Неудивительно, что кровопролитные бои на Ельнинском направлении, а также на участке 9-й армии восточнее и северо-восточнее Смоленска лишь усиливали нежелание Гитлера продолжить дорогостоящее наступление на Москве в то время, когда на севере и юге, как казалось фюреру, задачи выглядели намного проще.
Изменение стратегических планов 18–21 августа
Немецкая стратегияНесмотря на явное замешательство Тимошенко в условиях ухудшающегося положения на правом крыле его фронта, успех 19-й армии Конева в его центре оказывал вполне отчетливое влияние на решения немецкого командования, в частности на вопрос о том, нужно ли вермахту немедленно возобновить наступление на Москву. Фон Бок, командующий группой армий «Центр», по-видимому, Гальдер и ОКХ, а также многие из подчиненных фон Боку командующих армиями выступали в пользу безотлагательного наступления на советскую столицу. Однако Гитлер и его советники в Берлине были теперь уверены, что наступление должно быть отсрочено до тех пор, пока не будет улажено кризисное положение на флангах группы армий «Центр».
Опасным в этом смысле представлялся, во-первых, советский контрудар в районе Старой Руссы на севере, который хотя и оказался неудачным, но в конечном счете затормозил наступление группы армий фельдмаршала фон Лееба на Ленинград по меньшей мере на целую неделю. Во-вторых, упорное сопротивление советской 5-й армии к западу от реки Днепр уже более месяца сдерживало наступление на Киев группы армий «Юг» под командованием фельдмаршала Рундштедта. С точки зрения Гитлера, единственное практическое решение этих проблем заключалось в переброске значительной части 3-й танковой группы на север, чтобы помочь войскам группы армий фон Лееба, и направлении 2-й танковой группы Гудериана (вместе со 2-й армией Вейхса) на юг – в помощь группе армий Рундштедта. Гитлер и объявил об этом в дополнении к своей Директиве № 34 от 12 августа.
Очевидно и то, что на такое решение Гитлера повлияло ожесточенное сопротивление советских войск северо-восточнее и восточнее Смоленска, а также под Ельней. К этому времени стало ясно, что Советы серьезно укрепляют и усиливают свою оборону на Московском направлении.
21 августа, через четыре дня после внушительного рывка 19-й армии через реку Вопь и через три дня после того, как фон Бок сообщил, что 161-я пехотная дивизия «истекает кровью и находится на пределе возможностей», и в тот самый день, когда он же с огорчением признал провал контрудара 7-й танковой дивизии, Гитлер подписал свою очередную директиву, текст которой гласил:
«Предложение главного командования сухопутных войск [ОКХ] 18 августа о продолжении операций на Востоке расходится с моими планами. Я приказываю следующее:
1. Важнейшей задачей до наступления зимы является не захват Москвы, а захват Крыма, промышленных и угольных районов на реке [Северский] Донец и блокирование путей подвоза русскими нефти с Кавказа. На севере такой задачей является окружение Ленинграда и соединение с финскими войсками.
2. На редкость благоприятная оперативная обстановка, сложившаяся в результате выхода наших войск на линию Гомель, Почеп, должна быть незамедлительно использована для проведения операции смежными флангами групп армий «Юг» и «Центр» по сходящимся направлениям. Целью этой операции должно являться не только вытеснение за Днепр 5-й русской армии частным наступлением 6-й армии, но и полное уничтожение противника, прежде чем его войска сумеют отойти на рубеж р. Десна, Конотоп, р. Сула. Тем самым войскам группы армий «Юг» будет обеспечена возможность выйти в район восточнее среднего течения Днепра и своим левым флангом совместно с войсками, действующими в центре, продолжать наступление в направлении Ростов[-на-Дону], Харьков.
3. От группы армий «Центр» требуется, чтобы она, не считаясь с планами последующих операций, бросила на проведение вышеупомянутой операции такое количество сил, которое обеспечило бы выполнение задачи по уничтожению 5-й русской армии и в то же время позволяло группе армий отражать атаки противника на центральном направлении на таком рубеже, оборона которого потребовала бы минимального расхода сил. Решение выдвинуть левый фланг группы армий «Центр» на возвышенность у Торопца и сомкнуть его с правым флангом группы армий «Север» остается без изменений.
4. Захват Крымского полуострова имеет первостепенное значение для обеспечения подвоза нефти из Румынии. Всеми средствами, вплоть до ввода в бой моторизованных соединений, необходимо стремиться к быстрому форсированию Днепра и наступлению наших войск на Крым, прежде чем противнику удастся подтянуть свежие силы.
