— Мне кажется, что кому-то очень выгодно испортить мнение потребителя о компании, когда она на пике популярности. Конкуренты?
— Кто-то из сотрудников всё равно замешан, обязательно нужно вывести его на чистую воду.
Далее мы спокойно шагали в направлении дома, пока я не заметила свою бывшую одноклассницу, с которой у нас были ужасные отношения в школьные годы. Я оценила масштаб ситуации и потянула Макса за руку сквозь ближайшие кусты, приговаривая:
— Только этой сплетницы сейчас не хватало. Что она тут забыла?
Внезапно меня очень взволновала перспектива, что она может подумать, что мы с Тихомировым встречаемся.
— Саша, остановись наконец-то!
Я резко затормозила. Одному Аристотелю, кажется, понравилась внезапная пробежка.
— Ничего не хочешь мне сказать?
— Т-с!
Выглянула и убедилась, что Тахирова прошла мимо, болтая по телефону.
Выдохнула, заметив, что мы ещё держимся за руки.
— Отпусти.
— Так это ты меня держишь.
На долю секунды показалось, что в голубых глазах мужчины проскочил огонёк — ситуация его позабавила.
— И что мы делаем в кустах?
— Прячемся от одноклассницы, — призналась я.
— Почему?
Он точно надо мной издевается.
— Не хочу быть неправильно понятой.
— С каких это пор госпожу Яблонскую волнует чужое мнение?
Открыла рот, чтобы ответить, но так и не нашла нужных слов. Тихомиров был прав: меня чужое мнение не заботит… если только то, что могут подумать, не является правдой.
— Пора домой.
Я забрала поводок и поспешила возвратиться на тропинку. Похоже, что Макс не придал моей выходке особого значения, а я собралась подумать об этом перед сном.
— Очень хороший район. Давно сюда переехали?
— Год назад. Родители подарили мне квартиру.
— Не страшно одной жить?
— У меня же защитник есть, — взглянула на малюсенький комочек шерсти и улыбнулась.
— А я тоже хотел завести собаку, но с моим графиком это невозможно, — поделился Максим.
К дому мы дошли удивительно быстро.
— Ну, я ухожу?
— Да, и мы — ужинать пора.
Никто так и не двинулся с места.
— Спасибо за прогулку. Я сообщу, если что-нибудь узнаю завтра в лаборатории.
— И тебе спасибо. Буду ждать.
— Пока.
— До завтра.
Максим лениво развернулся и пошёл к машине.
— Давай, Аристотель.
Щенок заскулил, не желая расставаться с Тихомировым.
Уже в постели я вернулась мысленно к конфузу в парке, не смогла найти логичного оправдания своему поведению.
— Вот увидели бы тебя, Саша, с каким-то мужчиной и что? Конец света?
Открыв инстаграм, зашла на страницу своего препода. В этот раз фото показались мне очень душевными. С семьёй выложил потому, что очень их любит, наверное. Фото в горах демонстрирует его увлечение, а на фоне суда — его отдачу профессии. Нашла единственное селфи и минут десять разглядывала правильные черты лица. Тихомиров далеко не Брэд Питт, но мне так нравятся его глаза, ямочка на подбородке, а щетина, на мой взгляд, делает его более статным.
— Он мне симпатичен, — пришла к выводу, — только этого не хватало!
Макс
С сотрудниками лаборатории мы встретились в кабинете директора. Коллектив действительно был небольшим: шесть человек, включая самого Усикова, который принимал активное участие в разработке косметики. Они отнеслись ко мне с некой осторожностью, как мне показалось. Сначала внимание привлёк невысокий мужчина с заметной сединой в волосах. Он был подозрительно похожим на юриста Костика, с которым Усиков приходил впервые ко мне на встречу. Далее я перевёл взгляд на мужчину и женщину, сидящих очень близко друг к другу. Следующий сотрудник показался мне вообще ничем не примечательным, а вот последний — будто мы с ним где-то виделись раньше. Как уже было известно, все эти люди раньше учились вместе.
— Максим Эдуардович, знакомьтесь с моими коллегами: Степан Ларинцев, Яна и Виктор Науменко, Владимир Архипов и Ярослав Корягин.
