Читать интересную книгу Мечта - В. Виджани

Меня тошнит. Вязкая кислая жижа выползает изо рта. Визгливый никак не может успокоиться:

— Она, кажется, еще и беременная. Ну, же-е-есть!

— Тихо! — строго осаживает визгливого великан. — Вы сумочку красную не видели? — А потом опять начинает суетиться: — Никто не видел? Да где же она?! Черт, как все не вовремя!

Наверное, ему все же показали, где эта сумочка лежит. Великан бросается к ней, перешагивая через мое лицо. Шикарные кожаные подошвы на мгновение закрывают траву и кусочек неба, а потом случается совсем уж невероятное: он наклоняется ко мне и, тыча в клавиши маленького телефончика, ревет:

— Скажи, Ева, это тот номер? Ева! Это он? Чей это номер? Слы-ы-ы-шишь? Че-е-ей?

Он оглушает меня своим криком, и я снова засыпаю. Вот чудак — называет Евой, суетится, кричит… А кузнечика жалко. Высплюсь и обязательно встречусь с ним. Все это меня смешит, но смеяться я не могу. Я крепко сплю…

— Добрый день. Это Артур, муж… то есть партнер Дарецкой. Да-да-да… Ужас, ужас… — будит меня срывающийся на фальцет голос великана. — У нас по дороге случилась неприятность…

— Ты кому звонишь, урод?! Дай сюда мобилу! — Мужской баритон требовательно перекрикивает фальцет. Где-то за спиной слышится шум борьбы и ругательства…

— «С-ссскорая»! С-сссроч-чно…

Я останавливаю взгляд на раздавленном тельце знакомого кузнечика. Кажется, он еще жив. Внутри его радужной оболочки отражается не та жалкая кукла, а я, еще живая, с нелепо вывернутой ногой и распахнутыми руками…

@

Звуки отступили вместе с удушающими запахами. Я лежала в полной тишине, предчувствуя некое событие, которое разрешит мое жалкое существование. Это были секунды… или даже крохотные доли секунд передышки перед чем-то решающим, значимым.

Прямо передо мной явилось лицо женщины, невероятно похожей на меня. Изображение все время рябило, будто бы мой зрительный механизм разладился или в глаз попала соринка… Я не могла толком рассмотреть незнакомку. Она по-доброму улыбалась полными рыжими губами. И выглядела гораздо красивее меня. Гораздо! Точеный нос, гладкий высокий лоб в обрамлении длинных каштановых волос. Женщина покачивала головой, словно только что по-дружески журила меня и вот теперь замолчала, ожидая моей реакции. Но ответить ей не было никакой возможности.

Глаза! Ну конечно, у нас с ней абсолютно одинаковые глаза! Левый — серо-зеленый, а правый — наполовину в желтую крапинку… Я всегда считала это дефектом, стеснялась и старалась скрыть его. Но макияж красотки удивительным образом превратил этот кажущийся недостаток в достоинство. Она была невероятно хороша!

Женщина сорвала травинку, прежде щелчком скинув мертвого кузнечика, и, закрутив вокруг пальца, прикоснулась к своей шее. Травинка мгновенно завилась в изящное колье, состоящее из букв, которые я смогла легко составить в слово «Маргарита».

— У тебя сейчас шок, Ева! Но скоро он пройдет, и тебе будет больно. Очень больно.

Мне захотелось сказать ей, что она ошиблась, что вся эта суета с великаном прошла и теперь я смогу отдохнуть, но она и слушать меня не хотела. Женщина погладила меня по волосам и прошептала:

— Я знаю, ЧТО тебя беспокоит. У меня две новости. Плохая и хорошая. Первая — ты потеряла ребенка. Сочувствую. Вторая — малышка попадет в надежные руки. А теперь приготовься: пять, четыре, три, два…

ГЛАВА 11

Андрей

Это утро ничем не отличалось от предыдущих. Может быть, чуть теплее грело весеннее солнце, настраивая на скорое лето и отпуск.

Андрей подтягивался на турнике, и с каждым рывком вверх перед глазами возникала надпись, вырезанная на растрескавшейся коре дерева: «А+Е». Рядом красовалось сердечко, проткнутое кривой стрелкой. Смола в надрезах образовала крошечные капельки, похожие на слезы. Незатейливое признание в вечной любви напомнило о юношеской влюбленности в красивую девочку-отличницу. Он ухмыльнулся плотно сжатыми губами. Вот уж… не знаешь, где найдешь. И как его, босяка и хулигана, угораздило втрескаться по самые уши в профессорскую дочку?

…Он ухаживал за ней неуклюже и оттого смешно: цветы в форточку, портфель до дома под сверлящими взглядами соседей и даже непослушный вихор на голове прилизал. Насмешки друзей — отдельная тема. Минимум два фингала в неделю и через строчку красная запись в дневнике. Проснувшийся в нем романтик попытался было сочинить стихи, но, родив первые две строчки, умолк, запутавшись в рифмах, а позже и вовсе зачах — девчонка по пунктам озвучила ему свои планы на будущее. Естественно, в ее жизни места ему не нашлось. Тогда, задыхаясь от боли и негодования, он дал волю чувствам (первый и последний раз в жизни). Наспех соорудил шалаш у реки, развел костер и уселся оплакивать свою неразделенную любовь.

