Читать интересную книгу Снайпер - Максим Суховей

«Смотреть на тебя грустно, Отличник! Ты что, для дяденьки это делаешь? Скачешь, как макака, сопишь, потеешь, стараешься… Раз навсегда запомни: бой — это танец. Ты кайф от этого ловить должен, понял-нет? Слушай ритм. Сам становись ритмом. Ритм слушай, глухня сопливая! Чего лыбишься, Студент, тебя тоже касается!»…

Впрочем, это сейчас тоже история. Главное сейчас — не пропустить момент, когда противник погрузится в быстрый режим — и уйти туда синхронно с ним. Вот, сейчас, сейчас… Есть!

И-механики, дурачье несчастное, трактовали быстрый режим как искусственное ускорение метаболизма — и, соответственно, движений и реакций. Бог им судья. На самом деле это выход на новый уровень восприятия, новый уровень энергетической подпитки, когда ты сам становишься Волной… Одно только «но»: долго на этом уровне не продержаться. Сгоришь, как лампочка. Только и это сейчас к делу не относилось.

Олег вошел в быстрый режим привычно и гладко, как ныряльщик в холодную воду, без единого всплеска. Как обычно, мир наполнился острыми гранями, и вдоль них надо было двигаться очень осторожно, чтобы не порезаться. Как обычно, в первый миг мир стал немым и странно плоским, четко очерченным, все заполнила тугая, неравномерная пульсация, в которой надо было отыскать, поймать ритм боя. Здесь не работали никакие ухищрения бесконтакта. Просто — Волна против Волны. Кто быстрее. Кто гибче. Энергетический клинч. Смертельное танго частотой двести килогерц.

Теперь надо было «услышать» противника, подстроиться в унисон, вплести в его ритм свой — и проскочить впереди на полтакта в обнаруженную брешь. Выглядел сарацин теперь… сарацином, воином в легкой кольчуге и со сверкающим ятаганом. Только лица как следует не разглядишь. Возможно, подсознание шуточки шутит, мельком отметил Олег, скользя вдоль отточенной грани времени к врагу?.. сопернику?.. другу?.. Уклонившись от призрачного льдистого лезвия, он услышал сарацинский ритм — и атаковал сам, рассыпавшись барабанной дробью.

Мелодия сарацина ушла, словно кто-то выключил громкость, а сам он окутался прозрачным коконом защиты. Олег, напрягая слух, услышал его ритм — теперь уже другой, ритм его пульса, ритм его дыхания, стесненного плотной, непробиваемой аурой. Ну, теперь ты мой, хищно обрадовался он. Теперь не уйдешь…

Глухая защита в быстром режиме — глупость сама по себе. Но сарацин сделал еще большую глупость: его кокон лопнул ослепительными осколками, он рванулся навстречу Олегу в безнадежной контратаке — и Олег, проскочив между секундами, обрушил на него свою Волну, всю мощь проходящего сквозь тело и разум вселенского электричества, проламывая и сминая остатки защиты.

Будь на месте сарацина обычный человек — такой удар отключил бы его примерно на сутки, если вообще не убил бы. А этот даже сознания не потерял, просто отлетел на пару шагов и плюхнулся на песок, подняв на сей раз густое облако потревоженной пыли. Рефлексы кричали Олегу: добивай! — и сам он чувствовал, что может теперь ворваться в мозг сарацина и полностью подавить его, взять под контроль или уничтожить. И в то же время что-то вроде подсказки шепнуло, что делать этого не следует. Олег, резко выдохнув, вынырнул из быстрого боя на поверхность.

Картинка вокруг обрела снова четкие контуры: широко распахнувший удивленные глазища Янек, одобрительно ухмыляющийся Отшельник, молчаливый полукруг в отдалении, прячущийся в дымку — и копошащийся на песке поверженный. Переливающийся бурнус — или как его там? — выглядел теперь обычной грязно-белой тряпкой. Сарацин. Загадка, понимаешь, для всей мировой науки…

Олег, повинуясь эмоциональному импульсу, бросил сарацину энергетическую линию — аналог протянутой руки, — подпитывая его остатками собственной энергии. Спорт, черт его дери, есть спорт… И ход себя оправдал — упавший помощь не отверг, напротив, принял с охотой. Поднялся, отступил на полшага, прижал руку к груди, уже начинающей переливаться разными красками, поклонился. Олег ответил такой же пантомимой. Сарацин — Олег отчего-то уверен был, что он улыбнулся — кинул на прощание Олегу Волновой импульс, почти неощутимый, растекшийся где-то в районе затылка и пропавший, растворившийся. Затем вдруг — как раньше, незаметно — оказался рядом со своим… скакуном?.. что-то гортанно выкрикнул и сарацины пропали. Просто растворились в мареве. Как не было их.

Янек все так же пялил глаза на Олега:

— Ни фига себе! Где это ты так насобачился?

