– Спасибо, сэр, – Дик почувствовал, как внутри толстых перчаток дрожат пальцы, – я вам очень обязан, сэр, я...
– Заткнись, капрал, – капитан вздохнул с видом психиатра, разговаривающего с безнадежным пациентом, – даю тебе пять минут на все про все, и после этого вижу тебя сверкающего этой твоей идиотской улыбкой вон у той кучи спасенного барахла. Тебя там ждет поклажа, Картрайт, теперь нам придется все тащить на себе, если мы хотим добраться до «Наследия».
– Да, сэр! – засиял Дик. – Я понял, сэр! Я все сделаю, сэр! Я вас не подведу!
Мэрфи в ужасе закатил глаза к небу и молча пошел к своим людям.
– Сэр! – испуганно воскликнул Дик, внезапно поняв, что все это время их слышали на армейской частоте. – Разрешите обратиться, сэр!
– Что еще? – недовольно обернулся капитан.
Дик подбежал к нему, отключая связь, и, повысив голос, закричал напрямую:
– Сэр, но нас же слышала группа охраны! И академик Райли видел меня в разбитом гермошлеме!
– С этим я разберусь, капрал, – ответил Мэрфи, – еще что-нибудь?
– Нет, сэр, – замотал головой Дик, – спасибо, сэр! Я ваш должник на всю жизнь, сэр! Я никогда этого не забуду!
Капитан только махнул рукой и пошел прочь.
Дик остановился, согнулся, уперев руки в колени, и попытался отдышаться. Идти в гору, навьюченным тяжелым грузом, было трудно, голова еще кружилась после катастрофы, то ли от сильного удара, то ли это давала о себе знать частичная инвазия. Но он старался не подавать виду, чтобы лишний раз не разочаровывать Мэрфи. В конце концов, капитан прав. Как боец Дик не представляет собой никакой ценности, зато вполне может тащить на себе больше поклажи, тем самым разгрузив кого-то более полезного. Да и другим приходилось несладко. Двое выживших ученых тащили на себе Орента, единственного оставшегося в экспедиции инженера-механика, и старый академик пытался помогать им как мог. Четверо солдат были нагружены под завязку, и Дик подозревал, что на самом деле именно он несет поклажи меньше всех, ибо в физической силе он изрядно уступал лю–бому из группы охраны. Капитан назначил его замыкающим их небольшой колонны, поначалу это несколько обидело Дика, но сейчас он был даже рад идти последним. По-крайней мере, никто не видел его тяжелого дыхания и взмокшего лица, и можно было вот так вот, на пару-другую секунд, остановиться и перевести дух. Дик сделал еще один глубокий вдох-выдох и выпрямился, отталкиваясь от коленей руками. Спина впереди идущего скрылась в зарослях, надо было догонять отряд.
– Капрал, ты собрался остаться здесь на пикничок? – Если Дик и не подпрыгнул от неожиданности, то только потому, что ему на плечи давил тяжелый груз.
Он оглянулся на стоящего прямо за спиной Мэрфи и неловко промямлил:
– Нет, сэр! Я только на секунду, отдышаться! Я сейчас же догоню отряд, сэр!
Капитан устало поморщился, было видно, что ему изрядно надоело работать с дилетантами.
– Картрайт, болван, ты каким именно местом слушал инструктаж? – поинтересовался он, изображая на лице живой интерес. – Или твой неоднократно ушибленный мозг уже не в состоянии постичь смысл фразы «не терять визуального контакта»? Ждешь, когда тебя сцапают лиги? Они любят побаловаться отставшими ротозеями. Или ты всерьез надеешься, что тебе будет везти вечно?
– Нет, сэр! – Дик совсем сконфузился. – Виноват, сэр! Больше такого не повторится, сэр...
– Вперед! – Мэрфи легонько хлопнул его ладонью по укрепленному на плечах вьюку, отчего Дика чуть не сбило с ног. – Двигайся, хватит трепать языком.
От капитанского хлопка Дик по инерции пролетел пару метров, суетливо перебирая ногами в попытке не потерять равновесие, и торопливо поковылял догонять отряд. На мгновение в кустах сбоку мелькнул силуэт капитана, быстро уходящего вперед. В отличие от остальных, Мэрфи шел на–легке, весь его груз составлял ранцевый огнемет на спине и неизменный пулемет на шее. Капитан двигался первым и пробивал дорогу через токсичные заросли, но при этом умудрялся быть сразу везде. Он то уходил вперед, намного опережая отряд и оценивая безопасность пути, то, наоборот, от–ставал, проверяя, не преследуют ли их враги.
Дик ускорил шаг, с силой переставляя гудящие ноги, путающиеся в грязно-серых стеблях зарослей и хитросплетениях тощих корней чахлых уродливых деревьев. Он старался не сходить с проложенной отрядом тропы и удивлялся, как вообще Мэрфи удается идти первым. Их путь пролегал по склону невысокой горы, густо заросшему токсичной мутафлорой, граница владений которой начиналась в километре от занесенного песком аэродрома, без какого-либо перехода. Вот тут еще лежит песок, а сделав еще пару шагов, ты оказываешься в ядовитых четырехметровых джунглях, цеп–ляющихся за любые выступающие части тела и снаряжения. Поначалу Дик пытался рубить их при помощи мачете, но после того, как капитан сказал, что, например, в Калифорнии травяной сок некоторых растений способен со временем разъедать резинопластик скафандра либо проникать через из–ношенные воздушные фильтры, желание облегчить себе путь сразу же пропало.
Наконец ему удалось догнать впереди идущего солдата. Дик сбавил скорость и потряс головой, стараясь стряхнуть заливающий глаза пот. К счастью, Мэрфи приказал отряду замедлить ход, и можно было немного восстановить дыхание. Жаль, что это не надолго, подумал Дик. Капитан гнал людей вперед, заставляя двигаться быстро, почти бегом, каждые пять минут переходя на медленный шаг. Вот только в таком темпе он не давал идти больше минуты. Люди совершенно выбились из сил, особенно туго приходилось ученым, тащащим затянутого в самодельную шину Орента. Но Мэрфи был неумолим. Взрыв и пламя, последовавшие за катастрофой самолета, хорошо видны издалека и наверняка привлекли внимание лигов, если они в этом районе есть. Проверять это никому не хотелось, поэтому как только отряд закончил собирать уцелевшее снаряжение, разбросанное сре–ди обломков самолета, капитан увел всех в джунгли, не теряя времени. Дик вспомнил, что лиги никогда не бросаются к интересующему их месту сразу. Сначала они собираются в группу, желательно побольше, а уже потом выдвигаются к цели. В общем-то, с их стороны это вполне логично. Они ведь инвалиды, и по отдельности мало кто из лигов является грозным врагом чистому человеку. Их сила растет с количеством, она в толпе и в питающей эту толпу ненависти.
Наконец Мэрфи объявил привал. Дик, в изнеможении падая на жесткую траву, испытывал серьезное подозрение, что капитан с удовольствием бы прошел еще часов, эдак, пять-шесть, если бы не окончательно обессилевшие ученые, буквально валившиеся с ног. Услышав команду на привал, люди буквально рухнули на землю прямо там, где находились в этот момент. Дик почувствовал, как мир плывет перед глазами, и зажмурился, тяжело дыша. Сердце бешено колотилось, легкие будто пытались взорваться на вдохе. Он хотел было открыть кислородный баллон, хотя бы на полми–нуты, но вспомнил поля «очаровашек» и передумал. Если сейчас бездумно потратить аварийный запас, то что делать тогда, когда он действительно потребуется? Перезарядить баллон в джунглях негде.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});