Читать интересную книгу Тайны Морских Катастроф - Лев Скрягин

Не менее популярен был люгер – трехмачтовое судно с косыми парусами и горизонтальным бушпритом, который мог втягиваться внутрь корабля. Сначала люгеры использовались как рыбопромысловые и транспортные суда. В конце XVIII в. люгеры – излюбленные суда фламандских и французских контрабандистов, так называемые «chasse maree» (морские охотники). При свежем ветре их скорость достигала 15 узлов. Они хорошо лавировали и могли ходить очень круто к ветру. Во времена наполеоновских войн люгеры входили в состав военных флотов. Вооруженные восемью-девятью небольшими пушками, они использовались приватирами и каперами – пиратами, получавшими во время войны от своих правительств патенты на право захвата и уничтожения торговых кораблей противника. Экипаж военных люгеров составлял 40 – 50 человек.

Корабелы Средиземноморья обычно предпочитали всем иным судам шебеки. Шебека – скорее всего изобретение пиратов берберского побережья Африки. Легкие, мелкосидящие, с острыми обводами, шебеки были, пожалуй, самыми красивыми и быстроходными парусниками Европы той поры. Они воплотили в своей конструкции элементы португальской каравеллы и венецианской галеры. Чтобы иметь шанс уйти от погони алжирских пиратских шебек под черными парусами, испанские купцы также вынуждены были строить шебеки.

До того как парусники были классифицированы (в зависимости от величины, рода службы, артиллерийского вооружения и оснастки), морские историки становились в тупик при определении их типов. Еще бы, ведь хроники так и пестрят романтическими названиями, которым воистину нет числа! Судите сами: венецианские трабакколы и буссы, греческие скаффы и сакалевы, турецкие кочермы, маковны и феллуки, английские бертоны, французские полякры и баленеры, сарацинские гебары, бесчисленные маоны, тариды, карамуссалы, биландеры, термы, тартаны, доггеры, шнявы, паландры, марсильяны и так далее и тому подобное.

Заканчивая этот небольшой экскурс в историю кораблестроения, напомним, что теория корабля, как научно-прикладная дисциплина, появилась лишь в середине XVIII в. В 1746 г. был опубликован труд по теории кораблестроения французского ученого Бугера, три года спустя обширное исследование члена Петербургской академии наук Леонарда Эйлера – «Наука морская», где разработано учение о плавучести, остойчивости, введено понятие о метацентре и его положении Относительно центра тяжести, изучены условия сопротивления воды, вопросы жидкости и поворотливости корабля под парусами.

Теоретические работы Бугера и Эйлера внесли ценный вклад в дело развития мирового кораблестроения и вооружили корабельных дел мастеров необходимыми формулами. Но тем не менее человечество крайне нуждалось еще в правилах и законодательствах, которые бы точно определяли предельную осадку судов для безопасности их плавания. Ведь все торговые суда, о которых мы здесь рассказывали, плавали без каких-либо грузовых марок!

Плавучие гробы «Владычицы морей»

Сломив в конце XVI в. господство Испании, Голландии и Франции на море и обогатившись в результате морских войн, Англия стала ведущей морской державой мира. Подъем британского судоходства был тесно связан с промышленным переворотом внутри страны и превращением ее в сильнейшую колониальную империю. Торговые суда этой страны поддерживали сообщение почти со всеми портами мира. Достаточно сказать, что к началу XIX в. тоннаж английского торгового флота насчитывал около 2 млн. рег. т, т. е. почти половину мирового тоннажа.

Пожалуй, нет необходимости лишний раз повторять известные этапы развития кораблестроения и перечислять открытия в области судостроения, сделанные в начале XIX в., рассказывать о переходе от использования силы ветра к энергии пара.

Но как же обстояло дело у «Владычицы морей» с проблемой перегрузки судов?

Оказывается, аварийность в английском флоте была вопиющей. У Англии, так же как и у других морских держав, до второй половины XVIII в. просто не было каких-либо законов или правил, ограничивающих осадку торговых судов. Первое, кстати очень робкое, указание и ограничение осадки английских судов в целях безопасности плавания относится лишь к 1774 г. Оно фигурирует в Регистровой книге Ллойда за указанный год, но каким образом рассчитывалась минимальная высота надводного борта, из этой краткой записи понять невозможно. Это своего рода напоминание о том, что перегружать судно опасно.