— Учителя хорошие попались. Колотили, не жалеючи, — вяло откликнулся Олег. Теперь, когда все закончилось, навалилась свинцовая усталость, и больше всего на свете хотелось лечь и поспать. Прямо здесь, на горячем песке. Олег, правда, знал, что после нервного напряжения быстрого боя уснуть ему не удастся по меньшей мере сутки.

Отшельник тем временем подошел к уткнувшемуся в песок капралу, наклонился, тронул жилу на шее и констатировал:

— Готов…

Отшельник с Янеком подняли труп, потащили к катеру. Олег даже не двинулся им помочь. Надо бы, но сил никаких…

— Колпак закрой, — все так же спокойно и деловито распорядился Отшельник. — А то его у тебя прямо в катере обглодают. Сам знаешь, здесь это быстро.

Янек задвинул прозрачный пластик и направился к станции. Олег протянул руку, и Янек, сообразив, вернул ему нож.

— Классная штука, — почему-то вполголоса сообщил он.

Отшельник глянул на нож, на Олега — и быстро спросил:

— Вундерланд, северная ковка?

Олег машинально кивнул, почему-то не удивившись, что Отшельнику известно о северной ковке и черных ельниках Вундерланда.

Отшельник, озабоченно оглядел Олега:

— Слушай, хреново выглядишь… Давай-ка внутрь, посиди в холодке.

Олег послушно потянулся следом за ним. В помещении плюхнулся в кожаное кресло, откинув голову. Отшельник, повозившись у стенного шкафа, извлек бутыль с темной жидкостью, стаканчик, налил, протянул Олегу:

— Глотни-ка.

— Что это? — без интереса осведомился Олег.

— Так, настоечка одна. Силы восстанавливает хорошо. Сарацины научили.

Крепкая, как кислота, настойка обожгла горло, на глаза навернулись слезы. Отшельник усмехнулся:

— За белую обезьяну… А быстрый ты, ничего работаешь. У кого учился?

— У разных… людей и не очень, — уклончиво ответил Олег, чувствуя, что силы потихоньку возвращаются. — Слушай, а какого вообще он в быстрый полез? В реальном времени, по-моему, он меня только так делал…

— Меня другое удивляет, — пробурчал себе под нос Отшельник. — Все ж не учли, наверно, чего-то умники, тебя сюда приславшие. Он же тебе фактически охранную грамоту дал…

— На всю пустыню? — криво улыбнулся Олег.

Отшельник пожал плечами, уходя от ответа, повернулся к вошедшему Янеку:

— Значит, так. На Базу я сообщу, порядок есть порядок. А вы давайте дуйте. Не нравится мне что-то в воздухе.

Уже пыля непослушными ногами к катеру, Олег вдруг сообразил задним числом, что сарацин просто проверял его. В самом деле, если б ему так важна была победа, он мог бы измотать Олега в реальном времени, а попытки уйти в быстрый режим блокировать, уйдя все в ту же глухую защиту. Ну прям «Бойцовский клуб», мрачно подумал Олег. Вторая проверка за сутки — и все на кулачках…

Обратно летели молча. Янек, сжав губы в нитку, гнал катер на полной, глядя перед собой. А сзади лежал капрал с застывшим на лице детски-обиженным выражением, и при нем, при мертвом, разговаривать было неловко, не то что при живом. Олегу, во всяком случае, казалось, что заговорить сейчас — все равно что начать анекдоты рассказывать. Ни к селу ни к городу вспомнилось, что он покойника не то что по имени не знал, а даже словом с ним не перемолвился. Прозондировал, классифицировал, поставил диагноз — и аля-улю.

А ведь на месте этого несчастного дурня мог и я оказаться, неожиданно сообразил Олег. Будь я при пушке — с меня бы сталось за нее схватиться. Хорошо хоть догадался на задание с собой ее не брать. У нас это не в обычае, конечно, а искушение было.

Вообще, в И-группе из всех боевых дисциплин меньше всего внимания уделяется стрельбе — точнее, совсем не уделяется. В системах и устройстве оружия Олег плюс-минус разбирался, но вот стрелял заведомо паршиво. Так что пристрелянная девятимиллиметровая «збройовка» большей частью почивала в сейфе либо служила орудием расправы с пустыми бутылками. Если уж ты И-группа, так полагайся не на ствол и кулаки, а на нюх и богоданные способности…

Почти сразу за КПП Янек посадил «галошу», и к ней толпой устремились вояки. Олег сразу заметил гигантскую фигуру Патрика. Черт, и поговорить-то как следует не получится — во-первых, народу толпа, во-вторых, хоть сарацинское снадобье Отшельника и действовало, Олег все равно чувствовал себя вдребезги разбитым.

Патрик, аккуратно подхватив Олега под локоть, пророкотал самым командирским тоном: