Читать интересную книгу Народные русские сказки А. Н. Афанасьева в трех томах. Том 1 - Александр Афанасьев

707

Понравился.

708

Записано в Новоторжском уезде Тверской губ. Петром Сокальским. Рукопись — в архиве ВГО (р. XLI, оп. 1, № 39, лл. 1—3 об.; 1855); стилистические изменения, которым Афанасьев подверг текст записи, незначительны (см. комм. к I т. сказок Афанасьева изд. 1936 г., с. 169—620.). AT 653 + 1880 (присказка-небылица о возвращении сказочника со свадебного пира на восковой или смоляной (ледяной) кобыле). Вариант сюжета сборника Афанасьева о семи Симеонах отличается обстоятельной разработкой эпизодов: встречи, беседы царя с искусными братьями; показа их мастерства перед царем, боярами, воеводами, народом; ловкого проникновения вора Симеона в терем царевны и ее похищения. Присказки типа 1880 отмечены в указателе AT в финских, шведских, ливских, литовских и русских сказках, но встречаются также в латышских (Айрас-Медне, с. 235). Русских присказок — 21, украинских — 3, белорусских — 6. О таких присказках см.: Новиков Н. В. «К художественной специфике восточнославянской волшебной сказки», с. 40—41. К описанию красоты царевны (с. 258) Афанасьев в сноске указал вариант: «как мозжечок из косточки в косточку переливается». Вариант концовки: «А я там была да мед пила, по усам текло, а в рот не попало. Дали мне шлык, да в подворотню меня швырк; дали мне колпак, да и ну меня толкать; дали мне щуку на серебряном блюде, я — щупать, щупать, ан ни щуки, ни блюда и доныне нет! Дали мне гороховую плетку и вощаную лошадку; я стала смотреть, ан лошадка растаяла, а плетку воробьи расклевали! И до сих пор пешком хожу. Дали мне синий сарафан да красные коты; летит синица и кричит: «Синь да хорош!», а я думала: «Скинь да положь!» — взяла да и скинула. Дали мне кузов, а я и ну гузать (медлить)».

709

Колено (Ред.).

710

Записано в Курской губ. AT 653 + 1880. Этот близкий предыдущему вариант о семи Семионах отличается своеобразными подробностями.

711

Записано в г. Козлове Тамбовской губ. П. И. Якушкиным. СУС — 3002 — Змееборец Кожемяка. Примыкает к сказочному сюжету «Победитель змея» — AT 300 (см. тексты № 171, 176, 204, 206, 271), и к местным преданиям о богатырях (ср. рассказ «Повести временных лет», о юном ремесленнике-кожемяке). Особенно близки восточнославянские сказки-предания о Никите (или Кирилле) Кожемяке к тексту рассказа московской Никоновской летописи XVI в. о силаче Яне Усмошевце. Сказочный мотив освобождения царевны от змея отсутствует в летописных рассказах. Русских вариантов — 5 (дополнительно к СУС: Матвеева, № 6), украинских — 7, белорусских — 3. Образ змея в сказках этого типа интерпретируется некоторыми исследователями как олицетворение степняков-кочевников, нападавших на Киевскую Русь, и рассматривается в связи с преданиями-легендами о древнем оборонительном Змеевом вале, следы которого сохранились на Украине. Вместе с тем сказка о Кожемяке сопоставлялась с типологически сходным польским преданием о Краке, победившем змея, и сербской эпической песней о змееборце Дойчине. Исследования: Азбелев С. Н. Летописание и фольклор. — Русский фольклор, VIII, 1963, с. 5—28; Кулжинский Я. Как сложилась сказка о Кирилле Кожемяке. Киев, 1911; Плетнева С. А. Змей в русской сказке. — В кн.: Древние славяне и их соседи. М., 1979, с. 127—132.

712

Место записи неизвестно. AT 1060 (Кто раздавит камень) + 1084 (Кто громче свистнет) + 1053 А (Угроза унести все стадо) + 1049 (Угроза унести весь колодезь и вырвать с корнями лес) + 1149 (Человек пугает змея или черта своими детьми). Некоторые из указанных анекдотических сюжетов о глупом черте (змее) часто контаминируются друг с другом в восточнославянских сказках: типы 1060 и 1084, 1149; 1149 и 1049, 1053 А. Тип 1060 учтен в AT в очень многих европейских вариантах и в вариантах, записанных в Индии и на английском, испанском и португальском языках в Америке. Русских вариантов — 13, украинских — 14, белорусских — 5; известны также другие варианты (см.: например, башкирскую сказку «Старик и деу» — Зеленин. Перм. ск., № 104, где тип 1060 контаминируется с типами 1084, 1149 и др., как в восточнославянских сказках). Бытование сюжета типа 1060 прослеживается по памятникам письменности, начиная с XII—XIII вв. (Heinrich von Freiberg. Tristan, ок. 1300 г.). Сюжетный тип 1084 учтен в AT в сказках балтских, германских, славянских (чешских, словинских, сербохорватских, русских и украинских) и балканских (Венгрия) народов. Русских вариантов — 24, украинских — 21, белорусских — 5. Тип 1053 А учтен в AT только в русском фольклорном материале. Русских вариантов — 9, украинских — 6, белорусских — 2. Известны также башкирские варианты (Башк. творч., II, № 59) в контаминации с AT 1049 и др. Тип 1049 учтен в AT в сказках народов Европы, Азии и Америки (записи на испанском языке, сделанные в Пуэрто-Рико), встречается в сборниках фольклора многих народов СССР. Русских вариантов — 12, украинских — 11, белорусских — 1. Исследования: Köhler R. Kleinere Schriften zur Märchenforschung. Weimar, 1898, I, S. 69, 85, 262, 290, 328, 479. Тип 1149 учтен в AT в европейском, азиатском и американском (записи на испанском языке, сделанные в Пуэрто-Рико и Вест-Индии), встречается в сказках многих народов СССР. Русских вариантов — 9, украинских — 10, белорусских — 2. К эпизоду «раздавливания» камня цыганом (с. 264) Афанасьев в сноске сделал пояснение: «Иногда вместо творогу сказочники заставляют цыгана давить жирный пирог».

