Алекс и Виктор некоторое время с гордостью наблюдали за быстрой работой девушек. Алекс при этом чувствовал, что Ева время от времени из-под длинных ресниц бросает на него заинтересованные взгляды. От одной только мысли об этой девушке его щеки приятно покалывало. Биолог испытывал непривычные для себя ощущения, поэтому не сразу расслышал, когда к нему обратился Виктор.
 Ну, так что ты скажешь?
  - Что, что? Ты о чём?
  - Что-то с тобой творится, друг мой. Какой-то ты рассеянный стал. Так вот я говорю, что, как иногда полезно иметь по две пары рук, правда, у Агайи только одна пара, как и у нас. А так, почитай, не три девушки, а целых пять, сбрую плетут! И громко рассмеялся.
  Тут в налаженной женской бригаде произошел сбой, работа приостановилась.
  - Что-то случилось? — спросил Виктор у Кассандры.
  - Да-да! У Агайи опять видение! — возбужденно проговорила женщина. — Что-то она нам сейчас скажет?!
  Но вместо слов с губ девушки сорвался вскрик. Некоторое время Агайя сидела неподвижно. Но вот, открыв глаза, она принялась плакать и смеяться. Взволнованные товарищи, ожидая самого худшего, поспешили к ней и начали наперебой задавать Агайе вопросы:
  - Что ты видела?
  - С нами что-то плохое случится?
  - Почему ты смеешься? Расскажи!
  - А плачешь почему?
 Вместо ответа, девушка отыскала глазами отца, который едва отойдя ото сна, поспешил на крик дочери, и вид при этом имел помятый и довольно потешный.
  - Папа! – Девушка бросилась на шею к отцу и, продолжая смеяться сквозь слёзы, прокричала: – Она жива! Она жива! Ты слышишь?! Мама не погибла во время большого гнева горы! Она жива! Мама жива!
  - Что ты говоришь?! – зарычал Шестиног и схватил дочь своими огромными ручищами за плечи. – Ты её почувствовала? Ты почувствовала, что она жива?! Говори! – приподняв девушку над землей, он встряхнул как тряпичную куклу.
  - Эй, эй, потише! Ты сейчас задушишь её, – криком привёл в чувство приятеля Варм. – Отпусти дочь! Пусть она всё спокойно расскажет.
  Шестиног опустил Агайю на землю, и все тут же её обступили.
  Девушка обвела товарищей горящим взглядом и звонким голосом сказала:
 Моя мама жива! Она не погибла! И я первый раз не просто чувствовала человека, а разговаривала. Я разговаривала с ней! Затем её взгляд потух, и Агайя тихо добавила: «Ей было больно, очень больно! Но, к счастью, это быстро прошло!»
  — Где она сейчас? — не вытерпел Шестиног. — Я сейчас же за ней поеду!
  Девушка громко рассмеялась.
  — Нет, пап. Для этого нам придётся сначала доплести косы у тропов и вытащить летающий дом людей с неба!
  — Это всё потом! — нетерпеливо проговорил счастливый Шестиног. — Сейчас же беру своего тропа и скачу за ней!
  — Боюсь, это невозможно, — грустно улыбаясь, повторила Агайя. — Мама сейчас не на земле. Она там! — Девушка