Читать интересную книгу Смерть воды и огня (Богомол - 2) - Алексей Биргер

Богомол положила на стойку пятидесятидолларовую купюру. Портье мгновенным движением смел её куда-то в глубины своих карманов, а она тем временем достала из сумочки карточку детективного агентства, которая осталась у неё от Андрея Хованцева со времени их приключений полугодовой давности.

- Эту карточку я получила три месяца назад, во время очередной поездки в Москву, - сказала она. - Наше знакомство было очень мимолетным - можно сказать, совсем никаким - но они мне показались господами очень приличными и порядочными. Это ведь частные детективы, да? Я хочу, чтобы вы позвонили и сказали им, что я хочу заказать на всю ночь слежку за мсье... - она скривилась, произнося следующие два слова, - Николасом Джонсоном. Пусть немедленно приезжают, кто-нибудь из них, и "садятся ему на хвост" прямо в баре. Любые деньги! Тысяча долларов, две тысячи... И, разумеется, особое вознаграждение вам за ваши услуги.

Портье пододвинул к себе телефонный аппарат.

- Как вас представить? - спросил он.

- Француженка, которой они три месяца назад дали по случаю свою визитную карточку, в аэропорту. Не знаю, вспомнят они меня или нет, но это неважно. Если кто-то из них выезжает - я немедленно ухожу, чтобы не попасться на глаза Николасу... мсье Николасу Джонсону, - поправилась она. Утром я им позвоню и заеду забрать вещественные доказательства фотографии, видеопленки, все, что им удастся для меня приготовить. Тогда я с ними и расплачусь. С вами, разумеется, я расплачусь на месте, улыбнулась она.

Портье набрал номер. Она отметила, что из всех трех указанных номеров он выбрал номер мобильного телефона - справедливо полагая, что по мобильному частный детектив ответит и в такой поздний час.

- Здравствуйте, - сказал он в трубку. - Могу я поговорить с Игорем Валентиновичем Терентьевым? Игорь Валентинович, с вами говорит портье гостиницы "Украина". Тут вот какое дело... - он изложил поручение Богомола. - Да, любые деньги... - покосившись на ждущую француженку, которая мило улыбалась так, как будто не понимала ни единого слова из всего разговора, он, понизив голос, сообщил в трубку. - Да, дамочка богатая, просто пухнет от баксов, факт...

Переговоры длились ещё некоторое время, потом портье положил трубку и, с прежним тщанием подбирая французские слова, уведомил Богомола:

- Компаньон этого Терентьева уже выезжает. Все будет по высшему классу, они гарантируют.

- Сколько? - спросила она.

- Полторы тысячи.

- Это им. А вам?

- Пятьсот, - не моргнув глазом, ответил портье. - И, если что, вы ко мне не обращались и я для вас не звонил... Ведь это все-таки нарушение...

Она спокойно кивнула, достала из бумажника пять зеленых сотенных банкнот и вручила их портье, который спрятал эти банкноты где-то под пиджаком с такой же ловкостью, с которой до этого прибрал полусотенную.

- Спасибо, - сказала она. И вышла на улицу.

Она заняла пост у входа в гостиницу, но так, чтобы самой оставаться незаметной. Ей важно было лично убедиться, что Андрей Хованцев появится и возьмет этого мистера Джонсона в оборот. Андрей Хованцев, думала она, что твой бульдог - если вцепится, то от него уж никак не избавишься. Она сама убедилась в этом в мае - когда он следил за ней самой. А ведь она-то воображала будто может обмануть любую слежку. Правда, в те дни она малость расслабилась, считая себя в безопасности... И чуть не поплатилась.

Она заранее не сомневалась, что Игорь Терентьев не поедет на такую работу сам, а направит Хованцева. А уж с Андреем у неё свои, особые отношения - и утром, когда он выяснит об американце все, что можно, она его перехватит, и они обо всем договорятся. Деньги, естественно, она ему передаст. Терентьев не должен быть внакладе, и, главное, не должен заподозрить, от кого исходил этот заказ на слежку, такой обычный с виду...

Андрей появился где-то через полчаса - ну, может, минут через тридцать пять. Учитывая, что жил он неподалеку от метро "Авиамоторная", он, надо полагать, гнал как бешеный, чтобы как можно быстрее заступить на задание. Видимо, Терентьев его здорово накрутил, что, мол, такие клиентки на дороге не валяются. Интересно, подозревает Хованцев, при всей своей проницательности, что-то неладное, или нет?

Андрей припарковал машину не прямо возле гостиницы, а чуть поодаль на разрешенном для парковки участке Кутузовского проспекта, у тротуара - но при этом так, чтобы можно было сразу вскочить в неё и двинуться за "объектом", не упуская его из виду. Потом он небрежной походочкой прошел в гостиницу, держась настолько беззаботно и уверенно, как будто роскошные гостиницы с их барами - его дом родной, и он тусуется в них день и ночь. Да, он многому научился за эти полгода. Она невольно залюбовалась его нам миг застывшей фигурой - не такой уж высокой, не такой уж казистой, но при этом на удивление жесткой и устойчивой по какой-то внутренней сути, в точности, как у его погибшего двоюродного брата - когда он помедлил, взявшись за ручку тяжелой двери, но и в этой остановке не теряя целеустремленности и энергии.

Это родственное сходство, сразу постаралась внушить она себе. Это голос крови - самой могущественной силы, из всех, существующих на земле постоянно звучит в Андрее, вне зависимости от его воли и желания... И будит в ней давно забытое чувство, щемящее чувство узнавания. Нет, её не к Андрею влечет как к родному - просто он одним своим видом будит в ней воспоминания, и такие горькие, и такие сладкие, о единственной в её жизни любви.

Внушив себе это, и немного успокоившись, она вновь обрела способность здраво размышлять - и ещё раз задумалась, правильно ли поступила и правильно ли все сделала. Идея сделать "ход конем" и поставить себе на службу Андрея Хованцева, пришедшая сразу, едва она увидела мистера Джонсона флиртующим с девицей, показалась ей такой яркой, дерзкой и замечательной, что она не стала принимать во внимание её недостатки. А недостатки были... В прежние времена весь гостиничный персонал таких отелей международного класса ("интуристовских", как их попросту именовали в советские временя) был обязательно связан с ведомством Повара и не задумываясь представлял ежедневные отчеты о любом странном событии - пусть самом мелком, но хоть сколько-то выбивающемся из привычной колеи - о любой странной фразе, о любом новом лице. Вряд ли что и сейчас изменилось, по большому счету. Если портье представит "куда надо" такой отчет - сразу могут возникнуть подозрения, что за "очаровательная блондинка-француженка" искала мистера Николаса Джонсона... И, если портье покажут фотографии, и он на одной из фотографий её опознает...

Правда, если портье доложит об этом инциденте с вызовом частного детектива - ему придется делиться частью выручки со своим "куратором". Насколько Богомол знала человеческую природу, такая перспектива портье вряд ли улыбается, и девяносто девять шансов из ста, что он предпочтет обо всем промолчать. Да, правда и то, что та часть внутренней охраны гостиницы, которая дежурит в фойе, видела, как портье треплется с француженкой, а потом звонит для неё по телефону. Но тут портье отбрехается, опыта ему не занимать...

В общем, с улыбкой подытожила она, все получилось довольно чисто. Оставалось решить, прикрывать ли Андрея, прокатившись за ним "хвостом", пока он будет преследовать американца с его девицей по ночной Москве этакий принцип "дедка за репку, бабка за дедку..." - или нет. Взвесив все "за" и "против", она решила, что надо предоставить Андрею действовать самостоятельно. И утром, получить отчет - желательно, избежав встречи даже с ним. Скажем, через камеру хранения на вокзале, там же оставив деньги. Если она сошлется на то, что чувствует себя неловко в той щепетильной ситуации, и ей хочется, чтобы и нанятые ей детективы не могли потом узнать её в лицо - это будет более чем правдоподобный предлог. Многие женщины, пылающие ревностью и жаждой мести, но при этом желающие хоть сколько-то сохранить достоинство, именно так и поступили бы.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Итак, после достаточно тяжелого дня - который я по наивности считал закончившимся, забыв про то, что "одно другое тянет" и что "пришла беда отворяй ворота" - я переступил порог квартиры. Я постарался взять себя в руки - слишком редкими и короткими бывали минуты, которые я мог спокойно провести в кругу семьи, и мы с Ольгой научились дорожить каждой такой минутой. Мне понадобилось время, чтобы научиться оставлять за порогом все черное и злое, не принося в дом профессиональные проблемы и не совсем приятные воспоминания об увиденном и услышанном за день, но, в конце концов, я эту науку одолел. Здесь мне и Игорь помог, с его опытом. Он уже давно умел подтянуться перед тем, как войти в свою квартиру, сбросить груз забот и тревог как пакет с мусором вышвыривают в мусоропровод, и появиться перед Наташкой с широкой улыбкой на лице. Особенно он старался беречь Наташку сейчас, когда она была на седьмом месяце и они оба с нетерпением, волнением и восторгом ждали своего первого ребенка.