5. Только плотная блокада Ленинграда, соединение с финскими войсками и уничтожение 5-й русской армии создадут предпосылки и высвободят силы, необходимые для того, чтобы согласно дополнению к Директиве № 34 от 12 августа можно было предпринять успешное наступление против группы войск Тимошенко и разгромить их»16.
В тот же день Гальдер, начальник Генерального штаба сухопутных войск и главная движущая сила в ОКХ, отметил в своем дневнике, что в меморандуме Гитлера, сопровождающем злополучную директиву, подвергнут критике главнокомандующий сухопутными силами фельдмаршал Вальтер Браухич – за то, что оказался «не в состоянии вести операции в предпочтительном для фюрера ключе», и за то, что позволил ОКХ «слишком легко поддаваться влиянию командующих группами армий». Это побудило Гальдера добавить пророческое примечание: «Эта директива имеет решающее значение для всей Восточной кампании»17. Критически анализируя поведение Гитлера, Гальдер язвительно заметил: «Я считаю, что положение ОКХ стало нетерпимым из-за нападок и вмешательства фюрера. Никто другой не может нести ответственность за противоречивые приказы фюрера, кроме него самого. Да и ОКХ, которое теперь руководит победоносными действиями войск уже в четвертой военной кампании, не может допустить, чтобы его доброе имя втаптывали в грязь. К этому добавляется неслыханное до сих пор личное обращение с главкомом. Поэтому я предложил главкому просить о его и одновременно о моей отставке. Он отклонил это мое предложение, так как практически дело до этого еще не дошло и такое решение ничего не изменит»18.
Если Гальдер был возмущен решением Гитлера, то фон Бок был просто в бешенстве. Хотя в тот день, когда фон Бок получил копию директивы фюрера, он никак не прокомментировал ее в своем дневнике, на следующий день, 23 августа, он обсудил эту проблему с Гальдером, который назвал предложение Гитлера «преступлением». В ответ на довод Гитлера о том, что поворот на юг необходим «для уничтожения русской армии», Бок возмущался: «Но главные силы русских противостоят моему восточному фронту, и возможность их разбить была у меня отнята из-за наступления на юге!»19 Этот комментарий фон Бока невольно подтвердил первичный довод Гитлера о том, что русские действительно сосредоточили главные силы на Московском направлении. Как будто подливая масло в огонь, фон Бок заканчивает свой диалог с дневником 23 августа так: «Русские снова атаковали позиции 9-й армии по всему фронту»20. Кроме того, памятуя о печальном опыте 161-й пехотной и 7-й танковой дивизий в середине августа, а также общем истощении сил группы армий «Центр», вызванном ожесточенными боями в июле и августе, Гитлер был убежден, что немедленный штурм Москвы был бы слишком опасной авантюрой. Он действительно хотел уничтожить русскую армию, но не одним махом, а постепенно, по частям.
Если интенсивные бои в течение первых трех недель августа не стали достаточным доказательством правоты Гитлера, то эту задачу с лихвой выполнили кровопролитные сражения в конце августа и в начале сентября.
Советская стратегияВ то время как Гитлер раздумывал над будущим стратегическим курсом и спорил с фельдмаршалами и генералами, Тимошенко тоже оказался перед непростой дилеммой. Во-первых, достижения его фронта в течение третьей недели августа, особенно беспрецедентный разгром одной из немецких пехотных дивизий и урон, нанесенный многим танковым и пехотным дивизиям противника, произвели впечатление на Сталина и Ставку. Несмотря на большие потери, понесенные Западным фронтом Тимошенко и Резервным фронтом Жукова, оба командующих были по-прежнему решительно настроены разгромить силы группы армий «Центр» в районе Смоленска. Убежденные в том, что войска фон Бока, в частности его пехотные дивизии, выдвинутые на передовые позиции группы армий, рано или поздно не выдержат, Сталин и Ставка были уверены, что это произойдет только в том случае, если Тимошенко расширит масштабы и мощь наступления. Поэтому начиная с 21 августа Ставка начала выделять для Тимошенко важнейшие стратегические резервы и 25 августа отдала новые распоряжения о захвате Велижа, Демидова и Смоленска. В порыве сверхоптимизма Ставка также приказала двум выдвинутым вперед армиям Резервного фронта Жукова разгромить немецкие войска на Ельнинском плацдарме, продвинуться на запад и овладеть Рославлем, а недавно сформированному Брянскому фронту Еременко, подкрепленному ослабевающим Центральным фронтом Ефремова, блокировать выдвижение на юг войск Гудериана и прикрыть правый фланг Юго-Западного фронта Кирпоноса.