Нероном новшество, как прошивание документа нитками с последующим его опечатыванием, надолго пережило время его правления и сохранилось до наших дней.
Помимо раздачи денег преторианским гвардейцам и легионерам, Нерон, взойдя на престол, не забыл и о гражданских лицах. Народу было роздано по четыреста сестерциев на человека. Сенаторам из обедневших родов он назначил ежегодное пособие, причем некоторым до пятисот тысяч сестерциев. Нерон постарался установить хорошие отношения с сенатом и даже отклонил некоторые из предложенных ему почестей, сочтя их чрезмерными, в частности, сославшись на свою молодость и неопытность, он поначалу отказался от звания «Отец Отечества», приняв его несколько позднее.
Некоторое время Нерон не нарушал своего обещания, «и сенат действительно беспрепятственно вынес по собственному усмотрению немало решений», среди которых Тацит упоминает о решении запретить «брать на себя защиту в суде за какое бы то ни было вознаграждение, будь то деньги или подарки, а также что квесторы, избранные на следующий срок, не обязаны были давать за свой счет гладиаторские бои».
Нашему современнику такие вопросы могут показаться незначительными, но в те годы эти вопросы были очень важны и, как мы помним, заботили и предшественников Нерона. В свое время указом императора Тиберия были отменены выборы магистратов в народном собрании, и магистратов с тех пор назначал сенат, что избавило претендентов от необходимости добиваться благосклонности толпы за счет устройства зрелищ. Но это сняло с них лишь часть проблем — по традиции, они, будучи назначены на должность, должны были периодически устраивать зрелища. Для некоторых не слишком богатых представителей знати это было крайне обременительно. Нерон таким своим шагом, конечно же, облегчил их заботы, но прибавил хлопот казне. Ограничивать вознаграждение судебных ораторов также пытались и предыдущие императоры, в том числе и Клавдий, но ограничения, введенные Клавдием, были куда более умеренными.
6. КОНФЛИКТ СЫНА И МАТЕРИ. АГРИППИНА ЖЕЛАЕТ ПРАВИТЬ, НО ШАГ ЗА ШАГОМ ТЕРЯЕТ ВЛАСТЬ. РИМСКИЕ МОНЕТЫ О ВЗЛЕТЕ И ПАДЕНИИ ВЛИЯНИЯ АГРИППИНЫ. ХИТРОСТИ СЕНЕКИ — АКТЭ УХОДИТ В ТЕНЬ, НО ОСТАЕТСЯ. НОВЫЕ ДРУЗЬЯ НЕРОНА
Решение о полной отмене вознаграждения судебным защитникам и решение о снятии с квесторов заботы за устройство гладиаторских боев показались Агриппине Младшей чересчур радикальными и вызвали ее сопротивление, причем, если верить Тациту, который пишет, что «Агриппина противилась этим решениям, поскольку ими отменялись указы Клавдия», то это дает еще один кос-венный аргумент в пользу версии о ее непричастности к отравлению Клавдия.
Агриппина, будучи женщиной, не имела права присутствовать на заседаниях сената, но она умело вышла из положения, найдя способ послушать прения сенаторов — «для обсуждения этих вопросов их вызвали во дворец, дабы, притаившись за недавно пробитыми позади их сидений дверьми, Агриппина, скрытая от их взоров занавесом, могла слышать все, что они говорили». Агриппине не удалось переубедить Нерона, и, несмотря на все ее уловки, решение было принято. Нерон был отнюдь не столь мягок и податлив, как Клавдий. Уже тогда он начинал показывать задатки властителя, правящего как самодержец — по своему усмотрению. Несмотря на это, Агриппина Младшая продолжала чувствовать себя правительницей. В 55 году, когда Нерон, восседая на троне, принимал армянских послов, вошедшая в зал Агриппина в нарушение этикета «возымела намерение подняться на возвышение, на котором он находился, и сесть рядом с ним, что и случилось бы, если бы Сенека, когда все оцепенели, пораженные неожиданностью, не предложил принцепсу пойти навстречу подходившей к возвышению матери. Так под видом сыновней почтительности удалось избегнуть бесчестья».
Подземная базилика близ Порта Маджоре в Риме. 2-я четверть I в. Главный неф
Конфликта удалось избежать, однако становилось все более ясно, что Нерон вышел из под материнской опеки. Это стало ясно и Агриппине. Когда же она узнала о существовании Актэ, то пришла в ярость и потребовала от сына прервать эту связь. Нерон сделал вид, что согласился, однако с помощью Сенеки нашел возможность встречаться с Актэ: родственник Сенеки, Линий Серен, изобразил влюбленность в нее и взял в жены, «предоставив свое имя, чтобы можно было открыто одарять эту гетеру тем, что, таясь от всех, подносил принцепс, первое время прикрывал таким образом любовные утехи юноши». Анний Серен серьезно занимался философией, и Сенека, признанный философ, посвятил ему целый свой трактат «О стойкости мудреца, или о том, что мудреца нельзя ни обидеть, ни оскорбить», наставляя его и поучая, как следует поступать. Трудно сказать, помогли ли наставления Сенеки Серену в выполнении его крайне непрестижной роли, но он с ней справился. Серен старался недаром — в дальнейшем это поможет ему сделать весьма неплохую карьеру и он станет «praefectus viglium» — начальником римской ночной стражи, одним из высших чинов римской полиции. Все это, конечно же, не могло пройти незамеченным для Афрания Бурра, ведавшего охраной императора, однако он тут был заодно с Сенекой. Агриппина некоторое время считала, что избавилась от Актэ, а «Акта тем временем роскошью пиршеств и полными соблазна тайными встречами успела окончательно пленить принцепса, причем и старшие возрастом из его приближенных ничего не имели против того, чтобы эта гетера тешила, никому не причиняя вреда, его любострастие, тем более что к жене Октавии, при всей ее знатности и безукоризненной супружеской верности, он испытывал неодолимое отвращение…»
Вокруг Нерона сложилась компания молодых аристократов. Ближайшими его друзьями стали Клавдий Сенецион и Марк Отон. Была ли это просто дружба? Возможно… Но то, что Марк Отон стал впоследствии императором, причем стал им, сначала пытаясь понравиться императору Гальбе, а затем свергнув и убив его, позволяет полагать, что и его дружба с Нероном преследовала прежде всего сугубо практические цели — за влияние на императора боролись все, кто мог, одни тайно, другие явно.
Агриппина также не отступала. Видя, что не может разлучить Нерона с любовницей, Агриппина принялась окружать его лаской, стала осыпать подарками и предложила сыну встречаться с Актэ у себя во дворце. Тем не менее вновь обрести власть над сыном Агриппине не удалось. Нерон уже почувствовал вкус власти и поступал по-своему. Он не хотел ссоры с матерью и послал ей в подарок платья и драгоценности, «проявив отменную щедрость». Будь его матерью другая женщина, такие подарки могли бы ее утешить, однако