– войдя в шлюз, ты не задерживаешься в нем, а выходишь с другой стороны, в заполненные атмосферой отсеки. Но иногда случались исключения и приходилось оставаться в таком вот закутке долгие часы – например, во время пожара на борту, разлива токсичных веществ или радиации…
Переборка поднялась одним стремительным движением. Меня в грудь едва заметно толкнул вырвавшийся изнутри воздушный кулак – видимо, поддерживалась разреженная атмосфера. Я шагнул внутрь, и переборка тотчас опустилась. Зашипел подаваемый воздух, а я уже стоял рядом с противоположной переборкой, всматриваясь в окошко.
Освещение работает. Атмосфера в наличии – это я сразу понял по сидящему у стены подрагивающему и дергающему ногой человеку в униформе, уронившему подбородок на грудь и прижимающему ладони к животу, где расплылось большое красное пятно. Кровь была и на полу. Темные размазанный следы выглядели странновато. Такое впечатление, что этот бедолага сначала приполз к шлюзу, открыл его и вполз внутрь – именно поэтому механизм отпирания расположен так низко, чтобы дотянуться мог любой, включая ребенка и не могущих подняться на ноги. Но в шлюзе несчастный не задержался и вскоре выбрался обратно, далеко уже не уйдя. Зачем ему понадобился шлюз?
Хотя… что тут гадать? По пути сюда я миновал неяркую строгую табличку, оповещающую, что за полупрозрачными перламутровыми дверьми находится Медцентр №4. Скорей всего к ближайшему медцентру раненый и стремился. А поняв, что по другую сторону шлюза только вакуум… он выполз обратно и обреченно затих. Но на что он надеялся? Ведь аварийные переборки так просто не опускаются…
Проверив коридор, я ткнул коленом очередную кнопку и оказался в заполненном нормальной атмосферой коридоре. Подняв забрало, сделал осторожный вдох носом. Пахло чем-то дорогим… какой-то смешанный аромат, сдержанный, приятный, заметный, но не слишком и идеально вписывающийся в коридор, отделанный тонкими каменными плитками. Аромат был немного подпорчен запахом крови и гари.
Опустившись на колено рядом с подрагивающим парнем, я осторожно тронул его за плечо:
- Эй, приятель…
Он даже не открыл глаз. Что-то пробормотал неразборчиво. Я наклонился поближе:
- Что?
- Бе… Бенитес… чиф-инженер Бенитес выстрелил в меня… - на почти белом лице парня мелькнуло удивление, словно он все еще не мог поверить в такую подлость – Он… он выстрелил… дважды…
Осторожно отведя его не сопротивляющиеся руки от живота, я взглянул и… поморщился. Весь живот во множестве глубоких кровоточащих ран. Судя по разбросу, повреждено большинство брюшных органов. Он не жилец. Разве что срочно доставить его…
- Предали… - прохрипел парень, неожиданно сильно вцепившись мне в руку – Б-бенитес! Он… и другие… начали убивать! Они убили Клэсс!
- Клэсс? Твоя подруга?
- Ис… иск…
- ИскИн? Корабельный ИскИн Клэсс?
- Да… да… они… я видел…
- Где ближайший лазарет? Но чтобы он был в той стороне? – я махнул рукой в сторону кормы.
- Б-бенитес… чиф… инж…
- Эй… только не вырубайся… как тебя зовут?
- Мэ… Мэл… - слабо улыбнувшись мне, он закрыл глаза – Тени… тени пришли… стало т-темно…
Я больше не пытался его растрясти. Смысла никакого. И про лазарет можно было не спрашивать.
Пару раз вздрогнув, он еще раз пробормотал про пришедшие тени, а затем сделал последний вдох и затих, удивленно глядя в мою нагрудную камеру.
- Чиф-инженер Бенитес – отчетливо и ясно произнес я, поднимаясь и зажимая пальцем пиктограмму записи на браскоме – Судя по всему он один из тех, кто нанес удар изнутри – эта версия подтверждается. У Бенитеса были помощники. Он же – главный инженер – причастен к уничтожению корабельного ИскИна Клэсс. Подробностей пока не знаю.
Пусть сигнала сейчас нет, но сообщение я записал, и оно автоматически сформатировано в текст. Появится шанс – и настроенный браском автоматом отправит послание к нам на корабль. Я хотел записать еще пару сообщений, но не успел – из-за широко распахнутых деревянных дверей послышались возбужденные злые голоса.
12.
Во многих просмотренных мной документалках и интервью с полицейскими, безопасниками, гроссами и многими другими, много раз повторяется одна и та же мысль – надо быть полностью уверенным, прежде чем нажимать на спусковой крючок. И ни в коем случае нельзя вестись на эмоции незнакомцев и не судить по ним. Почему? Потому что зло орать может не только грабитель, убийца или террорист – это может быть и отец погибшего у него на глазах мальчишки, схвативший табурет и пошедший искать убийцу. Он только выглядит злым – он и на самом деле крайне зол, и способен убить. Но при этом он все же жертва, а не преступник.
Могли ли оказавшиеся в ловушке внутри «умершего» лайнера пассажиры выйти из себя?
Могли ли они пребывать в ярости, постоянно подпитываемой не только собственным страхом, но и эмоциями других пассажиров?
Могли ли они недавно столкнуться с той командой заговорщиков, что уже обагрила руки кровью невинных?
Могли ли они потерять родных и близких во время частичной разгерметизации?
Да могли. По всем пунктам – да.
Поэтому я не стал стрелять. Но это не помешало мне укрыться за телом навеки уснувшего Мэла, что лежал в паре шагов от переборки аварийного шлюза. Другого укрытия тут не было – только сам шлюз. Но оттуда я ничего не услышу…
Сменив оружие, я наставил на вход чуть подрагивающий ствол винтовки и замер, обратившись в слух. Давать о себе знать я пока не собирался. Сначала надо бы разобраться кто там такой злой…
Гул гневных голосов волной прокатился по коридору и остался неразборчивым шумом. Я терпеливо ждал. И следующая шумовая волна оказалась куда богаче на информацию. Басовитый и явно привыкший командовать голос раздраженно ревел:
- Вот же чертово дерьмо! Эти ублюдки превратили нас в массовых убийц! Нам конец!
- Бэлг, послушай…
- Заткнись! И не произноси мое чертовое имя! Еще раз вякнешь его – и я размозжу твою тупую башку! Нас записывают! И именно поэтому мы все в масках и комбезаз, тупой ты недоносок!
- ИскИн сдох – примиряюще проблеял третий голос.
- Было бы чему тут радоваться! Весь корабль сдох! Вся эта чертовая громада из чертового металла! Мы внутри трупа – бродим в освещенных кишках…
- Босс…
- Я теперь не босс! Забыл?
- Для нас ты всегда босс, Бэлг! – заискивающий женский голос прозвучал впервые, добавив мне чуть больше знаний от приостановившихся у выхода в коридор незнакомцев – Ой… я не хотела, Бэлг. Ай! Ты что?!
- Я для кого распинаюсь?! Никаких