— Вера! — громко крикнул Андрей.
Огонёк остановился, а в отдалении что-то чавкнуло, и пол под ногами мягко сместился вправо, а левая стенка качнулась и шлёпнула по боку, словно желе. С трудом удержав равновесие, Андрей заторопился дальше. Спустя минуту он разглядел, что впереди действительно стоит, прижимая банку к груди, Вера. Она приложила палец к губам, явно призывая соблюдать тишину.
— Вера! — яростно зашептал он, подскочив к ней вплотную. — Ты куда исчезла-то?! там уже совершенно темно, я думал… — он умолк, увидев, как по стенке пробежала едва заметная дрожь, и спросил: — Где мы?
— Это Антон!
— Антон?! Где?
— Да везде! Он здесь вокруг!
— О чём ты говоришь?! — Андрей воззрился на Веру, сдвинув брови.
— Тихо, тихо, не шуми, а то здесь всё сотрясается.
— Я не понимаю…
— Смотри!
Вера показала на искру в банке, и Андрей заметил, что она увеличилась до размера мячика от пинг-понга.
— Искра стала больше.
— Она набирает информацию, но для этого мне надо сосредоточиться и в то же время двигаться.
— И как же ты это обнаружила? — удивился Андрей, оглядывая красноватые стенки. — Как ты, вообще, сюда попала?
— Антона услышала: он звал меня, а я ползала по бассейну, пытаясь определить, откуда голос идёт, и где искра в банке ярче разгорелась, там и… прошла. А ты?
— Тебя стал искать и сюда провалился. Случайно. Я лампочное зрение не включал, «подводника» боялся — лысорской ловушки, в смысле.
— Здесь уже нет «подводника».
— С чего ты так уверена?
— С того, что это — Антон! Мы добрались до него, значит та ловушка — она уже позади, пройдена! Понимаешь?
— Ни хрена не понимаю! — честно признался Андрей.
— Ну, тогда просто поверь. — Вера вытянула руки, держа банку прямо перед собой. — Настройся и иди за мной — сам всё увидишь.
Следуя за ней, Андрей отпустил мысли, и увидел, как прямо из стен и потолка, то там, то здесь, вытекают радужные потоки. Вера шла и ловко ловила их браслетом, как солнечные лучи — зеркальцем, направляя прямо внутрь банки, где потоки уплотнялись и слоями накручивались на растущий клубок, словно разноцветные нити.
Так продолжалось, пока Андрей с Верой не добрались до какого-то узкого колодца, где «нити» вдруг иссякли, а клубок в банке перестал крутиться и замер.
— Что случилось? — вернув мысли, спросил Андрей.
— Не знаю, — отозвалась Вера, растеряно поворачиваясь с банкой кругом.
Андрей оглянулся: проход, через который они вошли, быстро зарастал чем-то похожим на мягкую серо-розовую губку.
Они одновременно бросилась назад, но пол неожиданно ушёл из-под ног, полыхнули перед глазами золотые искры, а потом что-то сильно ударило по ягодицам, и Андрей выругался, обнаружив под собой твёрдую землю с корнями. Рядом сидела Вера, прижимая банку к животу и глядя на кое-где светившие сквозь облака и сосновые ветви звёзды.
— Кажется, нас выбросило обратно в лес, — он поднялся, потирая задницу. — Интересно почему? — Он протянул руку и помог Вере встать.
— Понятия не имею, — пропыхтела она. — Может, так полагается?
— Жопы отбивать? Да вряд ли… Больше похоже на аварийный выход.
— Думаешь, Антон хотел нас от чего-то защитить?
— Слушай, Вер… — Андрей вздохнул, прикидывая, как бы помягче сказать, чтобы она перестала нести этот бред насчёт Антона. — Ну там… где мы сейчас были… ты серьёзно считаешь…
— Да! — перебила она. — Это Шигорин. Пусть ты мне и не веришь, но я-то точно вижу!
— Да чего ты видишь-то? Какой-то разноцветный клубочек в банке? Глюки с Антоном на берегу болота? что?!
— Это не просто клубочек! — Вера аккуратно положила банку на землю. — Здесь его память, мысли, чувства, не все, правда… но, если снова туда, — она мотнула подбородком в сторону стенки бассейна, — пойти…
— Ну уж нет, хватит! Никуда, а тем более туда, мы сейчас не пойдём! — Андрей выбрался из ямы и полез в лежавшие на краю пакеты. — Ночь на дворе, телефоны разряжены, мало тебе проблем?!
— А водички там не осталось? Очень пить хочется!
