– Слепой! – окликнул Пригоршня, пятясь. – Сейчас я побегу, а ты следом за мной. Делай, как я, и не тормози!
– Понял!
Никита перевел переводчик в положение «автоматический огонь» и всадил длинную очередь в середину удлиненного тела большого слизня. Не меньше десятка пуль разорвали мутанта пополам, обе половины принялись биться и извиваться в луже, из них расплескалась резко воняющая жижа. А Пригоршня кинулся к расстрелянному им слизню, перепрыгнул бьющиеся в агонии ошметки и, не сбавляя скорости, устремился к темнеющим вдалеке деревьям. Слепой кинулся следом. Меньшие слизни уже двигались наперерез, но Слепой, повторив прием Пригоршни, перемахнул лужу с издыхающим большим мутантом. Оглянувшись на бегу, он увидел, что слизни сползаются к умирающему собрату и приникают башками к изодранному телу. Похоже, они всасывали жижу, вытекающую из ран. Но приглядываться Слепой не стал, он изо всех сил мчался за Никитой.
Остановились они, когда под ногами перестало хлюпать. Потом уже шли медленнее, а когда выбрались к опушке леса, Слепой опустился в траву.
– Фух…
Пригоршня поглядел, хотел сказать, что валяться некогда, но махнул рукой и плюхнулся рядом:
– Ладно, передохнем маленько.
Отдыхали они пару часов, наконец Пригоршня поднялся:
– Надо идти. И так отстаем, Афар уже далеко мой учесать.
Озеро, окруженное болотами, уже осталось слева, впереди начинался невысокий скалистый кряж. Идти пришлось в гору, но подъем был пока что пологий. Дальше стало круче, а скалы впереди поднимались все выше. Пригоршня решил осмотреться и побежал на вершину скалы, которая торчала над округой. Слепой поплелся следом, он уже был почти рад, что спецы отобрали рюкзак, идти теперь легче. Когда он взобрался на вершину, Пригоршня вертел головой, разглядывая окрестности.
Там, где был лагерь военных, не было заметно никакого движения. Зато камыши горели. Место боя выгорело полностью, сейчас огонь распространялся вдоль берега в обе стороны, и ветер растаскивал черные жирные потоки дыма.
– Хороший ориентир, – сказал Пригоршня. – Сразу видно, где мы прошли.
– Долго горит, – заметил Слепой.
– Так сырые же камыши, медленно разгораются. Смотри, вон где Афар причалил.
На ближнем берегу озера полоса камышей была намного у́же, и плот оказался хорошо виден. Серьезная конструкция, сбитая из досок, по краям – пустые железные бочонки. Плот остался лежать там, где Афар высадился на берег, там же и камыши были вытоптаны.
– Бинокль бы, – вздохнул Пригоршня. – Вон, видишь, вроде идет кто-то по берегу следом за нами. Видишь?
Слепой присмотрелся – несколько черных точек ползли по пустоши, повторяя их с Пригоршней маршрут. Но без оптики было не разглядеть, кто это. Может, люди, а может, стая мутантов. Оглядевшись по сторонам, Слепой заметил движение и в другой стороне – едва различимая точка, почти что слившаяся с местностью, двигалась по направлению от берега к скалистой гряде. Он показал Пригоршне, но тот не смог ничего различить, а Слепой и сам не был уверен, что в самом деле видел кого-то. Может, померещилось? Афар уже давно покинул берег, ему полагается быть намного дальше.
– Где же мне теперь Химика искать? Куда этот Афар теперь идет?
Слепой пожал плечами. Откуда же можно знать о планах этого человека? Вообще неизвестно, кто он такой.
– Можно, конечно, вернуться к брошенному плоту, – принялся рассуждать вслух Никита. – Но что нам это даст? Да ровным счетом ничего! Следы только на берегу, дальше земля каменистая, на ней никаких отпечатков не отыщем. Перевалить этот кряж? И там поискать, а? Как ты думаешь, Слепой?
Слепой пожал плечами:
– Почему бы и нет? Я в таких случаях всегда полагаюсь на удачу.
– А патронов у тебя много осталось? У меня последний магазин.
– А у меня и того меньше. Но идти все равно куда-то надо.
– Тут ты прав. Идем, поищем хоть какую-то зацепку.
Они спустились с вершины и зашагали к скалам, стеной встающим на севере. По дороге Слепой рассуждал:
– Вряд ли в этих скалах есть что-то интересное, во всяком случае, я ничего не заметил. Значит, нам нужно пройти на другую сторону хребта и поискать там.
– Не скажи, здесь есть выработки, я слышал. Пещеры какие-то, шахты заброшенные. Там может что угодно скрываться. Или кто угодно. Сюда одиночки не ходят, только партии. Ты, пока в баре сидел, не слышал, как в рейд приглашают желающих?
– Разговоры были, но при мне в рейд никто не собирался.
– Но разговоры-то были! – подхватил Пригоршня. – Кое-то из сталкерской братии только в рейды и ходит. Там свои заморочки. Большой толпой вроде безопасней, и больше шансов донести хабар перекупщику. А то бывают у нас артисты, подстерегают одиночек неподалеку от бара. Ты про банду Чурова слыхал?
– Только от тебя.
– И не услышишь, – удовлетворенно кивнул Пригоршня. – Они на нас с Химиком собрались наехать, так мы им дали! Эх, Химик…
– Так что насчет рейдов?
Они уже спустились с пригорка и теперь шли по едва заметной тропе между скал. Справа и слева поднимались каменистые склоны, скудно поросшие цепким кустарником.
– Так я и говорю, сюда, за озеро, только большими партиями в рейды ходят. Не иначе! Потому что места опасные, мутанты водятся, и вообще…
Договорить Пригоршня не успел – его перебили звуки автоматных очередей, доносящиеся из-за скал. Впереди ущелье с тропинкой изгибалось, и что творится за поворотом, видно не было. Но стрельба там была серьезная, автоматные очереди следовали одна за другой. Потом донесся хриплый рев.
– Мутант, – заявил Пригоршня, устремляясь к повороту. – Идем, посмотрим, кто с ним воюет.
Успели они как раз вовремя. Здоровенный медведь, поднявшись на задние лапы и грозно рыча, надвигался на сталкера, который как раз расстрелял магазин и сейчас пытался перезарядить оружие. Как обычно и бывает в таких случаях, он никак не мог совладать с волнением и безуспешно тыкал магазином в приемник. Пригоршня побежал к месту схватки, поливая в зверя короткими очередями. Слепой немного отстал и не мог стрелять, потому что напарник оказался на линии огня.
Медведь сделал еще несколько шагов к добыче, а пули, кажется, не могли его остановить, хотя из дырок в боках вовсю струилась кровь. Слепой, забыв о боли в поврежденном колене, поднажал. И когда медведь уже прижал незнакомца к скальному склону и занес лапы, всадил очередь в заднюю лапу. Мутант развернулся и упал набок. Тут Пригоршня всадил оставшиеся в магазине пули зверю в голову. Из распахнутой пасти мутанта вырвался последний раскат рева, и зверь, дернувшись напоследок, замер. Последним рывком он еще успел сбить незнакомого сталкера с ног и придавить своей тяжеленной лапой.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});