пластинок с различными исполнителями. А вот к джазу, которым увлекалась молодёжь, она не тяготела.
Я снова взялся за книжку, как вдруг внизу раздался звонок. Мы сразу поняли, что приехал Денис, вскочили с кресел и побежали в переднюю встречать родственника.
Ужинали мы тоже втроём, но теперь вместо Тамары, которая, как обычно, кушала на кухне со слугами и стражниками, за столом сидел мой двоюродный брат и скрашивал вечер мрачными рассказами о своей непростой жизни.
* * *
Утром пятого января я собирался ехать на предприятие, когда в кабинете зазвонил телефон. В трубке послышался звук, похожий на далёкую стрельбу.
— Алексей, на завод напали, — сообщил Горбатов. — Несколько машин, одарённые, эфирники. Пока сдерживаем. Их не намного больше, чем нас.
— Я сейчас же приеду со своими, помогу.
— Ждём. Только смотри, сам будь осторожнее. Мы не знаем, сколько их. Может быть, к тебе тоже едут.
Я положил трубку. Случившееся не стало большой неожиданностью. Мы готовились к нападению. На заводе дежурили почти двадцать стражников. Однако мы надеялись на лучшее. У нас в заложниках был Разумовский, глава первого отделения прекрасно знал об этом и всё равно отправил людей, чтобы отбить фабрику.
В поместье находились Ника, стражник Егор, Тамара, Лиза, Денис, который до сих пор гостил в доме. Мог помочь садовник Фёдор — пусть он и не маг, зато хорошо стрелял и, будучи ветераном боевых действий, кое-что понимал в военном. Но всех я не мог с собой взять. Кто-то должен был остаться дома. Да и вообще, мне показалось странным, что Шереметев так мало дружинников отправил. Неужели он решил, что на заводе их никто не ждёт?
Я побежал к Лизе. Её комната находилась, как и моя, на втором этаже, но в противоположном конце дома. Сообщил, что на завод напали и я должен срочно ехать. Велел ей, Денису и Тамаре оставаться в особняке на случай, если сюда тоже припрётся шереметевская дружина.
Ника, скорее всего, находилась в деревянном флигеле или в гараже. Я собирался найти и поторопить её, но внизу наткнулся на Дениса.
— Доброе утро, Алексей, куда бежишь сломя голову? — спросил он.
— На завод напали. Надо ехать.
— Что?! Вот подонки! Я еду. Машина готова?
— Погоди, не торопись. Останься лучше здесь. Дом тоже надо охранять. На него один раз уже покушались.
— Пускай Фёдор с Лизой охраняют. Негоже мне тут сидеть. И так вы всё без меня провернули.
— Денис, не время свою удаль показывать. Останься.
Он не успел возразить. На улице раздался грохот железа. Мы бросились в гостиную, окна которой смотрели на дорогу.
Ворот не было. Сорванные с петель створки валялись одна — в снегу, другая — на дороге. Через образовавшийся проём на территорию усадьбы въезжали автомобили.
— Проклятье! Они уже здесь! — прорычал Денис. — Приехали, шаврики. Ну ничего, не на тех напали. Сейчас мы им…
— Так, Денис, слушай меня внимательно, — я схватил двоюродного брата за плечо. — Мне нужна твоя помощь. Сообщи Лизе и найди слугу, чтобы тот сбегал во флигель за Никой. Все, кто без эфира, пусть бегут через парк к дому Горбатова. Понял?
— Понял.
— Хорошо. А я задержу их.
— Держись, брат. Я вернусь и тоже буду сражаться, — обещал Денис.
— Хорошо. Главное, предупреди всех!
На территорию ворвались четыре автомобиля. У них возникли трудности при объезде сломанных ворот, однако их это надолго не задержало.
Оконную раму было слишком долго отпирать. Я сосредоточил эфир в руках, укрепил мышцы и кости, сделав свою плоть пуленепробиваемой, а затем выбил стекло и рывком сорвал раму с удерживающих её шпингалетов. Между ладоней стал формироваться большой шар огня диаметром в два аршина.
Машины остановились, из дверей выскочили люди, кто с оружием, кто — так. И в этот момент огненный шар попал в первый автомобиль. Загорелся салон и шины, вспыхнул бензин столбом яркого пламени, повалил едкий дым.
Один из дружинников в горящей одежде завопил и стал кататься по снегу. Остальные разбежались кто за машины, кто — за гараж, который располагался левее ворот. Поскольку дом находился на небольшой возвышенности, компания была у меня как на ладони.
Неуверенно затарахтели автоматы. Кто-то стрелял по мне, но моё тело было достаточно крепким даже для того, чтобы выдержать пулемётную очередь в упор. Что говорить о более слабом оружии. Тем не менее, чиркавшие по стене пули заставили напрячься.
Пока я создавал второй большой шар, в меня полетели магические снаряды — «конусы» и сгустки пламени. Одна острая каменюка разнесла в щепки раму, вторая выбила кусок кладки из стены рядом с окном. Но пока паниковать было рано. Дом был крепкий, он мог и артиллерийский обстрел выдержать.
По моим приблизительным прикидкам одарённых приехало три или четыре человека, остальные — эфирники. Не так много, с одной стороны, но прежде мне не доводилось сражаться в одиночку против такого количества магов.
Ещё один огромный шар огня полетел в противника. Он упал рядом со второй машиной, разлился волной пламени, и та столкнулась с невидимой преградой, созданной одним из одарённых. Никого не задело.
Дружинники, что остались у машин, объединились в группу и плотным строем двинулись прямиком ко мне. Их было семеро. Одарённый удерживал воздушный щит, и мой следующий огненный шар снова столкнулся с невидимой преградой.
Отряд шёл напролом. В моих ладонях загорелись небольшие сгустки пламени, я выкидывал вперёд то одну, то другую руку, и «стрелы» били в воздушную стену.
Вдруг одарённый убрал её и резко двинул по воздуху сомкнутыми ладонями. Мощный удар отшвырнул меня вглубь помещения вместе со сломанной рамой, осколками стекла и обрывками штор.
Я даже подняться не успел, а мой противник — уже на подоконнике. Тут уж стало не до сильных заклинаний, которые требовали много времени. Я швырнул огненный сгусток. Дружинник отразил его, прыгнул и оказался рядом. Я уже был на ногах. Мой кулак встретился с невидимой стеной. Противник ударил воздушной атакой. Мои ноги заскользили по полу, но я устоял и вспышкой оттолкнул его.
Загорелись кресло и ковёр. Всё было плохо. В доме мог начаться пожал. Да ещё и огненный шар с улицы попал прямиком в окно, из-за чего воспламенился диван.
Маг воздуха принялся бить дистанционными заклинаниями. Получая то по лицу, то в живот плотными сгустками воздуха, я двинулся