Читать интересную книгу Маленький стрелок из лука - Вильям Козлов

- Никого-никого? - хитро прищурилась Мария.

- Я имею в виду по-настоящему... Ну чтобы мучаться, страдать... Я и слов-то таких никогда не произносила: "Я тебя люблю"... Боюсь, Маша, никогда из меня Джульетты не получится...

- А ты встречала теперь Ромео? Или хотя бы Отелло? - засмеялась подруга. - Век такой, Евочка, рациональный и меркантильный.

- Твой Том выдал мне сейчас, заявил, что я паршивых джинсов не стою.

- Джинсы теперь дорогие... - балагурила Мария.

- Пожалуй, мне пора смываться, - взглянув на часы подруги, сказала Ева.

- Ты что? - всполошилась Мария. - Всю компанию испортишь! Томик, кроме тебя, ни на кого не смотрит.

- Плевать я хотела на твоего Томика, - вдруг рассердилась Ева. - Что я ему, игрушка?

Мария обняла ее за плечи и увела в комнату. Там налила себе и ей шампанского. Они выпили. Гремела музыка, слышалось шарканье подметок о вытершийся ковер. Под потолком, где висела хрустальная люстра, плавал сизый дым, пахло жареным мясом и свежим арбузом. К ним подскочил Борис и, осушив рюмку коньяка, утащил Марию на середину комнаты. Подошел Том и молча взял Еву за руку, таким образом приглашая потанцевать. Ева вырвала руку и сказала, что не хочет.

- Ева, у тебя характер оё-ёй! - присаживаясь рядом за стол, заметил Том.

- Какой уж есть.

Том налил ей в фужер шампанского, а когда она отвернулась, наблюдая за танцующими, выплеснул туда из своей рюмки коньяк. Ева увидела, но ничего не сказала. Она решила как можно скорее уйти, причем потихоньку, чтобы не заметили, а то опять начнутся упрашивания, уговоры. Еще светло, а до электрички не очень далеко.

- О чем ты думаешь, Ева? - спросил Том, подвигая ей фужер.

- То, о чем я думаю, тебя не очень обрадует, - ответила она.

- Выпьем? - поднял он свою рюмку. - Только до дна.

- Не поможет, Томик, - улыбнулась Ева. - Я редко бываю пьяной. Так что не стоит стараться, а если бы и напилась, это ничего бы не изменило.

Том нахмурился, обдумывая ее слова. Вернее, взвешивая. Она с любопытством смотрела на него. Том не мог долго выдержать ее взгляд. Светлые глаза его, опушенные короткими рыжими ресницами, скользили по ее фигуре, столу, танцующим. И еще она обратила внимание, что надбровные дуги у него выступают над глазницами, а лоб низкий.

- Ева, ты хочешь испортить мне праздник, - с упреком сказал он. И, сделав над собой усилие, постарался посмотреть ей прямо в глаза.

Ева не успела ответить - музыка вдруг резко оборвалась, и вся компания снова шумно уселась за круглый стол. Борис нагнулся к Тому и сказал:

- Ребята желают в картишки сразиться...

- Скажи девочкам, пусть уберут со стола, - распорядился Том.

Мария и еще две девушки в одинаковых коротеньких юбках принялись все перетаскивать на кухню.

- Бутылки и рюмки оставьте, - сказал Борис и развалился на стуле. В руках у него появилась колода новеньких карт. Пощелкивая ими, он с улыбкой на длинном чернявом лице оглядел присутствующих. Взгляд его остановился на Еве.

- Ева, пожелай мне счастья, - сказал он. - С выигрыша - тебе флакон французских духов.

- Ты же мне обещал, скотина, - уничтожающе посмотрела на него Мария.

- Разве? - ухмыльнулся Борис. - В таком случае я проиграю, ты приносишь несчастье... - И громко расхохотался.

- Может, мне пожелаешь счастья? - взглянул на Еву Том.

- Я не приношу людям счастья, - скрывая досаду, ответила она. Подумаешь, корчат из себя героев! Картежники несчастные... Случайно она взглянула на подругу и поразилась выражению ее лица: Мария сидела позади Бориса и, как зачарованная, следила за его руками, ловко раздающими карты. На губах у нее отсутствующая улыбка, толстая шея вытянута, напряжена.

Две девушки тоже пристроились возле своих парней и примолкли, наблюдая за игрой. Том показал ей свою карту, это была десятка червей, и шепнул, что сейчас обязательно выиграет. На столе уже лежало около пятидесяти рублей.

- Ваши не пляшут, - сказал Борис парню и показал ему туза и десятку.

Парень с кислой улыбкой бросил на стол две двадцатипятирублевки. Теперь Борис с улыбкой смотрел на Тома.

- Банк? - спросил он.

Том кивнул. Борис выбросил из колоды, зажатой в ладони, карту. К десятке пришел король. Ева видела застывшую улыбку на лице Бориса, его впившиеся в Тома желтоватые глаза.

- Еще карту, - спокойно сказал Том. - Открой!

Борис выбросил на стол семерку.

