накачал наркотиками, привязал к своей кровати и объявил своей.
Еще через несколько секунд он вырывается и опускается рядом со мной, немедленно обнимая меня за талию и притягивая к своему телу.
— Ты, черт возьми, все, Калли, — бормочет он мне на ухо, его голос звучит расслабленно и сонно.
И ты, безусловно, нечто, думаю я про себя.
У него так много сторон, больше, чем, я думаю, даже он осознает.
Холодный, темный Деймон жесток, внушает ужас. Но самая приятная его сторона — это… Блядь. Это все массовый трах по голове.
Он утыкается носом в мою шею, вдыхает мой запах, целует и покусывает мою кожу.
— Что случилось? — спрашивает он, когда я не отвечаю и не растворяюсь в нем, как раньше. — Я причинил тебе боль?
ДА. Но не физически.
— Нет. Я в порядке, — лгу я. — Мне просто нужно в туалет.
Когда я откатываюсь от него, я с удивлением обнаруживаю, что он отпускает меня.
Натягивая на себя его рубашку, я спешу в ванную и оглядываюсь через плечо прямо перед тем, как поднять руку, чтобы неловко закрыть за собой сломанную дверь.
Я оглядываюсь назад еще раз и обнаруживаю, что он лежит на боку, положив голову на подушку, и смотрит на меня с удовлетворением, которого я никогда раньше не видела на его лице.
Это заставляет мое сердце биться чаще.
Я сделала это. Я сделала этого холодного, бесчувственного парня таким мягким, как плюшевый мишка.
Но какой ценой?
С легкой улыбкой я проскальзываю в комнату и воздвигаю барьер между нами, делая гигантский глоток воздуха.
Когда я направляюсь к туалету, свидетельство того, чему я только что позволила случиться, скользит по моим бедрам, и я съеживаюсь. Я знаю, что сказала ему, что принимала таблетки на Хэллоуин, но он даже не колебался, прежде чем войти в меня без презерватива.
Я только что совершила самую большую ошибку в своей жизни?
Зная, что он, несомненно, придет искать меня, если я задержусь слишком надолго, я не задерживаюсь и просто собираясь умыться, подхожу к раковине.
Не найдя мыла, я открываю зеркальный шкафчик передо мной в поисках его, только там другой флакон, который бросается в глаза.
Я умываюсь, а затем беру бутылочку поменьше, читая этикетку снотворного, которое было прописано Николасу Деймосу.
Я думаю, имеет смысл, что любой человек с такой темной душой, после всего, что он натворил, испытывает проблемы со сном по ночам.
Прежде чем я передумаю, я откручиваю крышечку и высыпаю четыре маленькие белые таблетки себе на ладонь.
На этикетке написано, принимать не больше одной, но к черту это. Этот парень, блядь, накачал меня наркотиками в своей машине после того, как застрелил моего парня. Ант никогда не был моим парнем. Но он мог бы быть им. Если бы не наша кровь, наши семьи. У нас могло быть все. Было все.
Еще одно рыдание угрожает вырваться, но я проглатываю его. Наступает время моего неизбежного срыва. Но сначала мне нужно убраться отсюда к чертовой матери и подальше от этого… этого монстра.
Бросив таблетки в карман его рубашки, я расчесываю волосы пальцами и брызгаю водой в лицо.
Его глаза едва открыты, когда я возвращаюсь в спальню.
— Ангел, — бормочет он, протягивая мне руку, чтобы я присоединилась к нему.
— Я просто собираюсь попить. Хочешь что-нибудь? — спрашиваю я, чертовски надеясь, что его милая сторона не выйдет наружу и не предложит пойти и достать это для меня.
— В холодильнике есть бутылка фанты. Стаканы справа от раковины.
Идеально.
Кивнув, я разворачиваюсь на цыпочках и выбегаю из комнаты, приступая к выполнению своей миссии.
Благодарная за то, что он хороший повар, я быстро нахожу его скалку и могу раздавить таблетки на стойке, прежде чем бросить их в один из напитков. Я помешиваю его, стараясь не производить слишком много шума. Как только я уверена, что это достаточно растворилось в пузырьках, я беру их обоих и возвращаюсь в его комнату.
— Вот, — говорю я, забираясь на кровать и передавая ему напиток, в который я добавила его измельченное снотворное.
Мое сердце громыхает в груди, пока я жду, когда он сделает свой первый глоток.
Он подносит стакан ко рту, и, клянусь, я действительно перестаю дышать.
Но прямо перед тем, как стакан касается его губ, он снова отдает его.
Все мое тело дрожит от нервов.
Если это не сработает, если он что-то заподозрит, мне пиздец.
Полный пиздец.
В тот момент, когда он смотрит мне в глаза, я понимаю, что позволить ему забрать мою девственность, вероятно, было не самым глупым поступком, который я когда-либо совершала.
Это оно.
Потому что, даже если это сработает, когда он проснется, он будет охотиться за мной.
— Я тебя не заслуживаю, — шепчет он, прежде чем снова поднять стакан и залпом выпить все.
Если бы я не была на грани панической атаки, то я могла бы даже быть впечатлена его способностью так быстро осушать газированный напиток.
Когда он выпивает все, кроме последних пары миллиметров, он смотрит в стакан, нахмурив брови, пока я делаю глоток из своего.
— У него странный вкус. Это была новая бутылка, верно? — спрашивает он.
— Да, — говорю я, заставляя себя улыбнуться, прежде чем сделать еще один, больший глоток. — Да, я понимаю, что ты имеешь в виду, — лгу я, морщу нос и ставлю стакан на прикроватный столик.
— Иди сюда, — говорит он, как только я выпускаю его. Обнимая меня за талию, он притягивает меня к своему телу и разворачивает так, что у меня нет выбора, кроме как смотреть на него.
Протягивая руку, он заправляет прядь моих волос за ухо и смотрит на меня сверху вниз, как будто я вот-вот растворюсь в воздухе.
Честно говоря, это именно то, что я пытаюсь сделать.
— Я никогда тебе не говорил, но мне нравятся, что ты сделала с волосами. Брюнеткой, ты еще сексуальнее.
— Да? — спрашиваю я, и мое сердце наивно трепещет от комплимента.
— Все в тебе сексуально, Калли. Всю свою жизнь мечтал об этом. Когда ты будешь рядом со мной.
— Кто знал, что дьявол может быть таким милым, — шепчу я, улыбаясь ему.
— Даже у Люцифера есть слабость, Ангел.
Наклоняясь вперед, он касается своими губами моих, и, несмотря на то, что я знаю лучше, я снова попадаю под его чары.
Он одурманивает меня своими ленивыми поцелуями и нежными ласками, пока не отрывает свои губы от моих, чтобы зевнуть.
— Устал? — спрашиваю я.
— Хм… У меня не было секса… некоторое время. Это выбило меня из колеи.
— Как долго? — спрашиваю я, надеясь, что его одностороннее путешествие в бессознательное состояние позволит мне вытянуть из него какую-нибудь