как перышко касанием.
Горячая лава растеклась по моим венам, опалив щеки и место касания моей кожи горячих пальцев по мужски красивой руки.
— не прояснишь? — я отодвинула капюшон и край рубашки с жилетом, обнажая драконью морду, с наглым голубым взглядом. Почему то мне было важно услышать, что скажет мне именно он.
— прости, — оправил он одежду на мне, недовольно процедив, — это хранитель.
Содержательно, ничего не скажешь….
— мирайя, значит…. Истинная пара… одна судьба и все такое, — шепотом продолжила.
— именно так, — кивнул он и от этого движения локоны чернявых волос упали на лоб.
— ладно… пока что…
— пойдем. Предстоит много работы, — он взял меня за руку и кивнул Рольфу, который скрылся в одном из боковых проходов.
Потом меня знакомили. С шестью статными красавчиками, состоящими в личной гвардии Деймона. Их родители в возрасте пятидесяти ходатайствовали о службе на корону в свите Проклятого. Из всех кто хотел попасть к нему, выдержали испытание характером и всем что к нему прилагалось только шестеро. Эти же шестеро час назад дали клятву защищать мирайю своего сюзерена, Деймона. С одной припиской, стандартной для любого дракона «до обретения души».
— первый вопрос, пока есть время, — начал Деймон, попутно пододвигая мне тарелку фруктами, — как тебе горничная?
— супер, — отозвалась я, выбирая среди горки персик, подняла на него взгляд, меня не поняли, пришлось пояснить, — очень понравилась. С задачей справилась. Берем.
И опять голливудская улыбка спасает ситуацию. Видимо не поймут они обычного сленга.
— Родомир, в качестве платы за место силы, коим обладает теперь драконье крыло прошу Изольду, служанку с кухни. Ядовитого кото-оборотня альбиноса.
— в качестве кого? Позволь поинтересоваться? — лениво, совсем по-кошачьи протянул Родомир.
— горничной, спутницы, возможного телохранителя.
— хм… ну как я могу отказать прекрасной мирайи моего старого друга? Забирайте… — широким жестом сопроводил свое согласие.
— прекрасно, — отозвался Деймон, отпивая из кубка.
Со стороны боковой галереи послышались торопливые шаги. Мужчины как по команде встали и спустились с постамента, на котором стоял стол. Я скорее из любопытства, чем из необходимости пошла за ними. Встала чуть сбоку и позади Мира. Он бросил серьезный взгляд на меня через плечо. Только я так и не поняла, что он хотел им сказать. Кстати, мысли присутствующих были глухой стеной закрыты. А вот вошедших нет. Интересно то как, внутри все прямо так и трепещет в предвкушении. Я, сверхсила и очень и очень сексуальный мужчина в придачу. Мечта.
7.
В зал вошло четыре человека. Раса именно такая. Не оборотни не кто-либо еще. Весь список живущих в этом мире существ мне неизвестен. Трое были чуть взбудораженные, усталые и сосредоточенные на предстоящем отчете перед главой. Четвертый был полон сомнений и борьбы. Что-то темное окутало его разум, он тонул в этой мгле, задыхаясь. Хотя внешне ничем не выдавал своего состояния. Странно, очень странно.
Я потянулась дернуть Мира за рукав, но он перехватил мою руку и покачал головой. Вот бы научиться передавать мысли, раз читать умею. Теоретически это наверное как с телефоном… Наверное.
Синхронно опустившись на одно колено и склонив свои головы, облаченные в доспех и рубиновые плащи они чего-то ждали.
— докладывайте, — приказал Деймон.
Да так властно, что в голову полезли не те мысли, не те! Я превратилась в нимфоманку? Плюсом к телепатии.
— прибыли на место спустя пять часов скачки. Призывающие монахи мертвы. Вещи их отсутствуют. Вообще все вещи кроме сутан, обуви и белья в которых были облачены трупы. Пентаграмма вызова повреждена, вот ее точная зарисовка. Делал сам. В дополниельных помещениях и хозяйственных постройках живых не найдено. Три трупа смотрителей. Живности нет. Вынесено все, что имело ценность. Книги, свитки, утварь. Оставлены предметы обихода, ножи, топоры и прочий хозяйственный инвентарь оставлен на месте. — отчитался один из них.
Отчитался и протянул Деймону сложенный вчетверо кусок бумаги. Тот не глядя передал ее Миру, что шагнул вперед. Мириаль развернул лист и внимательно стал его изучать, хмурясь с каждым мигом все больше. А я все пристальнее следила за эльфом. Ох, не так прост этот красавчик. Лекарь, Лекарь, ага, а я балерина большого театра.
Дальше все в один миг изменилось. Стандартная казалось бы ситуация рассыпалась как карточный домик. Метнулась быстрее молнии рука и что-то сверкнуло в мою сторону. Я только и успела, что поднять руку и услышать, как в голове пронеслось «стоп!»
Стояла, зажмурившись пока не осознала, что вокруг тишина. Открываю глаза и обалдеваю! Все замерли. Мир, в развороте ко мне, стартовавшие к кинувшему гвардейцы Деймона и сам Деймон, развернувшийся ко мне с сверкающими флуоресцентным светом глазами и исказившимся лицом. Так выглядит страх на испещренном шрамами лице этого мужчины. Не желаю его видеть более, в этот миг осознание отпечаталось в душе у меня огромной печатью.
Перед лицом, перед рукой его закрывшей, завис кинжал. Длинное лезвие и очень изящная, инкрустированная черными камнями рукоятка. Лезвие было покрыто какими-то письменами. Необычно.
Стоило мне сделать шаг в сторону и одновременно опустить руку как все пришло в движение. Шум вынимаемых из ножен мечей, толчок Мира и падение в руки Деймона.
— нет!!!! — что есть мочи закричала я, видя, как за шкирку подняли над землей паренька.
Он бешено вращал глазами, белок в них стал красным. Что-то темное уничтожало его разум. Сама не помню, как выбралась из медвежьих объятий дракона, как оказалась рядом с неудавшимся убийцей. Как наши взгляды встретились и за миг до того как на мою одежду прыснула сильным потоком кровь из его носа и жизнь его прервалась я увидела темную фигуру перед ним под сводом храма. Красные глаза неотрывно смотрели на него, а тихий голос говорил нараспев, вкладывая в руку кинжал.
Теперь уже за шкирку меня оттащили, от висевшего в нескольких сантиметрах от пола на руке одного из гвардейцев, уже трупа.
— о чем ты думаешь? — рычит, оттаскивая меня Деймон.
— отпусти! Отпусти! Мне больно! — ворот рубахи больно резал шею, и я схватила его за руку, чтоб как-то уменьшить свои страдания.
Руки резко разжались, чтобы ухватить уже за талию и потащить к столу. Тут я уже не сопротивлялась, а только поглаживала саднящую кожу шеи.
— осмотри, — бросил Миру и отошел, как только впечатал меня в стул. Было больно.
Мои зубы клацнули, а копчик больно ударился. Такое обращение ко мне точно меня не устраивает. Чтобы не разреветься от обиды и досады закусила до боли губу и отвернулась. Обстановка в зале стала тяжелой и удушливой. Плечи всех мужчин поникли, словно каждому выделили по бетонной плите.
— покажи, — мягко попросил