Читать интересную книгу Книга «ТОТЕМ: Хищники» (Часть 1) - Лакедемонская Наталья

   –  Вам нет нужды продолжать держать нас в оцеплении. Откройте торговые пути. Восстановите мост. Нам нужна еда, – продолжал Рид.

Несколько человек с другой стороны баррикад начали что-то горячо обсуждать. После недолгого, но бурного обсуждения один из них выступил вперед.

   –  Мы сообщим Держателю. Возвращайтесь в город и дожидайтесь его решения, – ответил военный.

   –  Поторопитесь, иначе скоро люди начнут бросаться на оцепление не от эпидемии, а от голода, – предупредил Рид.

   –  Мы сделаем все, что в наших силах, – отозвался другой голос со стороны оцепления.

Рид посмотрел на белого волка, тот еле заметно кивнул и громко завыл. Все животные пришли в движение. Также бесшумно, как и пришли, они исчезли в лесу, словно их никогда и не было. Последними скрылись из виду Зверовоин и белый волк. Последующие дни во всем Предлесье прошли в напряженном ожидании. Люди начали сомневаться в том, что оцепление снимут. После всего пережитого авторитет власти был сильно подорван. Некоторые горячие головы начали предлагать план вооруженного нападения на оцепление, но, к счастью, до этого не дошло. Спустя три дня в город въехала делегация, состоящая из семи военных и двух врачевателей. Все жители были снова созваны в здание школы, чтобы пройти контрольный осмотр, который продлился три дня. После проверки всех горожан было разрешено снять оцепление. Многоуважаемого Рона вызвали на совет к Держателю. Рид тоже не остался без внимания. В день отъезда делегация неожиданно посетила его дом, произвела обыск и забрала все найденные семена Молчуна. Рид пытался препятствовать, просил оставить хоть часть драгоценного лекарства горожанам, но его не стали даже слушать. Группа удалилась, не удостоив хозяев дома хотя бы благодарностью. Мия была в шоке от такого обращения. Впервые она столкнулась с военными и прямым вмешательством Держателя. Она вспомнила все нелестные отзывы Хога о власти и теперь горячо с ними согласилась. Рид тоже был потрясен. После ухода военных он сидел в гостиной грустный и подавленный.

   –  Что же нам теперь делать, Мия? Ведь если эпидемия начнется снова, нам нечем лечить людей. Молчуна в Себаре не осталось. Да если бы и был, какие летом семена, – сокрушался он.

Страх пережить снова этот недавний кошмар совершенно сразил его.

– Помнишь, мы пытались сбежать в самом начале эпидемии? – прошептала дочь.

Отец поднял на девушку глаза.

   –  Так вот, вместе с книгами я спрятала большую часть своей драгоценной коллекции редких трав. Там еще много семян и Каменного Ореха. Я запасалась ими на несколько лет. Кроме того, я знаю, где на болотах растет Молчун, зимой пополним запасы, – улыбалась Мия.

   –  Ты моя умница! – просиял Рид и крепко обнял дочь.

Снятие оцепления и отъезд комиссии стало для жителей Предлесья большим праздником. Бывший посол уехал вместе с комиссией на встречу с Держателем. Торговцы не спешили возвращаться в Предлесье, но теперь горожане могли сами съездить в степной город за продовольствием. Жители сообща отправили несколько обозов на закупки. Спустя сутки обозы вернулись до отказа загруженные продуктами. Ни одна семья в городе не осталась обделенной. Независимо от благосостояния, еду все семьи получили по числу едоков.

С отъезда Рона прошло восемь дней, а он еще не вернулся. Нынешнее мнение горожан о Держателе было настолько плохим, что за Рона начали всерьез беспокоиться. Но на девятый день он вернулся и, не заходя домой, отправился к Риду.

   –  У меня очень плохие новости Рид, – прямо с порога начал посол.

Разговор проходил в гостиной, где находились Мия с отцом и Хог с женой.

   –  Держатель вызвал меня с целью узнать, как развивались события и кто нашел лекарство. Я все ему подробно рассказал. Ему не понравился настрой жителей Предлесья, – продолжал Рон.

   –  Еще бы! А чего он ожидал? – перебил возмущенный Хог. – Он думал, мы тут в ладоши будем хлопать от радости? И умирать с блаженной улыбкой на лице от этой заразы. Это его работа лекарство искать…

   –  Хог, пожалуйста, дай Рону договорить, – успокаивал друга Рид.

Мия тихо сидела, вжавшись в кресло, и напряженно слушала.

   –  Для поднятия своего авторитета в нашей области, Держатель решил объявить ежегодный праздник в честь победы над эпидемией. Эти дни и их события будут внесены в историю держав, – с этого места посол начал запинаться. – Но события придется изложить…, как бы это сказать…, несколько иначе, чем было в реальности.

