Читать интересную книгу Очень узкий мост - Арие Бен-Цель

Убедившись в намерениях руководства продлить его работу в Одессе, он начал серьезно готовиться к грядущей поездке. Приобретённый опыт подсказывал, чем было необходимо запастись. Не забыл он и о происшествии в метро, в связи с чем приобрел баллончик с газом для самозащиты, вопреки чётким инструкциям начальства.

Конечно, это резко противоречило политике ведомства, в интересах которого необходимо было избегать или хотя бы сглаживать по мере возможности любую конфликтную ситуацию. Наличие же такого средства защиты как газовый баллончик, являющегося одним из видов оружия, могло лишь усугубить любой потенциальный конфликт. Политика же Кфира, исходящая из личного опыта, основывалась на желании выжить.

Посадка на судно проходила в вечерние часы. Погода в Хайфском порту не предвещала ничего хорошего. Они отплыли, когда уже было очень поздно, но спать не хотелось. Все вышли на палубу смотреть на огни ночной Хайфы. Это было впечатляющее, но и почему-то несколько грустное зрелище. Дом опять удалялся. Интересно, что ни на каком другом транспорте, как на судне, это так не ощущается. По-видимому, дело в долгом прощании, в замедленном визуальном эффекте…

На судне из пассажиров на Одессу были лишь представители различных ведомств и министерств, а также иностранцы из организации, фрахтовавшей судно. Среди прочих были и три русскоговорящих врача из министерства здравоохранения. Кфир и его коллега сразу же с ними подружились и почти все свободное время проводили вместе. Судно было небольшое, на 350 мест. Первая ночь была довольно тяжелой, Кфир вспомнил старые добрые времена, когда был прикреплен на короткое время к ВМФ, как представитель своей части. Качало, в общем-то, терпимо.

Каюты врачей были рядом. По вечерам они собирались, проводя время в лучших советских традициях. Непонятно, откуда появилось спиртное. По-видимому, оно было предусмотрительно заготовлено. Какой же русский не любит быстрой езды. Даже если вместо быстрой езды всего лишь степенное плавание, и даже если этот русский – еврей.

В Пирее, в ожидании заправки, простояли целый день. В подзорную трубу был четко виден Акрополь. Самой же живописной страницей рейса было плавание по Эгейскому морю. Небольшие красочные островки с яркими деревушками у берегов и зелеными лугами выглядели как на рекламе туристических фирм. В Мраморное море вошли вечером, а ночью проходили Босфор. Стамбул, раскинувшийся по обе стороны пролива, европейской и азиатской, в ночное время с очень искусной подсветкой, произвел удивительно яркое впечатление.

Черное море было менее спокойным, но все же они прошли его без особых приключений. На пятый день плавания в утренние часы судно вошло в пассажирский порт Одессы или, как его там называют, морвокзал. Кфир был единственный пассажир с визой, благодаря чему смог беспрепятственно сойти на берег. Оставив своего коллегу заниматься формальностями, связанными с посадкой репатриантов на борт, он отправился проверить то, что оставил несколько недель назад.

В гостинице «Лондонская», на первой остановке, его ожидал сюрприз. Оказалось, что это был день перехода Украины с русского рубля на украинский купон (гривна появилась позже). Это был канун нового 1992 года. Позвонив из гостиницы Жану, он договорился с ним о встрече. Таксисты не хотели его брать, так как не знали цен в новой валюте. По-видимому, то же самое было и с магазинами, так как большинство из них просто закрылись. Пришлось идти пешком. Кфир рассчитывал взять такси на несколько часов, чтобы успеть как можно больше. По совету Жана, он обратился к Саше с просьбой одолжить машину с шофером на полдня. Саша был рад его внезапному появлению и согласился с условием, что до отплытия они увидятся.

Итак, меньше чем через час они с Жаном в машине Саши ехали в полученное здание общины встретиться с Фельдштейном. Он уже их ждал. Цель поездки была проверить, в каком состоянии находится здание перед началом ремонта. Стук в дверь ни к чему не привел. Охрана, которую нанял Фельдштейн, не реагировала. Пришлось взламывать дверь. В комнате охраны, у входа в здание, на узкой кровати, убаюканный спиртными парами, непробудным сном спал сторож. Сон был в полном смысле слова непробудным, так как никакие обращения в различных октавах, а также и физическое прикосновение от самого легкого вплоть до существенного потряхивания ни к чему не приводили. Даже когда охранник был поставлен на ноги, они не добились ничего большего, чем невнятного мурлыканья и счастливой улыбки, озарившей лицо этого человека. Да, это была настоящая нирвана. В ближайшие пару часов ничто не могло вернуть этого человека к действительности.

