Вот, старик, и пришел я к тебе – вода, как земля, везде одна…
– Верно, сынок, одна она… Чудная, дивная… Выплыл из тьмы дрожащий лик Хитреца, улыбнулся ласково:
– Раньше не смел я тебя сынком называть, а потом забуду и имя твое, и глаза, и голос… Ты уж прости старика, а хоть раз назову я тебя так, как всегда хотел…
Сменилось его лицо женским – бледным, с глазами синими, раскосыми. Вгляделось в меня:
– Оставь его нам…
С кем она говорила, с кем спорила? Хотя какое мне дело до того? Хорошо моя смерть идет – через родные лица…
– Нет, я верну его обратно!
Опять Хитрец… Только теперь не лицо плыло предо мной – глаза одни… Ласковые, умные… Было в них и незнакомое что-то – спокойное, равнодушное…
Зазвенели просящие голоса, ему правду свою доказывая…
– Я отнесу его… – ответил им Хитрец.
Потянуло меня куда-то, завертелось все… Опять запели нежно и протяжно женщины, замелькали дивные лица…
– Нет! – крик Хитреца распорол мою грудь, выдрал сердце из нее, вывернул нутро, горлом воду выплескивая… Воздух в рану пустую рванулся, ударил по животу, в комок скручивая. Полыхнуло в глаза светом ярким…
– Никак очухался? – произнес надо мной незнакомый голос.
– Не видишь – кашляет! – отозвался ему другой, помоложе да позадорнее…
Я глаза открыл, прежде чем ощутил холод на лице. Не водяной холод – падали на щеки снежинки и таяли.
– Эк тебя, мужичок, угораздило в прорубь свалиться! – Склонилось надо мной незнакомое бородатое лицо. – Как не заметил ее? Хорошо еще – брат мой углядел, как барахтаешься ты, а то, небось, сейчас бы уж не с нами – с берегинями на дне речном говорил…
Я выплюнул изо рта оставшуюся воду, харкнул, откашливаясь, на снег темным сгустком…
– Негоже так сидеть, – вновь заговорил бородатый. – Пойдем-ка, дружок, с нами в Новый Город. Рюрик – добрый Князь… Оденет тебя, обогреет.
Новый Город?!
– Да не пугайся ты так! – Бородач легонько шлепнул меня по спине. И тут же сам забеспокоился. – А тебя не ищут случаем? Худо будет, коли мы тебя другом привезем к Рюрику на двор, а окажется, что ты вор иль убийца какой…
Рюрик?! Значит – я дома?!
Я помотал головой, слабость сгоняя, потихоньку двинулся к темнеющей впереди волокуше… Бородач заторопился за мной, заглядывая в лицо и болтая без умолку…
Он болтал, и когда я одежку скидывал, и когда по-хозяйски в его добре ковырялся, и даже когда нацепил его шубу поверх своей рубахи промокшей… А молодой помалкивал да глядел больше… Он-то и спросил первым:
– Тебя как звать-то?
Говорить с ним не хотелось – и без того голова кружилась, не верилось, что попал наконец в землю родную, – но разлепил губы, ответил хрипло:
– Олег.
Старший поперхнулся на полуслове, а у младшего загорелись огнем глаза:
– Не твой ли драккар возле стен Нового Города лежит, весны дожидает?
Я покосился на него. Безусый еще щенок, а уж, небось, мечтает о мече и шапке высокой, боярской. Не ведает дурачок, чего эта шапка стоит…
Старший на него цыкнул, не веря, что незнакомец, в проруби выловленный, может тем самым, Рюриковым, Олегом оказаться, да я хмыкнул коротко парню в лицо:
– Мой.
Тогда-то они и смолкли наконец. Молчали до самого Нового Города, а там, едва увидел я родные стены, – сбросил на руки парням дареную шубу и, холода не чуя, один к стенам двинулся… На реке копошились какие-то люди, но, меня завидя, замерли, а потом заорал один голосом знакомым:
– Олег!
Понесся крик, разрастаясь, хлынул на меня волной теплой. Рванулись с места темные фигуры, побежали ко мне, снегом позади себя вихрясь… Эйнар, Свавильд, Аскольд… А вот и кто-то из Эриковых потянулся ко мне теплым полушубком – от мороза прикрыть…
Я обернулся к Свавильду:
– Жена где?
– Она с Оттаром за тобой в Ладогу бегала – только вчера вернулись… Будто чуяли…
Урманин запнулся, дрогнул губами. Я хлопнул его по плечу, пошел к городу… Кончалось все, и начиналось все… Осталась позади целая жизнь, а другая еще неясной тенью впереди маячила…
Я обернулся на полпути к одиноко застывшим парням, тем, что меня спасли, столкнулся глазами с молодостью бесшабашной. Давно ли я таков был, давно ли шел болотником никому неведомым к Князю на поклон?
Усмехнулся криво, сказал:
– Завтра приходите на мой двор. Гляну – годитесь ли в вой…
Они головы склонили. Послушаются – явятся ни свет ни заря, да и пойдут дальше своими дорогами… А коли сподобит судьба, так и дорогами богов пройдут, сами того не заметив… Как не заметили те, кого на них оставил, и те, кого повстречаю еще…
ГЛОССАРИЙ
И СЛОВАРЬ ИМЕН СОБСТВЕННЫХ
Список сокращений:
слав. –славянское,
древнеслав. – древнеславянское,
сканд. – скандинавское,
русск. – русское,
визант. – византийское.
Абламы, слав. – скатные постройки на городских стенах, выпятившиеся наружу. Во время осады по ним на врагов спускали деревянные каты.
Алатырь, слав. – огромный камень, по преданию, находящийся на волшебном острове Буяне, отец всех камней, некогда упавший с неба и хранящий письмена бога Сварога. Славяне верили, что под этим камнем сокрыта вся сила русской земли.
Алеманны – одно из коренных племен, населявших Валланд (Францию).
Альденгьюборг, сканд. – древнее название славянского городища Ладога.
Аршин слав. – мера длины, примерно 1,5 м.
Асгард – в скандинавской мифологии – город небесных (добрых) богов.
Аскольд и Дир – первые киевские Князья. По некоторым версиям, варяги, отделившиеся от дружины Рюрика. Были убиты Олегом в 882 году.
Асы – в скандинавской мифологии одно из племен богов, небесные боги.
Бака – в древнеславянской мифологии неопределенный злой дух, которым пугали детей.
Бальдар – в скандинавской мифологии бог юности и миролюбия. Коварный Локи хитростью вынудил слепого бога Хеда убить Бальдара.
Банная Матушка, слав. – добрый дух бани. Славяне считали, что Банная Матушка может вылечить многие болезни.
Банник (Банный Хозяин), слав. – суровый банный дух. По преданию, если его не задобрить, мог запарить (убить) человека.
Безсонники, слав. – 23 июля. Время созревания озимых и яровых, а также сенокоса.
Белая Девка, слав. – недобрый дух, предвестница несчастья или смерти.
Белбог, древнеслав. – бог, олицетворяющий все доброе.
Берегиня, древнеслав. – речной дух в женском образе. В противоположность Русалке чаще добрый, оберегающий.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});