Не столь уж он чудовищен, чтоб вы
Трудились исправляться.
Оба
А какой?
Скажите нам!
Тимон
Обидитесь, пожалуй.
Оба
Нет, будем благодарны…
Тимон
В самом деле?
Оба
Не сомневайтесь, сударь!
Тимон
Дело в том,
Что верите мошенникам вы оба,
Которые вас страшно надувают.
Оба
Ужели, сударь?
Тимон
Да, их ложь и фальшь
Вы слышите, и видите притворство,
И в грязные делишки их проникли,
Но все-таки они любимы вами;
Вы кормите их, преданы вы им,
Хотя, поверьте, это негодяи.
Живописец
Таких не знаю я…
Поэт
И я не знаю…
Тимон
Послушайте, я очень вас люблю
И золота вам дам, избавьтесь только
От этих подлецов. Повесьте их,
Зарежьте, утопите их в канаве,
Иль как-нибудь иначе изведите,
Потом ко мне явитесь. Я вам дам
Немало золота!
Оба
Но кто они?
Скажите имя.
Тимон
Если разойдетесь
Вы в разные концы, то все равно
Любой из вас останется вдвоем;
И стой отдельно каждый друг от друга,
Архиподлец с ним целое составит.
(Живописцу.)
Ты хочешь, чтобы там, где ты стоишь,
Двух негодяев не было, тогда
К нему не приближайся.
(Поэту.)
Хочешь ты,
Чтоб там, где ты находишься, стоял
Один мерзавец, — так покинь его!
Прочь! Сгиньте!
(Бьет их.)
Вот вам золото, мерзавцы!
За ним пришли вы? Для меня трудились?
Что ж, получайте плату! Ты — алхимик,
Так из побоев золото добудь.
Собаки подлые, злодеи! Вон!
(Прогоняет их и уходит в пещеру.)
Входят Флавий и два сенатора.
Флавий
Поверьте, говорить с ним безнадежно;
Так занят он собою, что ему
Противны все другие.
Первый сенатор
Проводи нас
В его пещеру, там уж будет видно.
Афинянам мы дали обещанье
Поговорить с ним.
Второй сенатор
Не всегда бывают
В одном и том же настроенье люди.
Его согнули горести и время;
Но то же время, щедро наградив
Его богатством, может все загладить.
Веди нас. Там посмотрим.
Флавий
Вот пещера.
Да будут в ней покой и мир. — Тимон!
Тимон! Поговори с друзьями. Выйди!
Виднейшие сенаторы Афин
Явились от лица своих сограждан
Приветствовать тебя. Поговори
С вельможами, достойнейший Тимон!
Тимон выходит из пещеры.
Тимон
Испепели их, нежащее солнце!
(Сенаторам.)
Ну, говорите, чтоб вам провалиться!
Пускай нарыв у вас на языке
За слово правды вскочит, а за ложь
Пусть целиком язык сгниет, и вы,
Беседуя, проглотите его.
Первый сенатор
Тимон достойный…
Тимон
…Лишь таких, как вы,
Равно как и Тимона, вы достойны.
Второй сенатор
Тебе, Тимон, сенаторы Афин
Шлют свой привет.
Тимон
Я их благодарю.
Послал бы я чуму им в дар, когда бы
Сумел поймать ее для них.
Первый сенатор
Забудь
То, в чем мы сами каемся теперь.
Сенаторы, явив единодушно
Свою любовь к тебе, покорно просят
В Афины возвратиться снова. Ждут
Высокие посты тебя и слава,
Не премини воспользоваться ими.
Второй сенатор
Признали мы, что ошибались грубо,
Забыв твои заслуги, и сенат,
Меняющий свои решенья редко,
Но осознав, в конце концов, что значит
Твое отсутствие в Афинах, понял,
Что, в помощи Тимону отказав,
Обрек себя он этим на паденье.
Сенат послал нас объявить тебе
О горестном раскаянье своем
И ценную награду предложить,
Которая с избытком возместит
Все прежние тяжелые обиды.
