Читать интересную книгу Слепое солнце - Александра Огеньская

— Так лучше? Ты ничего больше не хочешь? — легло тяжелое одеяло. Джош старательно покачал головой. — Итак, Джозеф, приступим. Давай по порядку, чтобы тебе было проще. Ты отправился к преступнику один. Так?

— Да.

— Что было потом, когда ты взломал дверь?

— Я… не помню, — почему-то темнота из воспоминаний и темнота помещения вместе очень беспокоили. — Я не знаю. Не могу вспомнить…

— А если постараться? Мы можем попробовать сами, но это больно. Понимаешь, тебя почти целиком «выпили», теперь любые манипуляции с твоим ментальным телом будут… весьма неприятны. — Джош изумился, как ловко невидимая собеседница подчеркнула «весьма неприятны». А вот самому Джошу уже сейчас было весьма неприятно — холодно и начинала болеть голова. — Давай подумаем вместе: ты открыл дверь, там должны были быть ступеньки, очевидно? Какие они были?

— Деревянные, скользкие, — с трудом всковырнул память, самый верхний слой, Джош.

— Скользкие, значит. Возможно, ты поскользнулся, упал и потерял сознание? — дотошная женщина не отставала, а парень и так уже устал просто безумно.

— Возможно.

— Или, может, тебя ударили? И пока ты был без сознания, с тобой поработали пси-эм-специалисты? — женщина была умна, гораздо умнее Джоша. Поскольку сам Джош, кажется, совсем разучился мыслить связно. Ну нельзя же мучить человека, когда ему так хочется спать!

— Могли. Но я не помню!

— Ты только не волнуйся, все хорошо. Ага? Пойдем дальше, раз не помнишь, это не так важно. Дежурная группа обнаружила тебя на жертвеннике. Как ты там оказался?

— Не помню.

— Ладно, давай так: это был обряд. Что за обряд? — Джош решил молчать, если не знает, что сказать. Исключительно чтобы экономить силы. Женщина, не дождавшись ответа, продолжила. — Тебе не говорили? — Снова промолчал. — Мог ли это быть обряд получения энергии? Или даже — открытия Источника?

— Панна… Я ничего этого не помню. Наверно, я без сознания был.

— Плохо. Джозеф, речь может идти об открытии источника нейтральной энергии, понимаешь? Это очень, очень серьезно! — Джошу интуитивно начинало представляться, что собеседница — дама небольшого роста, хрупкая, блеклая и стервозная.

— Понимаю, панна. Только я не помню. — Терпеливо повторил Джош. — Лучше скажите, почему так темно. Зачем? Неприятно разговаривать, когда мы друг друга не видим. Можно, я хоть люмо-шар зажгу?

Джоша начинало потрясывать: и от того, насколько собственный голос оказался хриплым и жалким, и оттого, что это ненормально — полное отсутствие света! Ведь как бы ни было в помещении темно, глаза все равно привыкают, начинаешь замечать хотя бы силуэты и тени. А тут…

— Нет, Джозеф, нельзя. У тебя не получится, — в голосе невидимой собеседницы почудились сострадание и жалость. — У тебя сейчас нет способностей, к сожалению. Тебя «выпили», помнишь? То, что ты выжил, само по себе настоящее чудо.

— Как? Я теперь не маг? — шепнул Джош. Он знал, что у него сейчас шок, поэтому утрату осознать целиком не получалось. Но… это же несправедливо! Это получается, оперативник Рагеньский никакой больше не оперативник?!

— Пока нет. Мы постараемся помочь, подпитать твою ауру энергией, но сначала ты должен вспомнить. Нам нужны детали обряда. Если это обряд открытия Источника, то это очень опасно. Сила может оказаться в руках преступников. А если мы узнаем порядок, то Верхнее Сияние сможет стать гораздо могущественней и окончательно закрепить порядок Баланса! Подумай…

— Включите свет… Я так не могу. Пожалуйста, зажгите хоть лампочку…, - взмолился Джош, лихорадочно пытаясь нашарить руку женщины. Не нашел, а темнота вкупе с собачьим холодом становилась абсолютно непереносимой. Стало казаться, что его, живого, замуровали в склепе.

— Джозеф, так нужно. Вспоминай, — женщина явно заволновалась.

— Включите свет. Я не могу больше в темноте!

Джош попытался сесть, хотел слезть с этого стола (стол прозекторский, как у патологоанатома, вот точно!) и сам пошарить по стенам — должны же у них быть включатели! Не дали, удержали за плечи.

— Джозеф, спокойней. Ты же оперативник. — Не женщина, мужчина в возрасте, судя по хриплому, тяжелому баритону. И руки на плече тяжелые. — Ты давал клятву Света. Ты знал, что в случае необходимости должен будешь отдать Балансу свою жизнь. Но сейчас твоя жизнь нам, хвала Свету, не нужна, никто ее с тебя не требует. Нам всего лишь нужны некоторые твои воспоминания. Ты и так уже сделал много — самостоятельно вычислил опасного преступника. Ты герой. Но нам нужна еще самая малость. Балансу угрожает опасность. А свет включен, и яркий — мы в лаборатории. Только ты, Джозеф, этого не видишь. Понимаешь, на что я намекаю?

— Нет…, - беспомощно помотал головой Джош. Свет включен? Лабораторные люмо-шары и белизна стен? Может, повязка на глазах? Отбросив одеяло, Джош принялся лихорадочно ощупывать лицо. Но никакой повязки, конечно, не было. Долго молчали, а потом тот мужчина сжалился:

— Ты ослеп, Джозеф.

