Читать интересную книгу Избранный круг - Андрей Столяров

Вероятно, к тому моменту судьба Валечки была уже окончательно определена, потому что Земекис на выходе из ресторанчика высказался в том смысле, что компания, разумеется, вещь хорошая, но бывают периоды, когда хочется побыть и наедине, правда, Валечка, нам ведь надо поговорить друг с другом? - и подхватив её под руку, увлек куда-то в сторону универмага. А когда часа через три, осмотрев все, что требовалось, они снова, как было условлено, встретились на главной площади городка, Земекис появился уже один и вид у него был чуть вызывающий и вместе с тем чуть смущенный.

- Слил, - ответил он на безмолвный вопрос Ларисы. - Дал ей денег, пусть возвращается электричкой. Или вот - автобус здесь междугородный ходит - прямо до центра...

- Тогда поехали, - сказала внезапно материализовавшаяся Марьяна. Поехали-поехали, не тяните. Не дай бог, она сейчас прибежит.

Ларисе стало не по себе.

- Что же, мы её бросим?

- Конечно, - с непонятной, какой-то отстраняющей интонацией ответил Георг. - Или ты хочешь слушать её всю дорогу обратно? Хочешь? Не хочешь?.. - Впервые со времени их знакомства он глянул на нее, будто издалека. Открыл дверцу машины и скучновато спросил: - Ну что, ты садишься?

Лариса мгновенно очутилась на своем месте. И все же проглоченные возражения першили у неё в горле. Неловкость, будто чужое платье, сковывала движения. Укладывалась под колеса тянущаяся до неба лента шоссе. Вырастали, точно из-под земли, и тут же проваливались назад дорожные указатели. Встречные машины обдавали их взрывами горячего воздуха. И она представляла себе, как темноволосая элегантная Валечка, в брючном своем костюмчике, в сиреневой блузке, надетой, наверное, специально для этого путешествия, растерянно стоит у собора, сжимая пальчиками всунутые Земекисом деньги, как она непрерывно моргает, постепенно догадываясь, что к чему, как она внешне спокойно идет к вокзалу и дожидается электрички, как усаживается у окна и сразу же отворачивается от соседей, и как все то время, пока колеса выстукивают по рельсам, она беззвучно, в уме, читает сама себе длинную, не очень интересную лекцию, шевелит губами, помаргивает, щелкает запором на сумочке и не может остановиться, потому что тогда она просто заплачет.

Вот так же когда-нибудь они "сольют" и меня.

Она искоса, но внимательно поглядывала на Георга. Тот подруливал выверенными редкими движениями ладоней. Вдруг - вскинул лицо и одарил улыбкой солнечную пустоту впереди.

- Раз, и готово, - весело сказал он.

- Ну да, выбросили человека, как тряпку...

Улыбка у Георга застыла. Он слегка прижал машину к обочине, пропуская прущий из-за поворота фургон. Просквозил через весь салон выхлоп отработанного горючего.

А затем Георг вновь вырулил на середину.

Скулы у него одеревенели.

- Главное - ничем себя не связывать, - сказал он.

Это прозвучало, как предупреждение. Георг словно давал ей понять, чтобы она не рассчитывала ни на какие серьезные и длительные отношения. Если только Лариса правильно истолковала суть сказанного. Она вовсе не была в этом уверена. Понять Георга, впрочем, как и остальных, довольно часто было непросто. Все держалось на полутонах, на намеках, на отсылках к событиям, о которых Лариса не имела ни малейшего представления. О действительном смысле отдельных реплик приходилось только догадываться: по интонации, например, по едва уловимой мимике, по взглядам, по сопроводительным жестам. А больше всего и всего надежнее - доверять первому впечатлению. Какое чувство возникло у неё в данный момент, так оно, скорее всего, и есть. И Земекис с Мурзиком, и Марьяна и даже Георг временами казались ей водомерками, скользящими по поверхности жизни. Водомерка бежит, и пленка воды у неё под ногами - как зеркало. Раз - и нет легкой стайки, которая только что танцевала перед глазами. Кстати, все водомерки хищники, высасывающие хоботками соки из своих жертв... Бр-р-р... придумают тоже... - насекомых Лариса с детства не переносила, вместе с тем восхищаясь необыкновенным проворством, с которым они заполняют самые различные среды: землю, воду, воздух, бесплодные расщелины в скалах, выжженные пустыни, солончаки, болота, мангровые заросли, тесную и душную почву. Иногда ей было чуть-чуть жутковато среди миллионов этих странных существ. Иногда казалось - нелепым, причудами женского воображения. Но глаза у Георга, когда в них случайно падало солнце, начинали вдруг отливать стеклянной темнотой окуляров. Пробегали по дну их мелкие красноватые искорки; отражения не было, свет точно уходил куда-то в другую Вселенную. Впрочем, Лариса опять-таки ни в чем не была уверена. Тем более, что все остальное складывалось в высшей степени заманчиво и легко. Никогда ещё не было у неё такого лета, полного чудесных событий, такой быстрой свободы, такого - в плеске воды - бескрайнего солнечного пространства, когда в ту же минуту получаешь буквально все, чего хочешь, жизнь превращается в праздничный, сверкающий красками, великолепный аттракцион и любая проблема решается, будто по мановению волшебной палочки.

