и поедим вместе.
Заскрипели доски террасы, в избу вошли Степан и Костя. Достали бутылки с водой, рюкзаки бросили у двери.
— Мы как бы есть хотим, — кротко сказала Татьяна.
Степан молча подошел к мешкам, взял тот, что с едой, подошел к столу.
— Сегодня доедим сэндвичи, иначе они испортятся, — он раздал всем знакомые треугольники. — Это из второго рафта. А эти — из третьего. Из них нужно вынуть только курицу, и съесть ее. Она испортится к утру. Сам хлеб с сыром положите назад в упаковку, будет нам на завтрак. Я надеюсь, все понимают, что нам нужно экономить еду?
Вероника шумно вздохнула.
— Это чай, кофе, — Степан высыпал небольшие пакетики на стол. — Одноразовые стаканы тоже есть. Но нужен кипяток. Завтра утром вымоем котел, и в нем вскипятим воду. Сейчас уже темнеет, не стоит идти к реке.
Саша взял у инструктора зажигалку, подошел к сложенным дровам в очаге, поджёг лист бумаги. Сухие поленья быстро занялись, заметались тени по стенам избушки, но стало как будто еще темнее.
— Что будем делать? — тихо спросила Лида.
— Будем укладываться спать, — бодро ответил Степан, — утро вечера мудренее, вот завтра и будем думать, как нам поступить.
Двухярусную лежанку в дальнем углу, рядом с лестницей на чердак, заняли девушки. Мальчики расположились на лавках.
Андрей с Сашей выбрали место для ночлега на скамье у правой стены, не под окном, чтобы не дуло. С трудом уместились на узкой для двоих поверхности, под голову положили свёрнутые рюкзаки, укрылись тёплыми вещами, взятыми из чужих сумок. Лежать было неудобно, жёстко, рюкзаки постоянно норовили сползти на пол. Лавка была еще и короткой для них, ноги свешивались, твердый край больно впивался в кожу.
— Убери свои грабли, — пробурчал Саша, переворачиваясь на бок.
— Свои убери, — беззлобно огрызнулся Андрей. Ему было тоскливо. Стоило закрыть глаза, как тут же появлялся образ длинного кокона, висевшего над очагом. Он вздохнул, открыл глаза, повернулся на бок.
В очаге еще догорали последние поленья. Угли светились красным, и на миг ему показалось что это глаза неведомого животного. Животного злого, мстительного, с ненавистью взиравшего на непрошенных гостей и ожидавшего только удобного времени, чтобы расправиться со всеми.
Глава 4
в которой все теряются
Солнце слепило глаза, яркие зайчики прыгали по волнам реки, и Андрей жмурился, как довольный кот, сидя на большом камне. Утром все страхи покинули его и он, подставив лицо теплым лучам солнца, чувствовал умиротворение. На душе было спокойно. У ног текучей лентой расстилалась река с кристально чистой водой. Чуть дальше от берега она уже была стремительной, мутной, в белых барашках, кипела меж камней и бурлила, поднимая туман водяной взвеси, но здесь она лениво переливалась всеми оттенками голубого цвета. Игра бликов завораживала, вводила в транс, и Андрей, тряхнув головой, отвел взгляд. Поискал глазами Сашу, который еще плескался в ледяной воде и ухал от наслаждения.
— У тебя кровь на щеке, — заметил подошедший Степан, — где поранился?
— Да брился… — Андрей стер ладонью подсохшую уже кровь, — лезвие тупое…
Степан энергично растерся большим полотенцем, пригладил пятернёй мокрые взъерошенные волосы. На загорелом до черноты лице его серые глаза казались совсем прозрачными.
— Ну хорош уже плескаться, — закричал он на ребят.
Подошел Костя, хлестнул Степана по спине полотенцем, ловко увернулся от ответного удара, и довольно рассмеялся.
— Не командуй, не командуй… Дай покупаться.
— Вы тут наслаждаетесь, а девочки нас потом живьём съедят, они тоже хотят умыться… Саша! Ну хорош уже!
— Ворчливый ты, шеф, — Саша вылез из воды и запрыгал на одной ноге на мокрой гальке, вытряхивая воду из уха, — мы тебе тёмную устроим с ребятами, правда, Ген?
Геннадий сверкнул стеклами очков на инструктора, но промолчал. Он уже оделся, мокрая футболка облепила его тощий торс, но на предложение снять её он отказался, дескать, и так высохнет.
Подобрав с гальки полотенце и сумку с туалетными принадлежностями, Андрей пошел вслед за Степаном к дому. Позади него дурачились Костя и Саша. Они обливали друг друга водой из бутылок и орали во всю мощь своих лёгких. Как они легко приспособились, с грустью подумал Андрей, как будто их не тревожит ни смерть Марины друзей, ни пропажа команды Павла, ни странное, нелогичное самоубийство Юры. Сам Андрей так не мог, всё произошедшее давило тяжелым грузом на плечи. Геннадий молча шёл рядом, и, глядя на него, Андрей понял, что того обуревают схожие мысли.
— Мальчики, ну сколько можно! — сердито закричала Вероника, как только они подошли к дому, — мы же тоже хотим купаться, да и завтракать уже пора, а вы все ходите…
— Сначала поедим, а потом вы умоетесь? — миролюбиво спросил Степан.
— Нет уж, — вскинула полотенце на плечо Татьяна, — теперь вы нас ждите. Пошли, девочки.
Парни раскидали свое мокрое, свежевыстиранное бельё на ветки деревьев, подальше от тропинки, чтобы не попадалось на глаза девочкам, полотенца развесили на перила крыльца и зашли в дом.
— Котел к реке взять забыли, — Степан легонько пнул носком кроссовка котел, стоявший на полу, — Хотели же воду для кофе вскипятить сегодня. Надо бы его вымыть.
— Да он не грязный, — Костя провел пальцем по стенкам, — вернее, грязный, но здесь нет жира, только пыль. У нас воды достаточно, можно и здесь помыть, только давай наружу вынесем.
Они вдвоем взялись за цепь, пригибаясь под его тяжестью, вынесли во двор. Вылили туда половину бутылки воды. Саша, покопавшись в ничейных рюкзаках, достал чистую на вид футболку, отдал им. Костя тщательно отмыл котел и насухо вытер футболкой.
— Ну вот, можно вешать.
С трудом они занесли внутрь, подняли котел над очагом и насадили цепь на крюк.
— Я всё думаю, — тихо сказал Степан, — как Юра с больной ногой мог сам снять этот тяжелый котел и отнести его в угол. Мы сейчас втроём его с трудом вешали обратно.
Все промолчали. Костя с непроницаемым лицом отряхивал руки, Саша принялся перекладывать вещи в своём рюкзаке, Андрей обессиленно опустился на лавку. Он