то в итоге он получил непосильный объем работы. Если американский президент, британский премьер-министр или почти любой другой европейский лидер посвятил бы свою энергию относительно небольшому числу ключевых вопросов, требующих решения на высшем уровне, то Путин тратил большую часть своего времени на вопросы, которые в других странах решались бы на уровне министров или ниже.
В один из типичных трехмесячных периодов он участвовал в конференциях и выступал с докладами на такие обыденные темы, как модернизация регионального здравоохранения, повышение безопасности дорожного движения, образование и профессиональная подготовка, финансовая поддержка олимпийской сборной России, государственная помощь благотворительным организациям, меры по развитию золотодобычи - все это, несомненно, важно само по себе, но в демократической системе не требовало бы вмешательства Президента.
Это было сделано в дополнение к регулярным заседаниям правительства, которые проходили три раза в неделю. Каждый понедельник в 10 часов утра Путин проводил заседание внутреннего кабинета, в который входили до десятка высокопоставленных министров и советников, в среду утром он принимал премьер-министра тет-а-тет, а по субботам председательствовал на Совете Безопасности. Вне этих фиксированных точек - постоянный поток посетителей, благодаря которому с утра до позднего вечера его приемная была заполнена.
За те же три месяца Путин провел в Москве встречи с более чем 20 иностранными лидерами и высокопоставленными чиновниками. Он провел две международные конференции и пять раз выезжал за рубеж: сначала в Великобританию и Бельгию, затем с государственным визитом в Нидерланды, в Турцию, в Японию и Южную Корею, в Малайзию. Не обошлось и без джетлага. Когда Путин возвращался с Дальнего Востока или из Америки, он прилетал в Москву утром, целый день проводил встречи в Кремле, а вечером нередко отправлялся на торжественное мероприятие.
Когда Путин не был в командировке, его день начинался в Ново-Огарево с получасовой тренировки и 20-30 кругов в бассейне олимпийского размера. По возможности он занимался еще час - либо дома после завтрака, который обычно состоял из каши, либо в спортзале, примыкающем к его кабинету в Кремле, после обеда, который часто состоял из кефира, йогуртового напитка, и фруктов. 61 По его словам, где бы он ни находился, он старался заниматься полтора-два часа в день. Плавание было его навязчивой идеей. Владимир Брагин, его бывший коллега по КГБ в Дрездене, вспоминал, как во время визита в Сочи он пытался уговорить его остановиться и зайти выпить пива. Но Путин настаивал на том, чтобы завершить 50 кругов, которые он себе наметил. «Я должен, - цитирует Брагин его слова. Если я не буду поддерживать себя в форме, я не смогу работать, не смогу успевать».
Обычно он приезжал в Кремль вскоре после 9 часов утра и начинал с изучения документов и справок, которые Сечин раскладывал на своем столе. Среди них была ежедневная сводка разведданных ФСБ. Если какая-то тема представляла особый интерес, Путин мог попросить показать ему необработанные файлы разведки, из которых она была взята. Встречи начинались в 10 утра, если только он не продлевал утреннюю тренировку в Ново-Огарево, тогда они начинались в полдень. Он старался сам пролистывать основные газеты, а не получать их краткое изложение от официальных лиц, и смотрел как можно больше выпусков теленовостей, обычно на видеокассетах в машине, когда его везли на работу и с работы.
Во время первых двух сроков пребывания Путина у власти шоссе, ведущее в Москву, было закрыто для движения транспорта, когда проезжал его кортеж, что приводило к образованию чудовищных пробок. Позднее для него была построена вертолетная площадка у стен Кремля.
Рабочий день обычно заканчивался в 10 или 11 часов вечера, хотя иногда он продолжался до часа ночи, после чего он в течение часа занимался с репетитором, пытаясь улучшить свой английский. Он понимал язык. Когда он работал в мэрии Санкт-Петербурга, он поправлял свою переводчицу, когда ему казалось, что она не совсем правильно передала его смысл. Он снова начал заниматься после первой встречи с Тони Блэром, в результате которой он был разочарован тем, что, понимая многое из того, что говорил Блэр, он не мог ответить.
Этот образ трудоголика можно списать на пиар-акцию - и действительно, ему удавалось вырваться на день покататься на лыжах зимой или на неделю в Сочи летом, причем перерывы становились все более продолжительными по мере затягивания его президентства. Тем не менее, график работы был сокрушительным. Его руководитель аппарата Александр Волошин позже говорил: "Я просто поставил черту через пять лет своей личной жизни... Я видел недовольные лица своих детей: "Папа, когда ты будешь со мной играть?". «В воскресенье". И в воскресенье что-то происходило. И так месяц за месяцем». Для Путина это было еще хуже, особенно в первые два срока, когда он практически не выходил на работу. На вопрос, какие романы он любит читать, он смог назвать только тех авторов, которых читал в детстве или в начале своей карьеры. Он редко слушал музыку - когда слушал, это были Лист или Чайковский - и почти никогда не смотрел фильмы. Единственным исключением была история России, которая его увлекала. Если у него не было времени читать самому, он слушал аудиокниги в поездках.
Иногда даже для него самого все это становилось слишком тяжелым. Я чувствую себя как рабочая лошадь, которая тащит за собой телегу с тяжелым грузом", - ворчал он. Спросили, что он делает, чтобы поднять себе настроение. "Я работаю", - ответил он.
Одной из отличительных черт первых лет пребывания Путина у власти стала его терпимость к публичным спорам о политике.
Андрей Илларионов, главный герой президентской администрации, вел едва скрываемую войну с министром экономического развития Германом Грефом. Касьянов и Степашин, назначенный главой Счетной палаты Госдумы, препирались по поводу контрольных функций палаты. Глеб Павловский осудил Сечина за его роль в деле ЮКОСа. Даже в армии, где разногласия по вопросам политики обычно считались государственной тайной, произошел громкий публичный спор между министром обороны маршалом Сергеевым и начальником Генерального штаба генералом Анатолием Квашниным по поводу статуса Ракетных войск стратегического назначения, отвечающих за ядерные ударные силы России. Квашнин хотел, чтобы ракетные войска, подчинявшиеся Сергееву, были подчинены тому же командованию, что и другие виды вооруженных сил. Он сошел с ума, - негодовал Сергеев. Это "преступление против России". Путин назвал эту ссору дискуссией профессионалов. "Полное спокойствие можно найти только на кладбище", - сказал он журналисту. Там, где есть живые люди, есть столкновение мнений и разные взгляды. В этом нет ничего странного.
Однако, несмотря на то, что Путин был готов предоставить