Я спокойно доедаю ужин. Вкусный, нужно признать. Я знал, что Мишель готовит, но никогда не пробовал ее стряпню. Мал был счастливчиком, если она каждый день готовила для него. Нужно будет купить свежие продукты для хижины в лесу. Если нам придется туда переехать, то Мишель должна будет из чего-то готовить. Потому что там морозилка, как и здесь, набита до отказа полуфабрикатами, которые Мишель, судя по всему, не признает за нормальную пищу.
Мою тарелку и ставлю на сушилку. Пока пью воду, слышу торопливые шаги, раздающиеся от подвала, а потом по лестнице. Я выхожу на улицу, обхожу здание вокруг ― привычная рутина, ― а потом возвращаюсь в дом, включаю внутренние камеры, закрываю ставни, двери, выключаю свет на улице, переключая реле на автоматический режим. Беру свой телефон, пистолет и поднимаюсь наверх.
В ванной все еще шумит вода, и я представляю себе Мишель под душем. Как будто намеренно мучаю себя этими фантазиями. Проделываю обычные действия перед сном: пистолет ― под подушку, рядом с ней ― телефон, штаны и кофту ― на стул, кроссовки аккуратно ставлю неподалеку. Неизвестно, когда нужно будет подскочить и бежать, но я искренне надеюсь, что не в эту конкретную ночь. Я хочу насладиться ею сполна.
Через несколько минут вода стихает, а после Мишель выходит из ванной. На ней длинная футболка. Судя по всему, одна из тех, что я привез из ее дома. И голову тут же прошивает вопрос: интересно, под футболкой есть что-нибудь? Судя по тому, как свободно колышется грудь, бюстгальтера там нет. А ниже?
Мишель смотрит на меня, успевая охватить взглядом все мое тело, которое, как по команде, зажигается для нее и становится жестче. Во всех местах. Она доходит взглядом до моих боксеров, где уже можно четко рассмотреть свидетельство моей радости от ее появления, и резко отводит взгляд.
― Эм-м-м… ванная свободна, ― бормочет она.
― Хорошо, ― отвечаю с ухмылкой и иду в душ.
Я специально ничего не делаю со своим стояком. Пока моюсь, думаю о предстоящей операции, так что член сам собой опускается. Быстро вытираюсь и выхожу. Бедра обмотаны полотенцем, и больше на мне ничего нет. В комнате горит только ночник с моей стороны кровати. Мишель лежит с закрытыми глазами и делает вид, что спит. Я прохожу к своему месту, сбрасываю полотенце и абсолютно голым забираюсь под общее одеяло.
― Спокойной ночи, ― шепчу в тишине комнаты и выключаю ночник, погружая комнату во мрак.
― Спокойной ночи, ― отвечает Мишель хриплым шепотом, и я понимаю, что этой ночью хоть что-нибудь, да случится между нами.
Глава 15
Мишель крутится на месте, постоянно взбивая подушку, а я делаю вид, что сплю. Хотя сам усмехаюсь в темноте. Ей некомфортно не потому что кровать неудобная или подушка слишком мягкая. Ей неловко. А еще она ерзает, потому что тоже хочет меня. И я могу понять причину ее сопротивления. Я ― брат ее мертвого мужа, и это странно: хотеть меня. Но для меня это чувство такое же натуральное, как хотеть секса в принципе. К тому же, Мишель любила Мала в то время, когда я любил ее.
Она еще несколько раз переворачивается, а потом я решаю, что время настало. Все еще притворяясь спящим, поворачиваюсь на бок, подвигаюсь к Мишель, хватаю ее за талию и крепко вжимаю в свое обнаженное тело. Ее футболка задралась и сейчас она чувствует обнаженными ягодицами мой член, который тут же твердеет. Мишель замирает и не двигается, ее дыхание утяжеляется, а тело напрягается, превращаясь в камень. Я предполагаю, что она не знает, как себя вести в этой ситуации. А я знаю и собираюсь действовать.
Шумно вздыхаю и зарываюсь носом в копну ее волос. Слегка подаюсь бедрами вперед и трусь об упругую попку, и тут уже Мишель выдыхает громко и резко. Но она не отталкивает меня, просто позволяет мне делать то, что я задумал.
Моя рука пробирается ей под футболку и накрывает плоский животик, который лихорадочно подергивается под моими пальцами. Мой вопрос получает ответ: она в трусиках, но, видимо, в стрингах, потому что мой стояк ритмично трется о голую кожу. Я провожу пальцами сразу под резинкой и чувствую, как Мишель трепещет всем телом. Осмелев от отсутствия сопротивления, провожу ладонью выше по животу, а потом обхватываю грудь. Ее соски уже твердые, и я понимаю, что Мишель возбуждена. Целую ее затылок, потирая твердую горошину соска между пальцами. Мишель слегка выгибает спину, вжимаясь попкой в мой член, и мне хочется застонать от этих ощущений.
