— Это правда. Спросите Пиджина, он видел.
Лемюэль неохотно кивнул.
— Но от нас тут мало что зависит, — сказал он. — Этот ублюдок неуправляем, и если он является по чью-то душу, остается только надеяться на лучшее. Он может и не сделать ничего… Скажи, Айзек, он же совершенно непредсказуем.
— Значит, мы все-таки идем, — медленно произнес Седрах. — Возражения?
Никто не откликнулся.
— Хорошо. — Седрах повернулся к Ягареку: — Гаруда, ты их видел. Заметил, откуда выскочили. Значит, ты пойдешь. Итак, я, проф, человек-птица и конструкции. Остальным быть здесь, делать, что скажут Танселл и Пенж. Понятно?
Лемюэль равнодушно кивнул. Дерхан рассердилась, но оставила возражения при себе. Седрах говорит резко и властно, но ведь это профессионал, дело свое знает, а то, что он изгой, отброс общества, не так уж и важно. Седрах — убийца, но ведь им сейчас убийца и нужен.
— При первом же признаке опасности убирайтесь отсюда. Назад, в канализацию. Исчезните. Если понадобится, встретимся завтра на свалке. Понятно?
На этот раз он обращался к Пенжефинчесс и Танселлу. Они кратко кивнули.
Водяная что-то прошептала своей русалке и порылась в колчане. У некоторых стрел были сложные наконечники, с тонкими утопленными лезвиями. При попадании в цель эти лезвия выбрасывались пружинами и резали, мало уступая чакри.
Танселл проверил пистолеты. Седрах, поколебавшись, отстегнул мушкетон и вручил высокому человеку, и тот принял с благодарственным кивком.
— Мне в ближнем бою не понадобится, — объяснил Седрах и достал резной пистолет.
Демоническая морда на конце ствола как будто шевельнулась в слабом свете. Седрах шептал, со стороны казалось, будто он обращается к пистолету. Айзек предположил, что убойная сила этого оружия увеличена с помощью чар.
Седрах, Айзек и Ягарек медленно отошли от группы.
— Конструкции, — шепотом позвал Айзек, — за нами.
Зашипели поршни, тихо залязгал металл. Пять «обезьян» поспешили на зов.
Айзек и Седрах глянули на Ягарека, затем пошевелили свои шлемы, чтобы лучше видеть в зеркалах. Танселл держал в руке блокнот. Поднял взгляд на Седраха и, склонив голову набок, пожевал губами. Посмотрел вверх, на факелы, на глазок определил угол наклона ближних крыш. Написал на листке какие-то магические формулы.
— Попробую соорудить волшебный покров, — объяснил он. — А то слишком уж вы заметны. Ни к чему нам лишние проблемы.
Седрах кивнул.
— Жалко, что и с конструкциями этого нельзя проделать, — кивнул Танселл на автоматы. — Пенж, ты поможешь?
Водяная шагнула к нему и положила левую ладонь на его правую руку. Оба закрыли глаза. Сосредоточились. С минуту пребывали в молчании и неподвижности. А потом у обоих одновременно затрепетали и размежились веки.
— Гасите свет! — шепнул Танселл, и губы Пенжефинчесс начали беззвучно артикулировать, подражая его губам.
Седрах и остальные заозирались, не понимая, к кому обратился Танселл, а потом заметили, что он смотрит наверх, на горящие уличные фонари.
Седрах тотчас дал знак Ягареку, подошел к ближайшей лампе, напряг ноги и соединил кисти, создав «ступеньку».
— Полезай и закрой фонарь плащом, — приказал он.
Наверное, только один Айзек заметил колебания Ягарека. Поэтому только Айзек и смог оценить мужество человека-птицы. Тот подчинился без звука. Развязал узел на шее, лишаясь своего покрова. Появилась голова с перьями и клювом, и увечье гаруды стало вопиюще зримым. Только обрубки и шрамы, прикрытые тонкой рубашкой.
Ягарек со всей осторожностью встал большими когтистыми ногами на соединенные руки Седраха, выпрямился. Седрах с легкостью поднял гаруду. Тело с полыми костями весило немного.
Ягарек накинул тяжелый плащ на плюющий огнем липкий факел. Повалил черный дым, но огонь тотчас погас. В то же мгновение на стоящих под фонарем набросились, точно ночные хищники, тени.
Ягарек спустился и вместе с Седрахом быстро двинулся влево, к другому огню, освещавшему тупичок. Повторили процедуру, и в кирпичной лощинке воцарилась мгла.
Спустившись во второй раз, Ягарек развернул плащ — испятнанный дегтем, прожженный. Поколебавшись, отбросил. В одной лишь грязной рубашке он выглядел совсем крошечным, жалким. Висевшее на нем оружие не было прикрыто ничем.
— Уйдите поглубже в тень, — отрывисто прошептал Танселл, и снова Пенжефинчесс без единого звука повторила движение его рта.
Седрах отступил назад, нашел маленькую нишу в кирпичной стене, втащил за собой Ягарека и Айзека, заставил прижаться к старой кладке.
Те не спорили. Ждать так ждать.
Танселл резко выпрямил левую руку, бросил им отмотанный с катушки конец толстой медной проволоки. Седрах качнулся навстречу, с легкостью поймал. Намотал проволоку себе на шею, затем быстро набросил петли на стоявших рядом. И скользнул обратно во мрак. Айзек заметил, что другой конец проволоки присоединен к портативной заводной машине. Танселл выдернул стопор, заработал механизм.
— Готовы, — сказал Седрах.
Ставший почти невидимым Танселл забубнил, зашептал. Отдельные различимые слова звучали дико для человеческого уха. Айзек пытался вникать, всматривался, но видел лишь окруженный мраком силуэт, дрожащий от натуги. Танселл перешел на скороговорку. А затем ударил ток. Мысли Айзека напряглись в спазме, он почувствовал, как Седрах удерживает его на месте. По коже побежали мурашки, он ощутил там, где проволока касалась тела, зуд от электричества. Продолжалось это с минуту, а потом машина остановилась.
— Ладно, — прохрипел Танселл, — посмотрим, получилось ли.
Седрах вышел из ниши на улицу.
Его окружала нечеткая аура тьмы, той самой, что миг назад была вместе с ним в укрытии. Айзек заметил пятна особенно густой мглы в глазницах Седраха и под его подбородком. Седрах медленно пошел вперед, к близкому перекрестку, на свет факелов. Тени на его лице и туловище не менялись, словно он не вышел под мерцающие факелы, а так и остался во мраке ниши.
Прилипшая к нему тень выступала примерно на дюйм от подбородка, пасмурным гало обесцвечивала окружавший воздух. И было нечто еще — словно тьма проулка перетекла в тени, словно перемещалась вместе с Седрахом. Когда он шагал вперед, со стороны казалось, будто и не двигается вовсе. Чары Танселла обманывали взгляд. Если знаешь, где находится Седрах, и следишь за ним, то заметишь его продвижение. Но куда проще не заметить.
Седрах жестом подозвал Айзека и Ягарека.
«Я что, такой же сейчас? — думал Айзек, когда крался на свет. — Полуневидимка, носящий покров из теней? С легкостью огибающий край чужого поля зрения?»
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});