- Очко, - сказал Том и пододвинул к себе все деньги. Повернувшись к Еве, он с улыбкой заметил:

- А говоришь - несчастливая! Да с тобой я в два счета разделаю под орех этих мальчиков...

Разделал он их под орех или нет, Ева так и не узнала: воспользовавшись напряженной обстановкой за столом - Том метал крупный банк, - она вышла в сад. Оглянулась на дом, там за столом неподвижно замерли человеческие фигуры. Ярко краснела шевелюра Тома. Он забыл про Еву и про все на свете. Том держал банк, и все его мысли были сосредоточены на картах.

Ева пожала плечами и вышла на улицу. Она была равнодушна к деньгам, и ей было дико видеть эти застывшие лица, напряженные, с лихорадочным блеском глаза, эти руки, загребающие со стола смятые радужные бумажки. Даже Мария не заметила, как она ушла. Было около десяти. Кое-где в дачных домах засветились окна. Слышалась музыка, негромкие голоса, в стороне прошумела машина. Ева свернула в переулок, потом в другой и вдруг поняла, что не знает, куда идти. Кругом укрывшиеся среди фруктовых деревьев дачи. Сюда она приехала на машине и теперь не знала, в какой стороне станция. И, как назло, не слышно ни одной электрички. На улице ни души. Решив, что улица все равно ее куда-нибудь приведет, Ева зашагала вперед. И, проплутав минут двадцать, вышла на шоссе. Бог с ней, электричкой, она доедет на автобусе.

Небо постепенно темнело, лишь в том месте, где зашло солнце над невысокими деревьями протянулась неширокая багровая полоса. Над головой пролетела стая галок. Птицы молча опустились на ближайшие деревья. Сверху чуть слышно досыпались сучки, иголки, кора. Одна галка недовольно вскрикнула и тут же умолкла, будто устыдившись, что нарушила вечернюю тишину. Мимо проносились легковые машины. На некоторых уже были включены подфарники. А вот и автобусная остановка. Ева прислонилась спиной к цветной кирпичной стене и стала смотреть, как на сумрачном небе, будто из тумана, одна за другой выступают блеклые звезды. Ярко сияла лишь одна большая звезда над перелеском. Еве кто-то говорил, что это Венера. Богиня любви.

"Жигули" на небольшой скорости проезжали мимо, затем резко затормозили, так что завизжали на асфальте покрышки, и задним ходом подкатили к остановке. Дверца распахнулась, и на дорогу вышел высокий темноволосый мужчина в кожаной куртке.

- Вы? - улыбаясь, сказал он. - Вот так встреча!

И Ева узнала его, это был тот самый моложавый мужчина, который прилично отделал в Коктебеле на пляже заносчивого Бориса. Его звать Кирилл, имя довольно редкое, чтобы его не запомнить.

- Мне повезло, - сказала Ева. - Я уж думала, придется здесь проторчать всю ночь.

- Не верю, чтобы вас оставили под открытым небом.

- Не все же, как вы, подвозят незнакомых девушек.

- Я узнал вас, Ева, - сказал он. - Конечно, если бы я ехал быстрее, то мог бы и проскочить.

- Почему же вы ехали медленно?

- Судьба, я встретил вас, - улыбнулся он.

Ева сбоку поглядывала на Кирилла. Сегодня он показался ей еще симпатичнее. Трудно поверить, что этот человек с интеллигентным лицом размахивал кулаками на пляже, как кувалдами, укладывая своих противников.

Кирилл шутит, а глаза его задумчивы. Он все еще мысленно спорил с Галактикой, от которого и возвращался. Василий Галактионович летом жил на даче в Комарове. Его большой старый дом стоит в сосновом бору. Никакого огорода, лишь под окнами клумбы с тюльпанами. Вся территория усыпана золотистыми сосновыми иголками. С обрыва виден Финский залив. Кирилл приехал к шефу днем. Они пообедали на веранде, потом Кирилл показал ему эту статью, которую он собирался опубликовать в альманахе. И Галактика, прочтя ее, встал на дыбы, заявил, что статья не может пойти.

- Вы опять с кем-то подрались? - проявив завидную проницательность, нарушила затянувшееся молчание Ева.

- На этот раз меня положили на обе лопатки, - рассмеялся он.

- По вашему виду не скажешь, что вы потерпели поражение.

- С Галактикой трудно бороться...

- С Галактикой?

- Это мой шеф. Он могуч и велик, как Вселенная... - Он бросил на нее быстрый взгляд, глаза его стали веселыми. - С Галактикой невозможно справиться, ее можно только покорить.

Ева спросила, где он работает, и Кирилл рассказал, а затем поинтересовался ее делами. Ева призналась, что учиться не хочется. С первого октября у нее начнутся занятия в университете. Надо же этот чертов английский язык добить? Если не распределят ее в "Интурист" переводчицей, то какой толк от ее учебы?

- А в школу? - спросил Кирилл. - Учительницей английского языка?

- Нет уж, - заявила Ева. - В школу меня и пирогом не заманишь! Самое лучшее - в "Интуристе" с иностранцами работать. Все знакомые девчонки довольны.