Сейчас то, что происходит между нами, не кажется запретным или неправильным. Кажется, что в темноте все воспринимается гармоничным и таким, словно происходит не на самом деле. Как будто моя фантазия воплощается в жизнь, только в этот раз все реально и ощущения острее в сто раз.
Я ласкаю вторую грудь, и наконец вырываю изо рта Мишель негромкий стон. Она уже сама трется о мой член. Ритмично вырисовывает круги бедрами, возбуждая меня еще сильнее, если такое возможно. Мой рот уже на ее шее, я покусываю и ласкаю языком кожу, которая тут же покрывается мурашками.
А потом я снова спускаю ладонь вниз, но на этот раз не задерживаюсь на резинке трусиков, а ныряю под нее, нащупывая влажный бугорок. Мишель возбуждена не меньше, чем я. Думаю, она так же считает, что не делает ничего плохого, пока выключен свет. Мои пальцы кружат по клитору, а потом сразу два я ввожу внутрь, а Мишель слегка разводит ноги, давая мне легкий доступ. Теперь она не сдерживает эмоции, ее тяжелое дыхание вырывается вместе с негромкими хриплыми стонами, нарушая идеальную тишину в комнате. И я впитываю эти звуки, от них кружится голова. Я сильнее впечатываю стояк ей в попку, едва сдерживаясь от того, чтобы оттянуть ее трусики в сторону и ворваться на всю длину. Но сначала ее удовольствие. Я хочу, чтобы она была не просто готова меня принять, а чтобы сходила с ума без моего члена внутри.
Я кружу пальцами быстрее, натирая ее клитор, а потом снова и снова ныряю в благодатное тесное тепло ее вагины. Слышу шлепающий звук, который смешивается со стонами и моим тяжелым дыханием. Сердце громыхает в груди, и я как будто могу слышать бег крови в венах.
― О, Боже, Финн, ― выдыхает Мишель со стоном, и внутри меня все сжимается и взрываются фейерверки. Каждый человек любит слышать свое имя, и я не исключение. Но слышать его с таким придыханием, стоном, хриплым, срывающимся голосом любимой женщины ― это стоит ожидания. Стоит каждой минуты мучений и жизни внутри фантазий.
― Да, девочка, это я. Вот так, Мишель. Вот так, ― шепчу ей в волосы, крепко прижимая к себе правой рукой, пока левой кружу в ее трусиках.
― Не останавливайся, ― хрипит она. ― Только не останавливайся.
― Никогда, детка, ― отвечаю, ускоряясь. Она очень близко. Я чувствую это по тому, насколько она мокрая, как сжимает внутри мои пальцы, как стонет громче и дышит чаще. Хочу видеть, как она кончает, слышать ее тяжелое дыхание и впитать каждый звук, который столько раз представлял себе. Мне кажется, что если бы сейчас разверзлось небо, даже это не было бы способно оторвать ее от меня.
― Да, да, да… ― шепчет Мишель срывающимся голосом. Она постоянно повторяет это, как будто думает, что если замолчит, то я остановлюсь.
― Вот так, милая, ― хриплю ей на ухо. ― Хочешь, чтобы внутри был мой член? Хочешь мой член, Мишель?
― Да. Хочу твой член, Финн. Пожалуйста.
Я резко переворачиваю ее на спину и нависаю сверху. В темноте мне едва ли видно ее лицо, но я вижу блеск глаз, и это тоже сводит с ума. Потому что она хочет меня. Наконец-то. Я припадаю к губам Мишель своими, и она отзывается. Лихорадочно цепляется за мои плечи, приподнимает бедра и трется о мой член в попытке довести начатое до конца. А у меня от ощущений кружится голова. А еще я хочу подарить ей не один оргазм. Хочу, чтобы сегодня она снова и снова кончала подо мной.
Спускаюсь губами по шее, покручивая рукой сосок, заставляя Мишель выгибать спину, подставляя под мой нетерпеливый рот свою грудь. И я лакомлюсь ею. Кусаю, всасываю твердые горошинки, сжимаю пальцами. Мишель громко стонет, слегка царапая ногтями мой затылок. Я съезжаю ниже по ее подрагивающему животу, пока не оказываюсь лицом у самого центра наслаждения. Мне в нос ударяет пряный запах ее возбуждения, и я провожу носом по слегка выпуклому лобку, шумно втягивая воздух. Мишель замирает и пытается свести бедра, но я не даю ей этого сделать. Слегка раскрываю припухшие лепестки розовой плоти и провожу между ними языком.