правой руке стоял огромный под два метра ростом верзила с широкими плечами. Он сосредоточено смотрел на то, как Такер медленно приходит в себя.
Голова у Джона раскалывалась от сильной боли. Чувствовалось, что образовавшаяся шишка на затылке, тому была виной. К тому же появилось подозрение, что тот, кто его ударил как раз сейчас и стоял перед ним. Тут же на мгновение в голове мелькнула мысль схватить стоявшего перед ним детину и придушить, но инстинкт самосохранения быстро возобладал, да и под полой пиджака Джон краем глаза рассмотрел рукоятку пистолета, который находился в наплечной кобуре. К тому же самочувствие, в котором пребывал Такер, не было поводом, чтобы геройствовать.
– Что происходит? – выдохнул Джон.
– Он пришел в себя! – отозвался шкаф с антресолями, иначе этого парня нельзя было назвать. Он отступил на шаг назад, поставил стакана на пол и прислонился широченной спиной к стене. Тем временем Такеру предстали взору ещё несколько человек, которые находились в комнате. Это был пожилой мужчина, лет за шестьдесят на вид, в дорогом черном костюме, который также сидел на стуле, а за ним у двери стоял второй громила таких же размеров, что и первый. Наверное, они были братьями, поскольку были одинаковой комплекции и в одинаковой одежде. По крайней мере, так предположил для себя Джон.
А вот лицо старика Такеру кого-то напоминало, но вот кого? Если бы не эта адская головная боль, он бы сразу вспомнил и понял, кто перед ним сидит.
– Где я и что происходит? – снова спросил Джон, наблюдая за тем, как три пары глаз буравят его холодным взглядом.
– Это ты нам, Джон, расскажи, что происходит? – наконец-то оживился старик и, забросив ногу на ногу, скрестил на груди руки.
– Я ничего не понимаю и к чему эти наручники? – вновь задался вопросом Такер и на секунду приподнял обе руки, скованные в железные браслеты.
– Вот только не надо сейчас корчить из себя потерявшего память. Этот номер здесь не пройдет.
– А я и не говорю, что потерял память. Я пока одного не пойму. Зачем меня нужно было бить по голове, – косо глянув влево, Джон продолжил, – и надевать наручники?
– Это всё превентивные меры, Джон, – спокойно ответил старик. Казалось, ещё мгновение и он начнёт зевать.
– Это же вы, Тони Сорелли? – начало проясняться в голове Джона.
– Действительно амнезией не страдаешь, молодец, – сказал старик, чему был не сказано рад, что его персона всё ещё не забыта.
– Зачем я вам нужен? – уже в который раз задал вопрос Джон.
– Хорошо, Джон. Не будем тянуть быка за рога. Объясни мне, друг ты мой, почему ты после вчерашней перестрелки, в которой погиб твой напарник, решил уже сегодня уволиться из полиции. И решение это ты озвучил перед своим руководством как нельзя кстати. Аккурат после того как была вскрыта небезызвестная ячейка в банке «Три пальмы». Не удивлюсь, если у тебя появиться желание покинуть не только город, поскольку уже вещички то собраны, но и страну. И куда же ты собираешься, Джон, да ещё в такой спешке, если не секрет?
– Я ничего не понимаю, – растерялся Такер, удивившись услышанному. – Откуда вам столько всего известно? Во-первых, это конфиденциальная информация, во-вторых, это никоим образом не должно вас интересовать.
– Да-а, расстраиваешь ты меня, Джон. Я уж было обрадовался, что моё имя не забыто, что его хоть кто-то, да и помнит. А оказывается, что ты действительно не понимаешь, кто перед тобой сидит. Внимательно посмотри на меня, Джон, и прикинь, так навскидку, примерно, сколько мне лет. Не мало и это всё благодаря тому, что я умен и много чего знаю, иначе бы не заслужил уважения в городе в определенных кругах и попросту не дожил бы до таких лет. Давно бы сгнил в могиле…
Так вот думай, Джон. Та деваха, которой продырявили голову, послужила причиной кончины моего очень хорошего знакомого. Ещё в детстве, а было это очень давно, он мне жизнь спас. В подробности вдаваться не буду. Скажу одно, если бы он тогда случайно не оказался в том злополучном месте, я бы ещё тогда погиб. Так, что я ему жизнью обязан… Вот только не уберег я его сейчас, умер он. Так что считай Джон, ты перед ним ответ держишь. Говори, куда перепрятал деньги и драгоценности, которые украла та блондиночка?
– Я ничего не понимаю, о чем вы говорите. В ячейке той, как вы выразились, блондиночки, не было обнаружено никаких драгоценностей и уж тем более денег, а вот взрывчатку мы там обнаружили. Её забрали саперы и, наверное, уже взорвали у себя на полигоне. Так что я вам ничем не могу помочь.
– Хм, – промямлил старик, сплёл пальцы рук, уперся локтями в тощие коленки и продолжил. – Вот смотрю я на тебя, Джон, и думаю, врёшь ты сейчас мне или как?
– А зачем мне вам врать? – не сдавался Такер.
– Ладно, не хочешь по-хорошему, будет по-плохому, – недовольно проговорил старик и выпрямился на стуле. – Джон, я твой телефон прослушиваю со вчерашнего вечера, а с утра людей к тебе приставил и все твои звонки и телодвижения заставили меня поступить именно так и не иначе, а именно похитить тебя, дабы не упустить. Если сейчас не признаешься, дальше будет только хуже. Ну, так как?
– Мне нечего добавить, – ответил Такер, подозревая наихудшее.
– Ты сам этого захотел, – сказал старик, его лицо не выказывало никаких эмоций. – Телефон, Бобби.
Второй громила, что стоял позади Сорелли оживился, потянувшись в карман пиджака за телефоном. Уже через мгновение старик к кому-то звонил.
– Это я, – ответил он в трубку. – Как у вас там? Всё нормально?.. Я включаю громкую связь…
И рука старика протянула телефон в сторону Такера. Через мгновение Джон услышал знакомые голоса своей жены Мэган и маленькой дочурки Сары.
– Джон, что происходит?.. Папа!
– Вы не посмеете!.. – процедил сквозь зубы Такер, и уже было решил подняться со стула, но крепкая рука первого громилы опустилась ему на левое плечо и прижала к стулу.
– Скажешь, куда делось украденное, всё закончится мирно.
– Если с них хоть волосок упадет, я вас на куски порву! – пригрозил Такер, испепеляя старика злобным взглядом.
– Не кипятись, Такер, – грозно проговорил грубым басом старик. – Всё в твоих руках. Говоришь, где драгоценности и деньги и всё для тебя и твоей семьи закончится более чем благополучно. Выбирай, или расходимся миром, каждый своей дорожкой, или стоит мне дать команду и в живых не будет ни твоей жены, ни дочурки.
– Я не знаю! – выдавил из себя