Неизвестно, сколько бы он просидел там, но на следующее утро его, одуревшего от бессонной ночи, отыскал закадычный дружок Санька Маркелов. Молча присел рядом, вытащил из-за пазухи два пирожка, заботливо завернутых в газету, и бутылку «Байкала», а потом сказал:

— На вот, батя твой прислал. Беспокоится…

Андрюха кивнул.

— Ты рожу-то свою немытую видал? Где она и где ты? Она ж принцесса! А ты босяк! Каждому свое… Понимаешь? — продолжил Санек.

В горле опять зачесалось.

— Короче, она никогда не станет такой, как мы! А ты никак не врубишься.

Тогда он словно прозрел — прав ведь Санька. Скрепя сердце он попросил друга передать бате, что вернется. Обязательно. К вечеру. И… другим человеком.

@

Андрей еще раз взглянул на корявую формулу и усмехнулся:

— Вандалы.

Потом побежал по разбитой дорожке старого сквера, стараясь следить за дыханием. В очередной раз посетила мысль: пора бросать курить. Но… в его жизни не так уж много приятных моментов, и лишать себя одного из них было бы несправедливо.

Ускорив бег, он легко перемахнул через низкий чугунный заборчик, отгораживающий сквер от улицы. Позади осталось знакомое здание школы-интерната. Как раз там и началась их дружба с Сашкой, а чуть позже к ним прибился Серега Колосов. Построенное из красного обожженного кирпича здание интерната выглядело зловеще. Война, которая хоть и не коснулась его, но все равно напоминала о себе ежечасно, оставила миллионы детей сиротами, и интернаты были необходимы… Но в послевоенное время! Отдать своего ребенка на воспитание в казенный дом… Андрей помотал головой — не было у него право судить мать. И ни у кого такого права нет.

Мать определила его в «учреждение», когда ему исполнилось семь лет. Насколько оно паскудно, Андрюха понял сразу. В первый же день, на переменке между уроками, к нему подлетел коренастый старшеклассник и закатил такого леща, что он, со всей дури грохнувшись на скользкий кафельный пол туалета, в кровь разбил локоть. Однако не в его правилах было сдаваться. Вскочив, он что есть силы звезданул ногой под коленку обидчика. Тот взвыл от боли и пообещал устроить «сученышу ту еще жисть»… Ни черта у него не вышло…

Андрей оглянулся. Возле задней двери пищеблока, как всегда, тусовалась компания подростков. На секунду ему показалось, что среди парней затесался маленький Андрюха Летов, кашляющий от первой затяжки, а какой-то шкет, похожий на Санька, рассказывает похабный анекдот под дружное ржание слушателей. Из года в год анекдоты повторялись, да и дети, брошенные, никому не нужные, почти не менялись.

@

Приняв душ, Андрей натянул свежую футболку и отправился на кухню готовить завтрак. В запасе оставалось минут десять. Он открыл ноутбук и зашел на сервер компании, в которой трудился в должности начальника охраны. На экране появился полусонный парень, мастеривший пирамиду из толстых кусков хлеба и котлет.

— Приятного аппетита, Иван! — Андрей усмехнулся, увидев, как охранник вздрогнул.

— Доброе утро, Андрей Владимирович! — Четырехэтажный бутерброд развалился.

— Ты уверен, что оно доброе?

Андрей никак не мог привыкнуть к системе онлайн-наблюдения и каждый раз испытывал брезгливость, словно подглядывал в замочную скважину. В конце концов, он лично набирал сотрудников, проверял каждого до седьмого колена, проводил трехступенчатые собеседования с тестовыми заданиями… Эффективность такого отбора была очевидна. Его подразделение работало как единый организм, «чужих» в нем не было.

@

Когда Андрей вернулся из армии, Сашка Маркелов буквально на следующий день встретил его у дома и позвал к себе. Они пили всю ночь за свое детство, за пацанов, которые остались там, за матерей… пили просто, чтоб забыть время, которое рисовало совсем не радужные перспективы. Утром Сашка предложил работу, коротко обрисовав ситуацию: они с Колоском организовали фирму, выкупив единственный завод в городе, и им нужен был организатор службы безопасности. Андрей согласился, даже не поинтересовавшись, что будет делать и сколько получать. Чего мудрить — друг позвал, значит, надо. Времена были тяжелые. Доставали бандюки всех мастей… Ну, с этими было попроще — стрелка, суровый мужской разговор, а потом по обстоятельствам. Куда хуже дело обстояло с чиновниками и ментами, которые менялись, как погода весной, — утром приходил один, а к вечеру — уже другой, но с той же ксивой и на той же должности. Ничего, они держались. Даже смеяться научились. Сашка пробивал госзаказы, торчал в цехах, проверяя сделанную работу лично. Серега генерировал идеи, внедряя новые технологии. А Андрей, как всегда, был рядом.