— Держи! — он нащупал бутылку и протянул ей.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Спасибо! — Вера открутила крышку и жадно приникла к горлышку.
— Я, между прочим, сегодня только завтракал.
— Так давай поедим! — Она отдала ему бутылку и тоже вылезла наверх.
— Тьма такая, ни хрена не видать, — шурша пакетом, посетовал Андрей, — а фонарь тоже сел.
У Веры громко и протяжно заурчало в кишках.
— Доставай всё подряд, — рассмеялась она и села на край бассейна, свесив ноги. — Разберёмся!
— Вот! — он устроился рядом, поставив открытый пакет так, чтобы обоим было удобно.
Минут десять после этого были слышны только шорохи обёрток, сопение и голодное клацанье зубами, потом, когда острый голод был побеждён, Андрей, уже неторопливо доедая бургер, поделился с Верой наболевшим:
— Не знаю, как нам теперь из леса к Зелдеду выйти.
— Выйдем, — невнятно промычала она с набитым ртом.
— Без навигатора? — усмехнувшись, напомнил он, ожидая, что Вера сейчас за голову схватится, но она лишь кивнула и, прогудев «Угу!», спокойно продолжила жевать.
Темнота не позволяла разглядеть выражение её лица, но отчего-то казалось, она не прикалывается, но тогда… что? А может, она — того? На почве своего Антона совсем кукухой поехала?..
— Ты помнишь дорогу? — вкрадчиво поинтересовался Андрей.
В лесу стало заметно светлее: долго висевшие над луной облака в один миг разошлись, открыв её неполный, растущий лик.
— Не я, — покончив, наконец, с едой ответила Вера. — Антон. Он помнит!
Точно, поехала!
— Ну, хватит! — вдруг прикрикнула она, бросив в Андрея скомканной бумагой.
— Что?
— Долбанутой меня считать! Забыл, как я инфу со светаков считываю?!
— Н-нет… просто не думал, что ты так… постоянно за мной подглядываешь… — растерялся он, чувствуя, как горят уши.
— Блин! Да не подглядываю я, ни фига ты не понял! Про долбанутость у тебя и так на лице всё написано, я об Антоне говорю! — Она посмотрела на банку.
— Так ты… — Андрея охватила радостная надежда. — Ты хочешь сказать…
— Да, да, да! — Вера даже ногой притопнула, так разозлилась от его недоверия. — Он знает дорогу, и я могу это видеть!
— Ладно, ладно, я понял! — Он вскочил. — Давай соберёмся по-быстрому да и свалим отсюда.
— А как же Антон?
— Вернёмся! — ответил Андрей с уверенностью, которой на самом деле не испытывал, но ему было всё равно. Он думал о Вике — она сходит с ума, обзвонила уже всех подряд и, скорее всего, уже пытается организовать поиски, а ей теперь нельзя так нервничать и волноваться! — Вернёмся при свете дня и хорошо подготовленными. А сейчас идти снова в эту… в эти дебри нельзя — не зря ведь нас так резко оттуда выкинуло, сама подумай! Это знак, повеление. Антон не хочет, чтобы ты ночью туда совалась, это же очевидно. Прошу тебя, пойдём к Зелдеду!
— Ладно, пойдём, — чуть подумав, согласилась Вера. — Тебе очень надо домой, я понимаю. И так весь свой выходной на меня истратил.
Она поднялась и аккуратно взяла банку, прижала её к груди, так нежно, что Андрею стало не по себе.
— Я съезжу с тобой ещё, — он поднял валявшуюся неподалёку лопату и пошёл вдоль земляного провала к оставленным на пригорке сумкам.
— Спасибо! — Вера поспешила за ним, подсвечивая землю банкой, и не зря: на середине пути нашёлся топорик, про который Андрей уже совсем позабыл. — Ты хотел, чтобы я светак тебе подправила, — вспомнила она, помогая подбирать вещи. — Я готова, могу попробовать, браслет только снять надо…
— Давай не сейчас! Здесь опасно.
— Ладно, сделаю, когда скажешь.
Андрей молча кивнул, хотя уже не был уверен, что хочет вмешательства. Многое изменилось за этот трудный, полный жутких событий день. Они с Верой могли сегодня погибнуть, и это заставило взглянуть на вещи под другим углом. Битва все ещё продолжается! — осознал Андрей, и то, что тогда, в детстве, он никому не сказал про Виктора Индукина, теперь уже виделось неотъемлемой частью чего-то большего, на что один маленький человек всё равно никак не мог повлиять.