— Нет, нет… Нет! Неправда. Я вам не верю. Включите свет, пожалуйста…

— Джозеф, мне жаль. Мы сочувствуем. Но у нас есть специалисты…

— Нет!

— Джозеф…

— Прекратите… Я вам не верю… Этого не может быть.

Джош стряхнул чужие лживо-участливые руки с плеч. Сел. И заплакал в этой своей темноте, когда свет не включишь, как ни старайся. И тогда мягкие пальцы прикоснулись к его вискам и легонько нажали.

— Джозеф, мне очень жаль. Но это очень важно. И это поможет нам всем — и тебе, и Верхнему. Ты сильный, ты выдержишь. А потом будешь долго отдыхать. Мы тебе поможем. Свет любит тебя…./

— Джош, господи, что ты на полу-то делаешь? Цезарь, брысь! Не мешай! Джооош! — Мэвин голос с трудом пробился сквозь муть воспоминаний. Джозеф сообразил, что да, действительно лежит на полу. И да, это выглядеть несколько странно.

— Мэв? Ты уже пришла? — совершенно по-глупому поинтересовался Джош, приподнимаясь на локтях. Боевая подруга суетилась рядом, но пока с помощью не лезла — видать, не знала, как подступиться. Цезарь же, вопреки «брысканьям» Мэвы, внес свою лепту в неприятную комичность ситуации. Вот он хозяину решил помочь — со всем старанием. То есть тыкался в ноги, лизал в лицо, вилял хвостом (опять же в лицо — и как он так умудряется?) и порыкивал, намекая на необходимость принять более приличествующую человеку и хозяину позу. Ну и уже встать с пола. А это было сложно.

Но Джош справился. Сложил нелепое, отяжелевшее тело пополам — сел. Кряхтя, как столетний старик, перетек на кровать — каких-то десять сантиметров не дотянул, вот нелепица!

— Что случилось, Мэв?

Цезарь, разумеется, запрыгнул на кровать, под бок, вслед за хозяином. Раз ночью брали в постель, значит, уж днем просто грех не полезть, куда не просят — небось решил, поросенок этакий. Или думает: это его новая обязанность — сопровождать хозяина под одеяло?

— У тебя нужно спросить. Прихожу, с порога ко мне кидается Цезарь, скулит и тянет меня в комнату — всю штанину брюк обслюнявил, паразит! И тут ты, весь такой на полу, меня чуть кондрашка не хватила! Думала, совсем… того. Так что изволь объясниться.

— Прилег отдохнуть, — мрачно отмахнулся парень. А патриций Гай Юлий определенно обнаглел: улегся привольно, без стеснения, привалив Джоша своим, в общем, не маленьким весом. Большие, теплые «глаза». Сталкивать на пол мохнатого оккупанта Джош не стал, вместо этого приобнял и потрепал мягкие уши — потом Кшиштоф будет ругаться и плеваться, что «такого пса спортил», отучил от главной собачьей заповеди — на мебель нельзя!

— Понятненько. Погоди. Ты что, плакал?

— Что? Нет… — Джош растерянно потер глаза — мокро от слез. Те слезы из галлюцинации дробно простучали в висках. — Нет, нормально все.

— Ладно, захочешь, сам расскажешь. А я тебе таблеток принесла. Целую гору, — в такт джошевой мрачности сообщила Мэва. — Сейчас приготовлю ужин, потом тебя подлечу и выгуляю собаку. Да, а ты пока температуру мерь, чтоб нескучно было.

Чем бы женщина не тешилась, лишь бы не скандалила, гласит старинная народная мудрость. Поэтому Джош спорить не стал. Хотя и был кое в чем с Мэвой в корне не согласен — позволять себя «подлечить» он не собирался. А подруга, похоже, надолго. Вот штука будет, если новая волна галлюцинаций накатит при ней. Ладно, авось пронесет.

Джозеф нисколько не скучал, послушно мерил температуру и обдумывал пригрезившееся в наркотическом припадке. Вот так он и ослеп? Открыл глаза, а за ними отныне вечная ночь? Значит, так. Но не о том сейчас — и лучше не задумываться вообще, а то и с ума сойти можно. Нет, здесь о другом нужно продумать.

Обряд открытия источника нейтральной энергии, сказала женщина. Очевидно, Иерарх. Потому что она употребляла «Верхнее Сияние» и «мы» как синонимы, подразумевая, что говорит от имени Верхнего. И ей нужно было выяснить порядок ритуала. Зачем? Что-то насчет: «Верхнее Сияние может стать гораздо сильней». Или что-то около. Значит, Верхних интересуют дешевые шарлатанские рецептики картонного могущества? Нейтральные энергии — легенда, фантастика, красивая сказочка. Любому первокласснику известно, что на энергию накладывает отпечаток личность мага, эту энергию черпающего. Это первое. А второе, Темная и Светлая энергии сильно разнятся. Светлая — силы природы и рождения нового, силы веры, в любом случае силы созидания; Темная энергия черпается из умирания, гниения, разложения. Это тоже природа, но природа-мачеха, злое божество, несущее разруху и тлен. Есть черное и белое, но тertium non datur.. Не может быть ничего нейтрального. Однако Верхние, которые все это должны знать куда получше Джоша, почему-то заинтересовались. Следовательно, они верят в нейтральную Силу. Или допускают ее существование. И, очевидно, от несчастного Джозефа Рагеньского теперь не отстанут. Непонятно только, почему прицепились лишь спустя год после драматических событий ноября две тысячи пятого года. Что произошло примерно месяц или чуть раньше назад? Что их напугало?