713

Место записи неизвестно. Традиционная для восточнославянских сказок цельная контаминация пяти сюжетных типов: AT 850 А (Юный силач; см. комментарии к тексту № 143) + 1045 (Угроза черту морщить озеро веревкой) + 1130 (Шляпа денег) + 1132 (Бегство от работника) + 1120 (Хозяйка сброшена в воду). Последние два сюжетных типа сливаются воедино очень часто. Мотив «Щелчок в лоб хозяину за год батрацкой службы» характерен для социально заостренных русских антипоповских сказок, в которых сюжет о юном силаче-работнике контаминируется с сюжетами о глупых чертях типа 1045, 1130, 1120 и другими: ср., например, сказку, записанную конспективно Пушкиным и послужившую источником «Сказки о попе и работнике его Балде» (Пушкин, Прил. I, № 3). Сюжет типа 1045 учтен в AT в вариантах, записанных в странах Европы, Америки (в США и Вест-Индии от американцев европейского происхождения и негров) и в Индии. Русских вариантов — 36, украинских — 10, белорусских — 7; из опубликованных в русском переводе вариантов отметим: Башкирские народные сказки / Сост. А. Н. Усманов. Уфа, 1969, с. 35—38; Бурят. ск., II, № 18. Сюжет типа 1130 учтен в AT в основном в европейском фольклорном материале и в немногочисленных записях, сделанных в Америке от негров, его история связана со средневековой легендой о святом Бенедикте, обманувшем чертей. Русских вариантов — 24, украинских — 18, белорусских — 6. Сюжет типа 1132 учтен в AT в сказках европейских народов и в арабских, турецких, конголезских сказках. Русских вариантов — 42, украинских — 15, белорусских — 9, есть варианты в сборниках сказок восточных народов СССР. Сюжет 1120 учтен в AT в европейских и немногочисленных вариантах, записанных в Южной Америке (на испанском языке) и на Ближнем Востоке. Русских вариантов — 26, украинских — 20, белорусских — 9. После слов: «как им беду-горе отбывать?» (с. 266) в сноске Афанасьева приведен вариант этой сказки, записанный в Малоархангельском уезде Орловской губернии П. И. Якушкиным: «Понадобился раз одному попу батрак, он и пошел на торг. Видит — стоит мужичок, поп ему и говорит: «Не знаешь ли, свет, кого б мне нанять в батраки себе?» — «Да ежели хочешь, батюшка, то найми меня». — «Изволь, а что возьмешь?» — «Недорого: я проживу у тебя год да тебе же дам три щелканца в лоб». Поп тому и рад: три щелканца не велика важность! Вот идут они вместе; хочется попу посмотреть, каковы батраковы щелканцы. Глядь — человек десять держат быка, да никак не удержат; поп и говорит батраку: «Поди помоги им унять быка». Тот сказал: «Изволь!» Пошел к быку да как даст ему один щелканец — бык тут же и упал: до смерти убил! Приходит поп домой и говорит попадье про свое горе. Попадья-то была баба хитрая и выдумала штуку — убежать из дому. Штука-то славная, да батрак-то все слышал! Вот поп и собирается: поклал в мешок свои книги и пошел посмотреть на свой двор; а батрак тем временем книги все повыбросал и засел в мешок. Как только стемнело, поп кликнул попадью, схватил мешок и давай бежать. Со первых-то поров поп и сам шибко бежал, а как стал приумариваться, батрак зачал его подгонять, кричит себе из мешка: «Догоню, догоню!» Поп услышит — сейчас рыси прибавит. А коли опять шажком пойдет, батрак подгонит. Ну да сколько ни бежать, а надо и умориться! Говорит поп попадье: «Остановимся, матушка! Нет силы бежать больше!» — «Остановимся, батька!» Поп остановился да кинул мешок на землю, а из мешка лезет батрак и говорит ему: «Того уговору не было, чтоб меня одного покидать!» Вариант окончания другой сказки «Батрак», указанный Афанасьевым: «А батрак сидит в мешке да свищет: «Побежим живей, батрак гонит!» Бежали, бежали. Батрак замолк. «Ну, жена, — говорит купец, — давай-ка пирожком закусим». Снял с плеч мешок, распутал веревку; тут батрак высунул голову: «Здорово, хозяин с хозяйкою! Что ж это вы из дому побежали, а со мной не рассчитались?» Дал купчихе щипок да купцу щелчок — поминай как звали!» Вероятно, в устной сказке «Батрак» так же, как и в сказке, записанной Якушкиным, и в подобной пушкинской «Сказке о попе и работнике его Балде» сатирическим персонажем является поп. Пушкинская сказка до 1882 г. печаталась в измененном Жуковским виде как сказка о купце Остолопове и его работнике Балде. В печатном тексте сказки «Батрак» поп тоже мог быть заменен купцом. Предположение это обосновано в комментариях В. Я. Проппа к изданию сказок Афанасьева 1957 г. (т. I, с. 496—497).