Читать интересную книгу Счёт за любовь (СИ) - Богдан Аида

Дело в том, что когда-то я была безнадёжно влюблена в Рената и он это знает. Нет, не сам догадался, я призналась в этом в записке, которую на перемене подсунула в его дневник, что было совсем нетрудно сделать, поскольку он сидел со мной за одной партой.

Ренат был сыном военного, родители его вели кочевой образ жизни и мотались по гарнизонам, а потом развелись, неизвестно по какой причине. Он пришёл учиться в нашу школу в 5 классе, а в 8 я имела дурость написать ему.

По всем признакам, уже тогда во мне проявилась любовь к эпистолярному жанру, Татьяна Ларина недоделанная. Точно так же, как и Евгений Онегин, мальчик моих признаний не оценил, потому что реакции не последовало.

Он просто сделал вид, что ничего не было. Хорошо ещё, что никому не растрепал и не поднял меня на смех. Как говорится, спасибо и на этом. Именно тогда я впервые почувствовала свою некрасивость и ненужность.

— Рассказывай, где ты, что ты, как ты? Кем работаешь, замужем, дети есть? — Ренат ловко лавировал среди потока машин и смотрел на меня в зеркало заднего вида.

— Ещё чего не хватало, нет у меня никого.

— Как, совсем нет?

— Ну почему, есть молодой человек. Вот, сегодня снова замуж позвал, а я отказала, — соврала я.

— Правда? А почему?

— Не моё это, понимаешь?

— Нет, не понимаю, хотя, ты всегда была независима и отличалась от остальных девчонок.

— Вот даже как? Я и не знала, что ты меня замечал.

— Тебя было трудно не заметить.

— Ну, ещё бы, как ты меня назвал в 6 классе? Великанша?

— Прости, я был мал и глуп.

— Да ладно, я давно всех простила. Кстати, а ты как поживаешь? Слышала, что ты сразу после армии женился. Сколько детишек успел настрогать с любимой женой?

— Сын у меня, — ответил одноклассник кратко и почему-то сразу помрачнел.

— Молодец, поздравляю.

— Спасибо.

— Таксистом значит работаешь?

— Как видишь.

Разговор явно не клеился и я замолчала, да и о чём мне говорить с семейным человеком? Дальше ехали молча, я вперила глаза в телефон, а он смотрел на дорогу. Подъехав к зданию больницы, Ренат наконец снова заговорил:

— Тебя ждать?

— А ты что, не торопишься?

— Если ты быстро, то я подожду.

— Мне нужно забрать подругу домой, точно не знаю, сколько времени это займёт. Если минут через 10 не появлюсь, можешь ехать.

— Хорошо, я пока развернусь.

Провожая глазами автомобиль Рената, вдруг увидела на переднем и заднем стёклах знак, какой обычно вешают инвалиды. Когда садилась к нему в машину, я этого попросту не заметила. Мама дорогая, что с ним случилось? И ведь спросить неудобно.

Побрела вначале в хирургию, оттуда меня отправили в неврологию. Десятью минутами дело конечно не ограничилось. Перед тем, как войти в отделение, я вспомнила о рабочей куртке и напялила её на себя.

Как оказалось, это было лишнее, на приёме дежурила знакомая медсестра, благодаря чему меня без вопросов пропустили в палату к Майе. Это была именно она, причём сразу меня узнала и обрадовалась.

— Соня, ну, наконец-то.

— Как хорошо, что я тебя нашла, Маечка, — я с облегчением выдохнула, поняв, что разговоры про амнезию сильно преувеличены, но нет.

— А ты куда исчезла и почему оставила меня одну? Ты же обещала меня приютить на первых порах? Я стояла на вокзале и искала тебя всюду, вокруг было столько народу. Потом у меня закружилась голова и я упала. очнулась, когда приехала скорая. Надо же, прежде я никогда не теряла сознания.

— Погоди, Майя. Скажи, сколько тебе лет?

— Ты же вроде уже спрашивала об этом? Я чуть младше тебя, мне 19.

— Да, не слабо ты стукнулась.

— Ага, голова до сих пор кружится. Наверное, я ударилась, когда упала.

— А ты помнишь, где именно упала?

— Ну да, я же говорю, что ждала тебя на вокзале, а потом потеряла сознание и упала.