Да, ждут тебя такие груды денег,
Такой почет, что вычеркнут они
Обиды из души твоей и впишут
В нее слова любви, чтоб вечно ты
Читал их.
Тимон
Вы меня очаровали!
Я изумлен до слез! Что ж, если вы
Одолжите мне сердце дурака
И женские глаза, так я поплачу
От ваших слов, достойные вельможи.
Первый сенатор
Будь милостив и с нами возвратишь
В Афины — нашу и твою отчизну,
И стань правителем. Ты будешь встречен
Всеобщей радостью и облечен
Неограниченной и полной властью.
Вновь имя доброе твое начнет
Звучать в устах, как только мы дадим
Отпор свирепому Алкивиаду,
Который, вепрю дикому подобно,
С корнями злобно вырывает мир
В своей отчизне.
Второй сенатор
И афинским стенам
Своим мечом ужасным угрожает.
Первый сенатор
Поэтому, Тимон…
Тимон
Что ж, я готов…
И поступлю поэтому я так:
Коль он начнет крошить моих сограждан,
От имени Тимона передайте,
Что дела нет до этого Тимону!
А если он прекрасные Афины
Опустошит, почтенных наших старцев
За бороды таскать начнет, отдаст
Священных наших дев на поруганье
Войне безумной, зверской и жестокой,
От имени Тимона передайте,
Что я, скорбя о старых и о юных,
Сказать ему могу лишь только то,
Что дела нет до этого Тимону.
Пусть дальше зло творит! Об их ножах
Заботиться не стоит вам, покуда
У вас хватает глоток для расправы.
Что до меня, то ножичек карманный
Во вражьем стане выше я ценю,
Чем самое почтеннейшее горло
Афинское. Вверяю вас защите
Богов благоволящих, точно так же
Как вверил бы тюремщику воров.
Флавий
Вы убедились сами, — все напрасно.
Ступайте же.
Тимон
Перед приходом вашим
Надгробную писал себе я надпись,
Ее увидят завтра. Наступает
Конец моим страданиям земным,
В богатстве и здоровье состоявшим.
Ничтожество сулит мне все на свете.
Ступайте! Попытайтесь жить. Пускай
Алкивиад чумою станет вам,
А вы — ему. Удастся жить — живите!
Первый сенатор
Слова напрасно тратим мы.
Тимон
Но все же
Свою страну люблю я и не рад
Всеобщему крушенью, как об этом
Трубит молва.
Первый сенатор
Вот это речь другая.
Тимон
Привет моим любезным землякам!
Первый сенатор
Твои уста слова такие красят.
Второй сенатор
И в уши наши входят, как в ворота
Прославленный вошел бы триумфатор.
Тимон
Поклон мой всем. Скажите им, что я,
Желая их освободить от горя,
От боли, страха пред врагом, потерь,
От мук любви и прочих бед случайных,
Каким подвержен хрупкий челн природы
На трудном жизненном пути, — решил
Им добрую услугу оказать.
Я научу, как надо отвратить
Алкивиада яростную злобу.
Второй сенатор
Мне это нравится. Он к нам вернется.
Тимон
Есть дерево вблизи моей пещеры,
Его срубить я собираюсь вскоре,
Так передайте же моим друзьям,
Афинянам всех званий и сословий:
Кто ищет избавленья от страданий.
Пусть поспешит сюда, пока топор мой
Не уничтожил дерево, и пусть
Повесится на нем! Привет им всем!
Флавий
Не беспокойте же Тимона. Он
Останется таким же, как и был.
Тимон
Не приходите больше, но скажите
Афинянам, что вечное жилище
Воздвиг себе Тимон на берегу,
Который каждый день прилив соленый,
Шумя и пенясь, кроет. Приходите
Туда, и пусть надгробный камень мой
Послужит прорицаньем вам. — Уста,
Излив всю горечь, смолкните навек.
Пускай чума исправит зло! Пусть люди
При жизни создают одни гробы
И смерти, как награды лучшей, ждут.
Затмись, о солнце, больше не свети,
Конец приходит моему пути.
(Уходит в пещеру.)
Первый сенатор