В 1835 г. страховое общество «Ллойд» по настоянию страховщиков разработало и издало правило, по которому минимальная высота надводного борта должна была равняться трем дюймам на каждый фут глубины интрюма (расстояние от нижней кромки подпалубного бимса до настила второго дна). Англичане применяли это правило без учета каких-либо различий типа судна или его конструкции.

Вскоре после этого ллойдовского правила появилось еще одно, изданное «Обществом Ливерпульских страховщиков». По нему высота надводного борта определялась в 2 ? дюйма на каждый фут глубины интрюма, если последняя составляла 10 – 12 футов, и от 3 ? до 4 дюймов на каждый фут глубины интрюма, если она составляла 24 – 26 футов. Например, при глубине интрюма 12 футов минимальная высота борта составляла 2 фута 5 дюймов, при 18 – 4 фута 6 дюймов, при 27 – 8 футов 9 дюймов. При определении высоты надводного борта ливерпульские страховщики принимали во внимание тип судна, его размеры, характер надстроек, год постройки, сезон и район плавания.

Но этих правил оказалось явно недостаточно, чтобы обеспечить безопасность плавания грузовых судов. По сравнению со средневековыми купцами судовладельцы «Владычицы морей» выглядели просто варварами! Аварийность в английском торговом флоте была катастрофической, и основная причина тому – перегрузка судов. Английский журнал «Нотикл Мэгазин» в майском выпуске за 1846 г. писал: «Национальное Общество спасения на море из достоверных источников установило, что число ежегодно гибнущих британских судов составляет 600, стоимость теряемого из-за этого имущества – два с половиной миллиона фунтов стерлингов, а число человеческих жертв – 1560».

В 1854 г. в Англии были введены новые правила для определения регистровой вместимости судов, разработанные кораблестроителем Мурсомом. Они наглядно показали, что ранее разработанные страховщиками правила определения минимальной высоты надводного борта просто не соответствовали здравому смыслу. Однако со стороны правительства никаких шагов для урегулирования вопроса о максимально допустимой осадке судов сделано не было. В те годы Англию и Америку потрясла гибель трех пассажирских пароходов.

Первый, «Сити оф Глазго», принадлежал фирме «Инман лайн». Его построили в 1850 г. в Глазго на верфи «Тод и Макгрегор». Это был самый современный по тому времени пароход с железным корпусом. Две паровые машины общей мощностью 350 л. с. сообщали вращение гребному валу с шестилопастным винтом. «Сити оф Глазго» имел парусное вооружение трехмачтового барка и отличался особой элегантностью. В течение почти четырех лет этот лайнер перевозил эмигрантов и грузы через Северную Атлантику. То, что в каждом рейсе он брал груза больше, чем ему было положено, ни для кого не являлось секретом. Благодаря отменным мореходным качествам он, как говорится, всегда «выходил сухим из воды». Но однажды, 1 марта 1854 г., он вышел из устья реки Мерсей и... исчез. Исчез с 480 пассажирами на борту.

Второй пароход, «Пасифик», который был еще больше, чем «Сити оф Глазго», принадлежал конкурировавшей американской фирме «Коллинз лайн» и считался отличным ходоком, хотя имел деревянный корпус и гребные колеса. В 1851 г. он установил новый рекорд скорости на переходе через Северную Атлантику, перейдя океан за 9 дней 20 часов и 10 минут. 23 января 1856 г., имея на борту 141 пассажира и 45 членов экипажа под командованием капитана Элдриджа, он вышел из Ливерпуля в Нью-Йорк. В порт назначения пароход не прибыл. И лишь через несколько лет найденная бутылка с запиской поведала о его судьбе. Оказалось, что судно затонуло во время шторма. Видимо, малый запас плавучести не дал ему возможности выстоять против сил стихии.

Третий пароход назывался «Темпест» (фирма «Энкор лайн»). Его карьера оказалась недолгой. Построенный в 1856 г., он пропал без вести после того, как 15 февраля 1857 г. вышел из Нью-Йорка. С ним исчезло 150 человек.

К сожалению, эти случаи были не единичны. Число ежегодно тонущих и пропадающих без вести судов во второй половине XIX в. было огромно, и это начинало волновать общественность Англии, которая обратила внимание парламента на все увеличивавшееся число человеческих жертв на море, на гибель ценного имущества.

И вот в 1854 г. палата общин рассматривает этот важный для страны вопрос и проводит очередной морской «билль». «Каждое торговое судно, плавающее под британским флагом, обязано иметь для определения его осадки нанесенные на штевнях марки углублениям... И все! Никаких дебатов о мерах по борьбе с перегрузкой судов. Осадкой по-прежнему продолжал распоряжаться судовладелец.