Читать интересную книгу Уик-энд - Маргарет Форд

Прежде, получая физическое удовлетворение, она оставалась холодной, отстраненной. Взять, к примеру, её последнюю связь с Рафтоном. Последний раз она спала с ним в Новой Англии, в необычной викторианской гостинице, где слегка пахло рыбой и чучелами оленей. Харри, Рафтон и Поппи отправились вместе на озеро поплавать и поснимать. Рафтон сказал, что ему наскучил город. Рафтон всегда скучал. Он принимал свое благополучие как должное, получая доход от техасских нефтяных скважин.

Когда они прибыли втроем в отель, начался дождь.

Харри тем не менее решил поснимать; он сказал, что дождь, вероятно, скоро прекратится; он хотел поэкспериментировать с новой пленкой. Рафтон отказался идти под дождем. Он отправился вместе с Поппи в гостиничную столовую - небольшую, душную комнату, обклеенную зелеными рельефными обоями. Они заказали рыбу и "Джек Дэниэлс".

- Почему бы мне не взять комнату на пару часов? - небрежным тоном произнес Рафтон. - Харри будет шляться Бог знает как долго. Мы должны позабавить себя, пока мы ждем его.

- Пожалуй, это немного рискованно. Харри и так уже застукал нас однажды.

- Моя дорогая, - протянул Рафтон, - надеюсь, тебя это не оскорбит, но Харри, похоже, не имеет ничего против.

- Ему нравится, чтобы я проявляла осторожность.

Рафтон немного рассердил её.

- Нам остается либо сделать это, либо напиться.

Он снова заказал спиртное; они занялись рыбой.

- Но я не настроена на секс, - сказала она, задетая его небрежным отношением.

- Ты настроишься. Тут требуется лишь небольшая концентрация. Это гораздо легче, чем, например, соблюдать диету. Или напиться. К тому же я испытываю желание, а это гораздо важнее.

Она неохотно согласилась. Такой поступок казался ей детским. Не стоящим беспокойства. Заурядным. Она посмотрела на Рафтона, который подошел к стойке, чтобы поговорить с пожилой женщиной-администратором. Поппи нужно было позвонить в город и напомнить экономке о сегодняшнем обеде. Они ждали гостей, и Харри хотел, чтобы угощение было исключительным. Почему они отправились на прогулку в такой день? Она позвонила, постучала своими твердыми ногтями по кабинке, нахмурилась, подкрасила губы. Она вернулась к столу раньше Рафтона. Они выпили ещё по бокалу. Затем отправились по задней лестнице на третий этаж. По дороге Рафтон сказал:

- Надеюсь, что тут не начнется пожар. Если это произойдет, мы будем выглядеть глупо.

На лестнице пахло нежилым помещением и плесенью. Комната была с выцветшими обоями и одним окном. Возле рукомойника стоял фарфоровый кувшин; обтянутый ситцем стул казался не слишком чистым.

Рафтон затянул шторы, и в комнате воцарился полумрак.

- Тебе пришлось здорово позолотить ей ручку?

- Ты не должна спрашивать.

- О, черт.

Оказавшись в номере, Поппи временно ослепла. Она подумала о Харри, шагающем под дождем с болтающейся на шее камерой. Вдруг он откажется от своей затеи и быстро вернется? Возмутится ли он, если снова застанет их в постели?

Она расстегнула цепочку с бриллиантом и положила её на туалетный столик. Попросила Рафтона расстегнуть на спине её блузку. Пуговицы были маленькими и недосягаемыми. Рафтон коснулся её своими тонкими прохладными пальцами. Осторожно поцеловал Поппи в шею. Она абсолютно ничего не чувствовала.

Она стояла, точно изящная статуя, в черных трусиках и кружевном черном бюстгальтере с небольшими подкладками. Ее зрение безжалостно восстановилось, когда она, повернувшись лицом к Рафтону, увидела на нем нижнее белье с ярким восточным рисунком. Красно-желтое. Господи. Боксерские трусы с драконами. Они выглядели пугающе и комично в этой странной спальне.

- Они ужасны.

- Они тебе не нравятся? Я купил их в Гонконге.

- Это просто насмешка.

Как только он снял их, она снова ослепла. Поппи даже обрадовалась этому. Обнаженные мужчины выглядят непристойно.

- Послушай, - сказал Рафтон, - у нас мало времени. Однако, должен сказать, ты хорошенькая штучка.

Его руки ощупывали её. Она бесстрастно позволяла ему делать это.

Сегодня, с Риком, все было иначе. Поппи участвовала в происходящем. Ей совсем не хотелось быть циничной или насмешливой. Секс захватил её целиком после многолетних блужданий по эмоциональной пустыне. Он был чем-то новым, но она пришла к этому моменту с умением, приобретенным в период скуки и отчаяния. Она давно знала, как правильно действовать, а теперь наконец познала чувства.

