумие связывать себя с девушкой, которая позволяет себе дикие выходки. Ее дядя — мошенник…

— За дядю ее нельзя винить.

— … она ужинает с незнакомыми мужчинами в ресторане, на виду у всех…

— Это я тебе объяснил.

— Объяснить ты можешь, но простить такой поступок или сделать его пристойным, безусловно, нельзя. Не притворяйся, ты не считаешь, что помолвленная девушка вправе идти с мужчиной, с которым только что познакомилась, ужинать в «Савой». Хорошо, она была с ним слегка знакома много лет назад. Какая идиллия! Неужели детское знакомство извиняет все нарушения приличий? Меня воспитали в других убеждениях. Не хочу быть вульгарной, но ведь это значит, что девушка ужинает — ужинает, ты подумай! Да в наше время они в такой час давно спали! — с человеком, который подцепил ее в театре!

Дэрек беспокойно заерзал. Часть его натуры требовала подняться и оспорить вопиющую, возмутительную фразу. Но он промолчал. Бесенок, обернувшийся колоссом, был ему уже не по силам. А ведь мать совершенно права, нашептывал тот. Это неприятное, но точное описание того, что сделала Джилл. Он опять покосился на часы и в сотый раз пожелал, чтобы наконец-то такси приехало. Стоявшая у часов фотография Джилл улыбнулась ему. Он отвел глаза, у него возникло странное чувство, что поступает он низко, предает человека, который любит его и доверяет ему.

— Что ж, больше мне нечего сказать, — поднялась леди Андерхилл, застегивая перчатки. — Оставляю тебя, обдумай все. Скажу одно — хотя встретила я ее только вчера, могу тебя заверить, что девушка она ветреная, из так называемых современных девиц, и непременно в один прекрасный день впутается в серьезный скандал. Я не хочу, чтобы она вовлекла в него и тебя. Да, Баркер, что такое? Приехало такси сэра Дэрека?

Длиннолицый Баркер тихонько вошел и почтительно остановился в дверях. На лице у него не отражалось никаких эмоций, разве что легкая грусть, которую, как резонно подсказывало ему чувство приличия, следовало носить всегда, словно маску, в присутствии вышестоящих.

— Такси, миледи, вот-вот приедет. Извините, сэр Дэрек, пришел полисмен с посланием.

— Полисмен?

— С посланием от мистера Рука.

— Ничего не понимаю!

— Я переговорил с констеблем, сэр, — печально сообщил Баркер. — Как я понял, мистера Рука и мисс Маринер арестовали.

— Арестовали? Как это?

— Мистер Рук прислал полисмена и просит вас, если не трудно, внести за них залог.

Блеск в глазах леди Андерхилл разгорелся в пламя, но силу голоса она сдержала.

— За что арестовали мисс Маринер и мистера Рука?

— Насколько я понял, миледи, мисс Маринер ударила кого-то палкой, и их с мистером Руком отвезли в участок, в Челси.

Леди Андерхилл оглянулась на Дэрека, смотревшего на огонь.

— Не совсем удобно, Дэрек, — вкрадчиво проговорила она, — сейчас отправляться в полицейский участок. Ты опоздаешь на поезд.