мы погрузились в автобусы и ехали в сторону очередного портала.
Внимательно его слушал, пытаясь подцепить для себя что-нибудь полезное. Не в плане того, как противостоять нашим будущим противникам, это и так более-менее понятно. Куда сильнее интересует меня вопрос, что полезного и дорогого сможем мы притянуть из того мира, ибо наши финансы уже спели свою последнюю песенку, а нам надо ещё очень и очень много денег.
Требуется хорошее вооружение, амулеты, способные выдержать хотя бы несколько ударов меча или пару-тройку прилётов стрел. Не говорю уже о том, что было бы великолепно заполучить артефакты, что могут прикрыть от враждебной магии. Даже представить страшно, сколько же это будет стоить.
Поэтому и пришлось провести небольшой ликбез со своими подчинёнными. Основная их задача в другом мире — слушаться меня и Толю. Дополнительная — суметь пережить этот поход. Желательная миссия — притащить обратно всё, что можно продать.
Основной костяк «штрафников» повалил в портал нестройными рядами. Никакого намёка на боевое сглаживание и хоть что-нибудь, способное сравниться с этим. Мы же, все двенадцать человек, выглядели в этом плане куда более организованно и гармонично, передвигаясь плотным отрядом.
Первыми в портал вошли мы с Анатолием, остальные уже шагали за нами. Надо же нам определить наши дальнейшие действия, едва мы окажемся в чужом мире. Вдруг тут вовсю заруба идёт землян с жителями этого мира, а мы не сном и не духом об этом.
Тут нам повезло, никакого боя ещё не началось. Сам портал притянул нас в какой-то пустырь, расположенный в самом центре поселения, смахивающего на небольшой городок. Примерно так я и представлял себе место жительства людей в каком-нибудь каменном веке. Залатанные шкурами деревянные и каменные лачуги, куча вони и грязи, десятки удивлённых аборигенов, которые вышли и смотрят в нашу сторону. Вооружены они простенькими заострёнными палками, у некоторых в руках какой-то аналог топоров.
Их даже трогать не хочется, не чувствуется никакой агрессии. Удивительно, почему, в таком случае, тут появился разлом. Не уверен, что здесь может существовать сильный артефакт, который бы его привлёк. Ладно, в любом случае надо быть внимательными.
Уже через несколько мгновений моё внимание привлёк седовласый старик. Очень уж мне не понравилось то выражение лица, с которым он нас осматривал. Есть в нём непонятно откуда появившееся превосходство в собственных силах и предвкушение чего-то важного.
Вот его бы я сразу ликвидировал. Так сказать, от греха подальше, ибо сильно напрягает. Так-то мы ждём команды от наших конвоиров, которые пока что молчат и сами осматриваются.
Уже потом, вернувшись на Землю и подвергнув данную ситуацию аналитике, понял, почему моей интуиции этот старик не понравился. Уж слишком сильно он выбивался из этой картины. Он стоял с голым торсом, поэтому были видны его татуировки, которые покрывали его грудь и руки. А у меня даже не возникло вопросов, откуда у человека в мире с таким уровнем развития появилась возможность нанести себе на тело что-нибудь подобное. Аккуратные и выверенные линии, никаких помарок, геометрически правильные фигуры с картинкой ветвистой молнии около сердца.
Вот этот товарищ и решил, что не стоит отдавать нам инициативу в руки и начал действовать первым. Выкрикнул какую-то гортанную команду, поднял свой посох и указал им на нашего начальника, который оказался в начале строя.
На несколько мгновений мне показалось, что над нами разверзлись небеса. Такого мощного грома я никогда в своей жизни не слышал, а уж что говорить про толщину молнии, которая ударилась в бедного конвоира, а потом пошла по цепочке и поразила ещё пятерых «штрафников». Даже думать не стоит, смогли ли они выжить, тут и так всё понятно.
Абориген, которого я тут же назвал шаманом, причём очень и очень сильным, моментально перевёл посох на следующую жертву и вновь что-то выкрикнул, призывая молнию.
Не стоит думать, что мы стояли и смотрели, как нас убивают. В сторону шамана моментально полетели как заклинания, так и многочисленное метательное оружие, но всё было отражено появившейся перед ним ячеистой сеткой, сотканной из электричества.
— Убить шамана! — кричу своему десятку.
Понимаю, что все остальные аборигены абсолютно беззащитны против нас. Они не маги, несутся в нашу сторону, размахивая своими поделками. Старик же выглядит как человек, способный довольно просто развалить всех нас и даже не поморщится. Не заметны даже малейшие признаки отката от столь сильных заклинаний, что обязаны были неблагоприятным образом воздействовать на этого татуированного.
Молчун с Акробатом тут же начали запускать заклинания в старика, мы же с Толей рванули вперёд, планируя сойтись с этим товарищем в ближнем бою. Понятия не имею, сработает ли защита, если ткнуть шамана металлическим клинком. Как раз и проверим, ибо в моей голове никакой иной тактики или стратегии не появилось. Навалимся и прикончим его — кто-нибудь выживет, нет — последуем за теми двумя десятками бедняг, что уже превратились в дымящееся мясо на косточках после удара молнии.
Шаман заметил, что мы начали бежать в его сторону. Заволновался и навёл посох на меня, собираясь поразить молнией мою скромную персону. Я с этим не согласен ни в коем случае, но кто бы ещё спросил…
Принцип маятника, с помощью которого можно уклоняться от выстрелов, мне очень давно знаком, да и владел им раньше весьма неплохо, внеся небольшие дополнения, связанные с магией времени.
Замечаю, как открывается рот противника. Уже понятно стало, что он не может скастовать заклинание молча. Это значит, что в данный момент он собирается запулить в меня молнией.
Сам тянусь к своему резерву и замедляю всё происходящее вокруг. Смещаюсь в сторону на десять метров и тут же возвращаю время на круги своя. Нет возможности оглянуться, но сильный грохот, который появился вкупе с ароматом свежести и озона, явно дал понять — туда только что влепило молнией.
Воспользоваться данной способностью пришлось ещё дважды. Бешеная скорость у этого товарища, ничего не скажешь. Между нами не более ста метров, а он долбит и долбит этими молниями не переставая.
В тот момент, когда у него уже не было шансов меня остановить, старик всё понял, это я увидел по его глазам. Надежды у него на свою защиту не было, попасть по мне всё никак не выходит, жить осталось несколько мгновений… Это значит, что напоследок надо выложиться на самый максимум, чтобы одно только воспоминание о нём навевало страх и трепет.
Всё то время, что я бегу в его сторону, он что-то заунывно кричит, поднимая посох всё выше и выше. Смотрит