   –  В каком смысле? – удивился Рид.

   –  Понимаешь… Если выдать всю правду, как она есть, это сильно подорвет и авторитет Держателя, и коренные устои всего хищного общества, – совсем стушевавшись, ответил посол.

   –  Что ты имеешь в виду?! – возмутился Хог.

   –  Давайте посмотрим правде в глаза. Как повел себя Держатель, мы все прекрасно знаем, этого писать в книгах по истории нельзя. Кто на самом деле нашел лекарство, – он почтенно кивнул в сторону Мии, – этого тоже писать нельзя.

   –  Почему нельзя?! – подала возмущенный голос Уга.

   –  Мы с вами живем в патриархальном обществе. Женщине в нем отведено особое место. Важное, но не решающее. Понимаете, о чем я? – спросил посол.

   –  Не совсем… – закипела Уга.

   –  Ладно, скажу прямо. Если девушки Себара узнают, что целый город от эпидемии спасла восемнадцатилетняя Мия, они начнут… Как бы это сказать… Несколько переоценивать свою значимость. Это может привести к очень неприятным последствиям.

Уга уже набрала воздуха в грудь, но опытный дипломат ее опередил.

   –  Лично я считаю, что Мия заслуживает войти в историю. Не забывай, она спасла не только твою семью, но и мою. Но Держатель не счел возможным назвать ее главным героем этого события.

Женщина недовольно отвернулась в сторону и больше не вступала в дискуссию.

   –  Дальше – больше, – продолжал, все более нервничая, посол. – Я предложил кандидатуру Рида.

Хог удовлетворенно закивал. Он гордился другом и считал такое предложение самым логичным. Рид хмыкнул и отвернулся к окну.

   –  Но и эта кандидатура не была утверждена Держателем.

Все, кроме Рида, уставились на Рона удивленными глазами.

   –  Да что он там о себе возомнил? – взревел Хог. – Сначала пытался сгноить нас здесь, а теперь решает, как историю переписать!

   –  Не кипятись, Хог. Держатель хорошо осведомлен и знает, что Рид – единственный в истории Зверовоин, сын которого травоядное. И многие об этом знают. Вся его семья в глазах хищного общества покрыта несмываемым позором. Прости, Рид, – искренне извинился Рон.

Последовала пауза. Все смотрели на Рида, в то время как тот в глубокой задумчивости смотрел в окно.

   –  Так кого он решил сделать героем праздника? – уже догадываясь, что ответит Рон, спросил Рид.

   –  Меня, – тихо ответил посол. – Он перепишет всю историю. Как будто я с самого начала у него на службе, рискуя своей жизнью тестировал на больных пробные лекарства, передаваемые через военных, и, в конечном итоге, нашел нужное.

   –  Какой позор! Какая низость! Он еще больший подлец, чем я думал! – заговорил Хог.

   –  Остынь, Хог. Нам нужна сильная власть. На нас постоянно нападают варлонги и теснят с севера душманги. Без поддержки народа Себару не устоять, – успокаивал друга Рид. – Пусть пишет, что хочет. Главное, что все живы. Одного ему не могу простить, что по его приказу у Мии конфисковали все лекарства, – вздохнул мужчина, глядя на сконфуженную дочь.

На этом дискуссия не была закончена, последовали долгие излияния гнева Хога и долгие успокаивающие увещевания Рона и Рида. Они были патриотами и стремились оправдать любые действия властей. Ведь, в конечном итоге, Держатель оцеплением пытался сдержать эпидемию. Пусть силой, но он пытался спасти от заразы другие города. Так и не придя к согласию, гости разошлись по домам.

Глава седьмая

Через неделю в Предлесье начали приезжать первые торговцы. Жизнь в городе постепенно восстанавливалась. Об ужасах эпидемии напоминали лишь опустевшие и обгоревшие дома тех, кто не успел спастись. Снова заработала школа.

Был объявлен праздник в честь исцеления, и власти прислали обозы с продовольствием. На главной площади раздавали крупу, муку, соль, сахар и приправы. В центре площади был построен мемориал в память о погибших во время эпидемии. Многоуважаемого посла чествовали с большим почетом. Однако многие, особенно первые исцеленные, такие, как семья Гая, знали, кто на самом деле герой этого праздника и рассказывали об этом тем, кто не знал.

Мия вздохнула с облегчением. Ей не нужна была слава, и без нее от желающих лечиться не было отбоя. Слухи о врачевательском искусстве Мии распространялись не хуже любой эпидемии. К ней стекались больные со всего Себара. Лишь в редкие часы передышки Мия забегала в гости к Хогу отдохнуть и поиграть с малышами, которые полюбили ее как родную.