Они тщательно обследовали помещение. Даже не эксперту было понятно, что на ремонт потребуется много ресурсов. Предыдущие хозяева не взяли с собой только стены и крышу, да и то потому, что не смогли. Хорошие были хозяева.

Учитывая положение в стране в общем, а также традиционный дефицит всего, включая стройматериалы, было ясно, что ремонт займет много времени.

Расставшись с Фельдштейном и Жаном, Кфир поехал к Лане. Она была в восторге от столь неожиданного сюрприза. Очень хотелось верить в ее искренность, и быть может, это на самом деле было так, но Кфир уже некоторое время ощущал каким-то шестым чувством зыбкость их отношений. Он привез им целую сумку сладостей. Посидев немного и рассказав о своих перспективах, он поспешил дальше.

Нужно было возвращаться на судно, но до этого, как и обещал, он заехал к Саше. Они были рады увидеться и минут за десять узнали друг от друга все последние новости. По дороге на судно Кфир сделал очередную попытку купить все то, о чем его просили новые друзья – врачи. К сожалению, кроме хурмы, которую как ни странно почему-то продавали прямо на улице, и кирпича – черного хлеба, он ничего не достал. Кирпич кстати, был такого качества, что невольно приходила мысль о ремонте и стройматериалах, которые предстояло доставать.

Обратное плавание было более спокойным. В их компанию влились несколько человек из репатриантов и туристов. В основном, они проводили время в кают-компании. Среди новых были две сестры-репатриантки, симпатичные девушки, которые прекрасно пели и играли на гитаре, а также актер Одесской музкомедии, знавший неограниченное количество анекдотов и рассказывавший их с присущим профессионализмом.

Обратный рейс продолжался четыре дня. Несмотря на то, что Кфир уже ходил через моря и в прошлом, для него это плавание все же было чем-то новым. Впервые он ходил на пассажирском судне. Было жаль, что рейс подошел к концу.

Глава 3

Опять Одесса

После возвращения Кфир опять провел несколько дней в министерстве. Когда все необходимые дела были завершены, ему заказали билет, однако не в Одессу, а в Киев. Это был сюрприз. Оказалось, что какой-то деятель высокого ранга должен был прибыть в Киев, и Кфира временно включили в его свиту. У Кфира же внезапно начался грипп. В таком состоянии можно пойти на работу, но только с тем, чтобы в любой момент вернуться домой. Лететь за границу в таком состоянии крайне неприятно. Однако ему ясно дали понять, что мол «надо Федя…», и он все понял.

В Киеве он был лишь однажды в 1965-м году, когда мама возила их – тогда детей во время каникул показать места своего детства. Было интересно вновь увидеть этот город, тем более что к ним прикрепили гида с «Чайкой»[14] и шофером. Вечером он пытался по мере возможности раньше лечь, так как перемена климата не улучшила состояния, а, наоборот, ухудшила его. Днем во время небольшого перерыва удалось вырваться на Пушкинскую, чтобы сфотографировать для мамы дом, в котором они жили до войны.

В Киеве они пробыли неделю, и кроме всего прочего их группа успела проверить несколько помещений, как варианты для посольства, которое должно было вскоре там открыться.

Возвращение в Одессу было почему-то не столь радостным, как ожидалось. Может быть, виной тому было плохое самочувствие, или холодная погода, или же замерзшая квартира, несмотря на то, что хозяева привели ее в порядок за время его отсутствия. Было как-то грустно.

В первую очередь Кфир решил обзвонить своих друзей-знакомых с тем, чтобы сообщить о своем возвращении. Когда он позвонил Семеновскому, тот, как показалось, был навеселе. Оказалось, что праздновали его день рождения. Семеновский требовал, чтобы Кфир бросил все и немедленно приехал. Не имело смысла давать уговаривать себя слишком долго. У такого человека, как Семеновский, на дне рождения могли быть его коллеги из горисполкома, а может быть даже политики более высокого ранга. Поэтому быстро собравшись и завернув в более или менее подходящий пакет один из своих галстуков в качестве подарка, буквально «с корабля на бал», Кфир поехал на день рождения. Так, едва вернувшись вечером в Одессу, он сразу же окунулся в работу.

У Семеновского все его приняли очень радушно. К этому моменту улучшающий настроение эликсир был употреблен в том количестве, когда всех принимают, как самых лучших и задушевных друзей. Не обошлось и без штрафных. Семеновский не упустил случая использовать появление Кфира, чтобы завести речь о поездке в Израиль, из которой недавно вернулся. Он говорил о налаживании мостов и работе, хотя было не совсем ясно, в чем она конкретно заключалась. Тем не менее, он выступал хорошо и убедительно, как и было принято у сознательных и ответственных товарищей в те не столь старые, и не столь добрые времена.