— Здравствуйте! Это я попросил Ивана Дмитриевича собрать вас. Дело в том, что в ходе адвокатского расследования мы обнаружили, что Вероника Мединина воспользовалась на самом деле не оригинальным кремом, а подделкой. В её экземпляр было добавлено арахисовое масло, которое, вероятно, и спровоцировало аллергию. Хотел сообщить именно в присутствии сотрудников лаборатории.
На самом деле, вполне можно было не сообщать им эту информацию, но мне было интересно посмотреть реакцию на такую новость. А вот Сашка сейчас активно собирает сведенья о косметическом рынке в стране, чтобы понять, кому из конкурентов была выгодной эта подстава.
Все, кроме господина директора, никак не отреагировали, совсем.
— Арахис? Вообще не ожидал такого, — комментировал Усиков.
— Аллерген, — коротко добавил Архипов известный факт.
Складывалось впечатление, словно это на мою компанию в суд подали, а не на «Империю красоты» — такого безразличия я абсолютно не ожидал. Говорить было не о чем, пришлось распустить наше собрание преждевременно. Женщина с каштановым каре сразу же подошла к Усикову и сказала:
— Не переживай, Ваня, всё образуется.
Я последний раз посмотрел на странного брюнета и подумал, не его ли я часом видел тогда в коридоре. Без преувеличений, он за мной подглядывал.
Иван Дмитриевич снова разволновался, и я принял решение пока его не беспокоить. Картина вырисовывалась такая, что сотрудники лаборатории, с одной стороны, близкие люди директору, но с другой — искреннего беспокойства за своё дело я не увидел. «Хорошо было бы узнать, какие на самом деле личные отношения между этими людьми» — со следующей мыслью я пошёл обрабатывать секретаршу, которая, как правило, является перевалочным пунктом для потока сплетен.
— Извините, я могу попросить стакан воды?
Девушка оторвала взгляд от монитора и тут же улыбнулась.
— Конечно, господин адвокат.
Получив в руки воду, я специально пил маленькими глотками.
— Очень жаль, что с фирмой приключилась такая беда. Вы, наверное, очень переживаете за рабочее место, — как бы невзначай начал я.
— Очень. До сих пор не могу поверить. «Империя красоты» не первый год на рынке и всегда всё было отлично. Да я сама нашей продукцией пользуюсь.
— По-моему, вам не нужна косметика. Вы и так хорошо выглядите.
После этой фразы девушка растаяла. Она облокотилась на стол и, кажется, настроилась на разговор.
— Спасибо большое. Такая редкость для юриста разбираться в красоте. Вот бы у нас работали вы, а не этот тупица Костя.
— Плохой специалист?
— Ужасный. Если бы его отец не был другом Ивана Дмитриевича, его бы вообще не взяли. Хотя и сам Степан Ларинцев далеко не Менделеев.
— Это тот, который в лаборатории работает?
— Ну да. На мой взгляд, он самый слабый в команде.
Секретарша налила себе кофе и продолжила болтать:
— Они друзья с университета ещё. Как, собственно, и остальные из коллектива лаборатории. Вот только Яна — первая жена Усикова. Она ушла к Науменко два года назад. Мы все в таком шоке были, но ещё больше удивились, когда Дмитриевич простил их.
— Вот это да! Неужели здесь такие страсти?
— Ой, наш босс словно притягивает токсичных личностей. Корягин, например, ужасно ему завидует. Он с самого начала поднимал «Империю красоты», но до сих пор сидит с пробирками. А Архипов до невозможности жадный. Он, вроде, доволен своим положением, но считает каждую копейку зарплаты и постоянно требует премию.
Возможно, я бы узнал что-то ещё, но голос Усикова скомандовал:
— Наташа, принесите зелёный чай и успокоительное.
— Извините, нужно идти. Если хотите продолжить беседу, позвоните мне, — девушка подсунула свой номер.
— До свидания.
Когда она, скрылась за дверью, я увидел на стене фото, где, с улыбками на лицах, стояли вышеперечисленные персоны. Решил переснять и себе на телефон (на всякий случай).
Из здания я вышел в раздумьях. Оказывается, все в лаборатории теоретически могли сделать фейк, чтобы насолить Усикову. Очень хорошо, что у секретарши оказался длинный язык. Как говорят, болтун — находка для шпиона, а в нашем случае — для продвижения дела.