руках что-то держала. Горсид бережно взял это.
Конан увидел ладанку — такую же, как у Вудро, но несколько большего размера.
— Конан! Прошу тебя нагнуться, и одеть на шею, если это не противоречит никаким твоим верованиям! — старец выступил чуть вперёд, и взял в обе руки шнурок, на котором ладанка висела.
Конан степенно подошёл, нагнулся. Старец аккуратно надел ему на шею оберег, прошептав чуть слышно: «Во имя Мирты Пресветлого!»
Ладанка, казалось, ничего не весила.
— Теперь ты защищён. — Горсид поднял ладонь как бы пресекая попытку Конана задать вопрос, — Ты нам за неё ничего не должен. Но мы просим тебя: если будет возможно, верни нам её в целости по завершении твоей миссии.
Конан отступил на шаг и почтительно поклонился:
— Благодарю, почтенный Кер Горсид, и вас, господа, за оказанные мне честь и доверие. Обещаю вернуть этот талисман, если… Вот именно: будет такая возможность.
— А что, возможность может и не представиться?! — это снова влез буквально шипящий от плохо сдерживаемой ярости Баддок.
— Может. К примеру, если меня убьёт стража Храма Пурха. Или землетрясение отделит меня от этого леса. Или наводнение сделает долину Мазори непроходимой… Мало ли что в жизни может случиться! Человек, как говорит поговорка, предполагает, а лишь Мирта Пресветлый — располагает!
Четверо старцев-старейшин переглянулись, с хитрыми улыбками поглядывая и на отдувающегося недоверчивого собрата. Тот, заметив их взгляды, предпочёл промолчать.
Конан кивнул головой:
— Благодарю ещё раз, почтенные. А теперь — прощайте!
— Счастливого пути, Конан!
Проход через деревню запомнился Конану: нет, не самими небольшими и аккуратно сработанными избами из почерневших от времени и замшелых понизу, брёвен, и не натянутыми меж ними верёвками с развешенными на них бельём и одеждой. И не крошечными аккуратными огородиками с разной зеленью: в-основном, как понял Конан, с корнеплодами.
А — женщинами.
Они теперь выглядывали буквально из каждого окна, и провожали его та-а-акими взглядами… Конан то краснел, то бледнел: с таким вожделением, так оценивающе-призывно, словно кошки — на сметану, на него и самые прожженные шлюхи Шадизара не смотрели!
Да что же это такое?! Своих мужчин им, что ли, не хватает?!
Впрочем, деревню они покинули быстро, и уже через три минуты хода она полностью скрылась из глаз: не знать, что тут людское поселение — так и не найдёшь никогда! Конан порадовался за лесной народец: действительно, отличная маскировка, продуманная оборона, разумный подход к решению проблем. Полное самообеспечение всем необходимым. Да ещё и торговля…
Похоже, эти малыши выживут, что бы ни случилось.
До границы леса дошли, как Вудро и сказал, за два часа. Солнце уже клонилось к горизонту, и Конан оглядывал открывшуюся с прогалины долину Мазори тщательно: искал место для возможной безопасной ночёвки.
Том, до этого так и не проронивший ни слова, вдруг снял с плеча котомку приличных размеров, которой разжился в деревне, где Конану дали ладанку:
— Конан. Возьми. Тут продукты. На пару дней тебе должно хватить. Это моя двоюродная бабушка собрала — она живёт в деревне Горсида. — голос у человечка оказался высокий, словно у мальчика до ломки, и очень тихий.
Конан поколебался было. Но нельзя отказываться от того, что предлагают от души: маленький воин может обидеться. А ему не хотелось обижать крошечный народец. Тем более, после того, как они доверились ему, и помогли.
— Спасибо. Я ценю ваше гостеприимство. И помощь. — он потрогал ещё раз ладанку на загорелой обнажённой груди. Затем попрощался крепким рукопожатием с обеими проводниками, и стал спускаться по заросшему высокой травой пологому склону. Оглянувшись шагов через пятьдесят, обнаружил, что воины ещё ему машут. Конан и сам помахал.
Но когда оглянулся ещё через шагов сто, на опушке уже никого не было.
Солнце коснулось горизонта в дальнем конце долины.
Конан, неторопливым шагом приблизившийся к груде обломков скал, скинул наземь свою суму, и Томовскую котомку. Обошёл вокруг нагромождения: всего-то в нём и оказалось шагов двести в окружности, и вблизи они уже не так сильно, как издали, напоминали полуразрушенную цитадель. Конан вздохнул: нет, только великаны или боги могли бы построить крепость из камней такого размера: самый маленький оказался размером с избу. Правда, такую, как в деревне малышей.
Покачав головой, киммериец забрался на самый высокий столб-монолит. Тот казался тёмно-коричневым, и его весь покрывали жёлто-бурые охристые прожилки и потёки. Конана поразило, что его меч странно заколебался у него на поясе: будто ожил, и захотел спуститься вниз, ближе к камню.
Такое явление Конан уже встречал: не иначе, камень содержит ту чудесную руду, которая притягивает железо. Киммериец вынул меч из ножен и приложил лезвием к камню. Точно! Меч свободно висел почти вертикально, и держался прочно: чтоб оторвать обратно, пришлось покрепче упереться обеими ногами в камень…
С вершины открывался бы хороший вид. Днём. Сейчас же оказалось видно только то, что впалая равнина и дальше покрыты островками низкого кустарника, и травой. Вдалеке, на фоне розовеющего вечерним закатом горизонта, выступала только одна зловеще угловатая тень: Храм, к которому он и шёл. А таких странных груд камней, где он решил сейчас устроиться на ночёвку, больше почему-то нигде не имелось. Как и каких-либо других следов присутствия человека.
Ну и ладно. По-крайней мере, он сможет развести костёр и укроется от ветра. Которого, впрочем, здесь и так почти не ощущалось.
Немного дров у Конана в суме сохранилось. Он подумал, что нужно было взять больше — знал же, что Храм Пурха стоит на болоте, и там разжиться сухой древесиной вряд ли удастся. Однако поздновато сожалеть: нужно поужинать, да ложиться спать.
На ужин киммериец поджарил себе кусочки мяса, нанизав их на прутики: остатки окорока марала, который вчера очень неосмотрительно подставил бок под его самодельное копьё. Но поскольку печень он съел раньше, оставалось сказать спасибо и за жестковатое мясо явно пожилого животного: всё лучше, чем сушёные лепёшки и безвкусная вяленая солонина, которые он захватил в наивной надежде на то, что управится с «миссией» за какие-нибудь три дня!
Какое там. Он потратил эти три дня только на то, чтоб добраться сюда, а до конца пути ещё как минимум сутки: до Храма явно с десяток миль! Похоже, командир малышей Мэрдок предположил правильно: от него просто… хотели отделаться!
То ли — хотя бы на время, то ли уж — навсегда!
Ну так шишь же им! Он докажет этим трусливым и коварным купчишкам, что слово Конана — это слово Конана! Обещал принести — и принесёт. Конечно, если только опал действительно существует, и до