До Фолко донесся звук взывающего рога, пробившийся сквозь неистовый гром боя. Десятник, уложив себе под ноги очередного врага и утирая льющуюся из рассеченного лба кровь, взмахнул рукой.
— Отходим! Быстро!
Команда успела вовремя. Еще немного, и их окружили бы полностью. Малыш и Торин оказались на острие их клина.
Атлис и Фолко с десятником защищали всем спину, а эльфы прикрывали прорывающихся гномов стрелами. Их встретила успевшая-таки сомкнуться стена щитов и мечей, но одни валились с эльфийской стрелой в горле, других рубил Торин, третьих протыкал Маленький Гном; меч Фолко тоже щедро напился вражеской крови. Его, не вышедшего ростом, почитали за легкую добычу, но мечи врагов лишь бессильно царапали мифрильный бахтерец, а его выпады оказывались смертельными. Он вертелся ужом, нырял под проносящиеся над головой тяжелые мечи — и отвечал короткими, точными ударами, вкладывая в них все умение и все свое желание выжить.
Неплотный строй истерлингов разорвался под их напором, но тут через частокол пробрался какой-то хазг, и в спину Фолко, прямо между лопаток, ударила тяжелая стрела. Хоббита швырнуло вперед; однако руки действовали быстрее сознания.
Эти руки поняли, что следующая стрела войдет в спину десятнику или Атлису и будет смертельной, и потому он рванул с перевязи один из метательных ножей. Не в обычаях хоббита было оставлять оружие в теле врага — но что ж сделаешь… С резкого поворота, почти не целясь, Фолко метнул нож — и со злым восторгом увидел валящуюся через колья фигуру, уронившую лук и в агонии схватившуюся за торчащую из груди рукоять. На миг возникло сильное побуждение — вернуться! Выхватить нож! Но хазг упал по другую сторону изгороди, и только это остановило Фолко.
Они прорвались к своим. Роханская пехота, сомкнув щиты и выставив короткие копья, без суеты и паники спокойно отступала, теснимая многократно сильнейшим противником. Кое-какие редуты еще держались — но сотники выводили людей и оттуда. Глядя на этот до времени правильный строй, Фолко понимал, что правильным он останется лишь до появления хазгских лучников. Их стрелы, пробивающие любой доспех, расстроят ряды воинов Эдораса, а истерлинги довершат остальное… В конце концов, где же прославленная конница Марки?!
Он не видел, что происходит на Андуине, но догадаться было несложно.
Коневоды гонят табуны оседланных боевых коней к реке; храпящих лошадей заводят на большие плоты, перевозчики налегают на шесты и весла… Скоро, очень скоро на поле боя появится степная конница, ничуть не уступающая роханской… Дело оборачивалось скверно.
Фолко с товарищами влился в строй вестфольдингов; мрачные, ожесточенные бойцы медленно отступали, отчаянно отбиваясь мечами и копьями. Истерлинги наседали — но пока боевой порядок воинов Марки держался прочно. Переведя дух в задних рядах, гномы решительно полезли вперед.
— Фолко! Идем с нами! Покажем им железный клюв… — Теперь у Торина не оставалось сомнений, стоит ли брать с собой малыша-хоббита…
Фолко понимал, что задумали его друзья. Железным клювом назывался один из боевых приемов хирда, когда из строя навстречу врагам выбрасывался клин из самых опытных и хорошо вооруженных воинов, прикрывавших бока друг друга. Такой клин бьет подобно клюву налетающей хищной птицы и отступает, оставив за собой пробитый вражеский строй. Эти клювы очень опасны, остановить их можно только таким же контрклином, иначе в разрыв могут ворваться враги…
Воины Марки были приучены сражаться в плотных пеших строях, но сейчас враг имел слишком большое преимущество. Он мог позволить себе менять сражающихся в первых рядах в три-четыре раза чаще, чем роханцы.
Вслед за гномами и хоббитом последовали эльфы и Атлис.
— Ну пошли! — выдохнул Торин, когда они оказались впереди.
Они стояли лицом к лицу с истерлингами, но двое ближайших упали от стрел эльфов, бивших через головы воинов Марки. Пространство перед строем на мгновение очистилось.
И они прыгнули вперед — Торин во главе. Малыш справа, Фолко слева; Торину потребовалось лишь несколько секунд, чтобы сразить четверых нерасторопных; Малыш свалил одного, Фолко оказался менее удачлив, однако и он выдержал все обрушившиеся на него удары.
Сделав дело, отбросив истерлингов от строя, друзья вернулись назад, неторопливо пятясь. Бой продолжался, по-прежнему наседали степняки, а хоббит терзался: ну где же они, всадники Рохана? Почему так равнодушно смотрят на медленное истребление своей пехоты? Ясно ведь, что вестфольдинги в одиночку не победят, врага за Андуин не отбросят и положения не восстановят. А сейчас еще и конница Вождя появится…
И она не замедлила появиться. Вместе с пешими хазгами, наконец перебравшимися через частоколы и передвинутыми вперед. Натиск панцирников ослабел, среди них все чаще и чаще мелькали невысокие коренастые фигуры страшных лучников.
— Ну сейчас начнется… — прошипел сквозь зубы Торин.
Однако фалангой роханцев командовали опытные воины. Они уже успели оценить хазгских стрелков, и, не давая тем развернуться, строй воинов Марки, повинуясь звукам большого рога, остановился и сам двинулся на противника. Вновь засверкали мечи; схватка разгорелась с новой силой.
Не дремали и те, кто распоряжался в войске Вождя. Правое крыло роханцев надежно прикрывали кручи Эмин Муйла, однако слева строй воинов Марки не защищало ничто. И первый удар переправившейся наконец истерлингской конницы обрушился именно туда.
До слуха хоббита донесся дикий визг многих сотен голосов, неразборчивые вскрики. Он ничего не видел из-за спин и голов соседних воинов, зато сразу ощутил, как вздрогнула земля под скопом нескольких тысяч копыт.
Оправившись, вновь надавили пешие истерлинги и хегги; приладились и пустили наконец свои убийственные стрелы хазги.
Рядом с хоббитом упали двое роханских воинов. Лучники из глубины фаланги постарались ответить, но их стеснял плотный строй, в то время как воины Олмера кидались вперед, словно волны на гранитный утес — порознь и достаточно свободно, оставляя место стрелкам.
По боевому порядку воинов Марки словно прокатилась короткая судорога; истошные взвизги атакующих степняков слышались уже за спиной хоббита; противник окружал их.
Вновь раздался звук рога. Надсаживаясь, заорали сотники; их команды повторили десятники:
— Отходим!
Фаланга подалась назад.
— Что это? Разгром?! — заорал прямо над ухом хоббита Торин.
— Нет! — рявкнул в ответ десятник.
Но пока что они отступали, как можно теснее сжимая щиты — единственную защиту от хазгских стрел, которые пронзали щиты, но уже не могли пробить доспеха — лишь оставляли здоровые вмятины.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});