В общем, всё понятно. ТЦ Майя приняла за вокзал, а толпу покупателей за пассажиров. Она помнила момент нашего знакомства и дружеского общения в поезде, а дальше глухо, как в танке. Последние 6 лет жизни были стёрты из памяти невидимым ластиком, как и то, что её похитили.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Тремя часами ранее…

Майя

Как только Штельвак удалился во второй раз, я продолжила манипуляции с расчёской. С нетерпением вытащила из круглой прорезиненной части несколько гвоздиков, но они были слишком короткими. Ну неужели нельзя было приделать хотя бы один гвоздик подлиннее?

Ага, а ещё лучше ключи от наручников. С психом ударила остатками массажки по трубе и она тут же развалилась. И кто только придумал эту дурацкую конструкцию? Чёрт, осталась без расчёски, придётся напрячь Штельвака, чтобы привез ещё одну, а из этой надо хоть зеркало вытащить.

Но что это? Господи, спасибо тебе. Зеркальце обрамлено металлической рамкой, которую я легко вытащила. А вот это уже отмычка посерьёзней, но придётся повозиться. Да как же подцепить этот крючок?

Ура, получилось, да здравствует свобода. Так, наручники сняла, но это ещё не всё, осталось выбраться из этого гадюшника. Дверь закрыта, придётся лезть в окно. Высоковато, конечно, а что делать? Придётся прыгать. Ну, держись, Володенька, теперь тебе точно несдобровать.

Глава 15 Хороший план

Вадим

Прямиком из полиции отправились со Штельваком к нему домой, чтобы обсудить предстоящую встречу. Он давно зазывал к себе в гости, хотел показать свой шикарный ремонт, а я всё никак не сподоблюсь. Признаться, не люблю я походы по гостям, мне проще приглашать всех к себе.

С некоторых пор, Володя снова поселился в той квартире, что досталась ему от родителей, а свой загородный дом выставил на продажу. Правда цену заломил непомерно высокую.

Дом действительно хороший и стоит своих денег, спору нет, но не все могут себе позволить такие баснословные суммы. У нас с женой есть сбережения, остались ещё со времён моих командировок.

Я было заикнулся о том, чтобы купить дом Штельвака, мол, тот обещал сбросить цену, но она ни в какую. Сказала, что там плохая энергетика. По этой же причине ей не нравилось бывать и в старой квартире Володи.

Раньше я высмеивал Майку за предрассудки, а в этот раз мне и самому было неуютно у него. Едва ли не с порога, я стал испытывать сильнейший дискомфорт.

Вроде и ремонт неплохой, и мебель дорогая, а со всех углов так и веет могильным холодом. В какой-то момент я прямо на себе почувствовал дыхание смерти. Вова всё это время глаз с меня не сводил, видно понял моё состояние

— Вадь, ты чего такой бледный? Тебе что, плохо?

— Не пойму, что со мной.

— Это всё из-за нервов. Пойдём на кухню, я кофе сварю.

— Вроде уже отпускает.

— А может по коньячку?

— Нет, алкоголь пить точно не буду и тебе не советую. Нам нужно сохранять ясность ума.

— Ты как всегда прав. Чего за телефон схватился? Хочешь скорую вызвать?

— Надо Соне позвонить, я обещал. У меня пропущенный от неё. Странно, не отвечает.

— Да и Бог с ней.

— Ладно, позже с ней свяжусь.

— Вот ведь неугомонная, всех готова достать, мне тоже звонила.

— Это нормально, она переживает за подругу.

— Да ладно, переживает, так я и поверил, притворяется, небось.

— Зря ты так, она хорошая.

— Ты же сам терпеть её не мог? А сейчас, что изменилось?

— Не преувеличивай, да она мне не нравилась, впрочем, как и я ей. Но со вчерашнего дня я поменял своё отношение, Соня вполне нормальная девушка, искренняя и настоящая. Ты бы к ней присмотрелся, Володь.

— На хрен она мне сдалась? Тебе надо, ты и присматривайся.

— У меня вообще-то жена есть, забыл?

— Ты сам смотри не забудь, а то смотрю, уже и Сонька стала для тебя хорошей.

— Не пори чушь, пожалуйста. Девушка друга для меня мужик.

— Какого друга? Ты это о чём?

— Она же была твоей невестой.

— Ну да, кому и кобыла невеста. Рассмешил.

Я хотел заступиться за Соню, но тут меня снова накрыло, да так, что аж в пот бросило. В глазах потемнело, пульс резко участился, стало нечем дышать, как будто, кто-то наступил мне на горло и перекрыл кислород. Что за ерунда, может давление скачет? Не хватало ещё в больницу загреметь.