Не в чем выйти на пляж? - Лариса с ужасом обнаружила, что совершенно новый, купленный лишь в прошлом году немецкий купальник выглядит уже почему-то линялой тряпкой, - пожалуйста, Марьяна тут же раскидывает перед ней чуть ли не десяток разных моделей. Бери-бери, фигуры у нас похожи!.. Беспокоят подростки из соседней квартиры? - взяли моду скапливаться на площадке у лифта: сосут пиво из жестяных баночек, дым коромыслом, плевки, нецензурщина, тупой пьяный гогот, - пожалуйста, Мурзик проводил её как-то до самых дверей: не беспокойся, не стоит, занимайся своими делами. На другой день площадка перед лифтом была даже подметена, а подростки с тех пор здоровались и уважительно расступались... Не совмещаются новые, очень сложные издательские программы? - извелись всей редакцией, у Серафимы раздражительно подергиваются оба века; снова - пожалуйста, явился по просьбе Георга Земекис, присмотрелся, соединил напрямую все три их компьютера, согнулся перед экраном, тускловато-янтарные глаза оживились. Быстро и как-то небрежно протанцевал пальцами по клавиатуре. Повернулся на крутящемся стульчике:

- Так в чем проблемы?..

Серафима, измотанная за эти дни, только ахнула. А Ребиндер нервно сказала, что такого специалиста она взяла бы на работу не глядя.

- Хотите, я вас оформлю прямо с завтрашнего числа?

Земекис только моргнул - повел из стороны в сторону сплюснутым черепом.

- Спасибо. Боюсь, что для вас это - слишком дорого.

- Четыреста в месяц!

- Долларов?

- Разумеется, долларов.

- Обычно мне столько платят за день работы...

Однако главное, разумеется, происходило у Георга в квартире. Сперва Лариса всерьез опасалась каких-нибудь удручающих неожиданностей. Кто его знает, такие у мужиков иногда бывают причуды! Еще до Толика, помнится, некоторое время общалась с одним - требовал, чтобы она обязательно стояла перед ним на коленях. Комплекс неполноценности, вероятно, разыгрывал из себя повелителя. Да и Толик как-то однажды признался, чего хотел бы больше всего: чтобы она, как крепостная девка, поцеловала ему руку. Пожалел, наверное, потом, что сказал. Лариса только глянула на него, - Толика прошибло румянцем. Как говорит Серафима, у каждого придурка свой таракан в башке. Что обнаружится в этот раз? Она готова была в случае чего бежать без оглядки. Однако Георг вопреки её опасениям никаких удручающих склонностей не проявлял, напротив, был нежен и терпелив, уступчив, что, впрочем, сочеталось в нем с некоторой мягкой настойчивостью, - но ведь настойчивость это вовсе не то, что грубая мужицкая прихоть - и как будто заранее знал, чего она захочет в следующее мгновение. Ларисе было с ним очень легко. Ни единой неловкости, ни одного жеста, которого потом неделю стыдишься, ни одного слова, сказанного с пренебрежением. Словно они когда-то уже любили друг друга и теперь только с радостью вспоминали ту, давнюю откровенность. У Ларисы горела кожа от чутких прикосновений. И лишь когда схлынула сумятица первого узнавания, когда новизна ослабла и уступила место привычной естественности, когда нетерпение сменилось уверенностью, что дальше все будет именно так, Георг позволил себе сделать одно важное замечание.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});