Она не думала о Харри, о том, какие чувства испытает он, если застанет её с Риком. Она совсем не думала о Харри. Он как бы не существовал. Она думала лишь о том, какая гладкая и теплая кожа у Рика; коснувшись носом его шеи, она ощутила тонкий запах туалетной воды "Оникс". Ей нравилось, как целуется Рик. Она была сейчас по-настоящему счастлива.

Как непривычно наконец испытать страсть! Вкушать её, истекающую с теплой, чистой мужской кожи, когда за окном сверкает молния и бушует ветер. Как странно, что они отлично подошли друг другу: в прошлом это часто оказывалось проблемой. Мужчины имели слишком большие или слишком маленькие члены, двигались чересчур быстро или чересчур медленно, их грубость оскорбляла её слух и плоть, а утонченность казалась проявлением женственности.

Рик все делал правильно. Его руки несли любовь, глаза (когда ей удавалось видеть их) были застенчивыми и восхищенными, голос завораживал её. Поппи опьянела от любви.

Безликие мужские тела, которые Поппи прижимала к себе все эти годы с холодной, бесстрастной душой, и все бывшие любовницы Рика, чьи имена мгновенно испарялись из его памяти, сейчас соединили их. Холод, соприкоснувшись с холодом, породил животворное тепло. Они предавались любви дважды.

Их глаза говорили друг другу, что за этот короткий час для них обоих все изменилось.

"Если бы я имела Рика постоянно, - думала Поппи, возвращаясь в дом, я бы превратилась в мармелад... потеряла бы собственный характер. Все его действия казались бы мне совершенными, и я спрашивала бы себя - разве это не чудо? А если бы он совершил явную ошибку, я бы сказала - надо же, мой дорогой способен ошибаться. Господи, я бы смотрела на мир сквозь розовые очки!"

Глава седьмая

Харри Сигрэм стоял в дверном проеме, соединявшем его спальню со спальней Поппи. Он был в одних трусах, являвшихся шедевром изобретательности. Согласно замыслу их создателя и рекламному слогану, они прикрывали два дюйма мужского тела ниже талии. Большинство предметов его одежды были широко разрекламированной продукцией самых престижных фирм. Харри верил в рекламу - оплаченную и передаваемую устно. В конце концов она была краеугольным камнем его жизни.

Он смотрел на Поппи, ничего не говоря. Она расстегнула на спине белое платье, аккуратно повесила его в шкаф, оставшись в одних трусиках.

Часы показывали половину четвертого. Что ему нужно? - подумала Поппи, выбрав бледно-зеленую батистовую ночную рубашку с вышитыми у шеи розами. Она начала расчесывать волосы.

- Вы с Риком хорошо провели время в эллинге?

- Примерно так же, как ты с Лайлой в студии.

- Мы говорили о делах. Это была деловая беседа.

- Я тоже занималась делом. Исполняла роль хозяйки.

- Ты выглядишь слегка захмелевшей.

- Ты хочешь сказать - пьяной?

- Если ты предпочитаешь это слово - да.

- Я просто устала, вот и все. Возможно, я немного перебрала виски. Беседовать с Риком для меня - новый опыт.

- Я уверен, все было новым опытом.

- Не знаю, что ты имеешь в виду, но звучит это весьма зловеще.

Она нечетко выговорила последнее слово. Неудачная фраза, решила Поппи.

Почему Харри, казалось, никогда не нуждается в сне? Почему он носится весь день, как маньяк, и потом довольствуется четырьмя часами сна? Почему? Она обессилела. Сейчас ей было трудно даже думать о Рике, о том, что случилось и могло произойти в будущем. А Харри хотелось поиграть в словесные игры.

- Я вовсе не возражаю против твоих периодических развлечений, Поппи, - сказал он. - Это - часть нашего соглашения. Я знаю, что не купил тебя. Не владею тобой.

- Правильно. Ты не владеешь мной. Тогда чем ты недоволен? Что страшного в том, что я провела пару часов в эллинге с Риком Сильвестером? Это заурядное событие. Просто часть типичного летнего уик-энда у Сигрэмов.

Лицо Харри стало лукавым. Ему действительно стоит улыбаться, подумала Поппи, тогда он выглядит гораздо привлекательнее.

- И какое впечатление произвел на тебя твой новый Казанова?

- Он удивительно скромен. И я не стала бы описывать его таким именем. Мы говорили о нашем детстве. О подобных вещах.

Он когда-нибудь уйдет?

- Я устала, Харри. Если не возражаешь, я хотела бы уснуть.

- Ты ужасно глупа.

Поппи не поняла, чем вызвана сейчас эта реплика Харри.

- Ты можешь поговорить об этом утром?

Он помолчал, обдумывая свой следующий ход; Поппи затосковала по прежней свободе, которой она пользовалась, живя в убогой квартирке. В те дни она делала только то, что хотела. Она, как ребенок, часто засыпала, если ей было скучно.